Наталья Павлищева - Помпеи. Любовь восстанет из пепла
Кажется, прошла целая вечность, пока они просто выбрались на то место, где когда-то была дорога. Но идти легче не стало, ноги разъезжались или проваливались в пемзе, сверху по-прежнему сыпались горячие кусочки, горло пересохло, но если бы и сумели зачерпнуть воды в Сарно, толку от этого не было, сплошная грязь с сильным вкусом серы.
Полторы мили от виллы до Стабий Юста обычно проходила шутя. В Стабиях она знала хорошую лавочку, где торговали амулетами и разными поделками, и бывала в маленьком городке частенько. Но сейчас идти было очень тяжело. Сверху сыпались горячие кусочки пемзы, они были маленькие, но летели быстро и ударяли очень больно, черная туча полностью закрыла солнце, стало темно, как в безлунную ночь. Ветер задувал факелы, не позволяя им разгореться. В воздухе стоял сильный запах серы и еще чего-то, приходилось прикладывать ко рту и носу ткань, потому что просто дышать невозможно.
Они спешили, очень спешили, выбиваясь из сил, падая и поднимаясь. И не было различия между патрицианкой, плебейкой, гладиаторами и рабом, помогали подняться, тащили друг друга вперед, подбадривали.
Первой не выдержала Фульвия, она уселась прямо в пемзу и объявила, что дальше не пойдет.
— Все равно это последний день для всего мира, какая разница, где и как погибать?
— Пойдем, — потащила ее за руку Юста. — Смотри, вон там, — она показала в сторону Мизены, — почти светло, значит, это не конец всего мира, это только Везувий и его окрестности. А Молочные горы совсем рядом, мы прошли половину пути, разве можно останавливаться?
Но Фульвия мотала головой, отказываясь. При попытках поднять ее под мышки воздевала руки вверх, как делают дети, не желая слушаться, и выскальзывала обратно на землю, вернее, в слой пемзы, который рос буквально на глазах.
Марк попытался поднять ее, чтобы взвалить на плечо и нести, но было понятно, что они просто упадут, а если и сумеют двигаться, то слишком медленно.
— Юста, вы с Титом и Авлом уходите вперед, я понесу Фульвию. Пусть медленно, но понесу.
И тут Юста вышла из себя. Камнепад усиливался, нужно было уже не идти, а бежать, а эта размазня намерена сидеть или ехать у Марка на плечах?!
Девушка ухватила подругу за одежду и рывком поставила на ноги. Наверное, будь вокруг тихо или даже шуми римский форум, все содрогнулись бы от ее крика, но голос наполовину заглушил грохот вулкана, и все же Фульвия услышала:
— Ты пойдешь! Так же быстро, как все! И не надейся, что тебя бросят или понесут, сама пойдешь!
Выражение лица у Юсты не обещало ничего хорошего, и подруга согласно закивала:
— Да, пойду…
— Бегом! — Юста первой бросилась дальше.
Марк и Авл подхватили Фульвию под руки и потащили следом. Они не сразу заметили, что упал Тит, видно, ногу подвернул. Случайно оглянулась Юста. Поняв, что слуги нет рядом, она беспокойно закрутила головой:
— Марк, Тит пропал!
Гладиатор быстро метнулся обратно. Округа освещалась только огнем, вырывавшимся из жерла вулкана, но он сумел найти старого слугу, подхватил того и потащил вперед, не обращая внимания на протесты и увещевания оставить его и спасаться самим.
Юста молила Юпитера только о двух вещах: успеть добраться до Молочных гор, пока дороги окончательно не засыпало пемзой, и чтобы успел Гай. Мелькнула мысль о бабушке, но девушка видела, что весь кошмар несется на Помпеи и в сторону Стабий, значит, в Геркулануме спокойно. Невольно удивилась: почему крысы выбрали это же направление, ведь проще было бы в Геркуланум?
Но размышлять некогда, мрак сгущался, грохот усиливался, как и паника у всех, кого они встречали по пути. Люди метались между желанием спрятаться от града мелких камней где-нибудь в подвале дома и страхом оказаться погребенными под руинами в результате землетрясения.
Немного погодя добавился страх оказаться засыпанными пемзой в собственных домах. Это уже была реальная угроза, туча никуда деваться не собиралась, слой пемзы все рос, если закрыться в доме, то немного погодя можно оказаться буквально погребенными под этим слоем.
Нет, Гай прав, лучше уж уходить в горы, там этот кошмар на склонах не удержится, хоть как-то сойдет вниз…
Юста уговаривала сама себя: вперед, только вперед! Потом принялась считать шаги десятками, сотнями, тысячами… Тысяча по щиколотку, а то и по колено в пемзе, под градом мелких камней, в темноте, при грохоте, ветре и трясущейся земле — это очень много. Но только многие тысячи таких героических шагов, которые складывались в стадии, могли приблизить их к Молочным горам.
В Стабиях люди тоже были на берегу, пытаясь выбраться на лодках и судах хоть куда-то, но это никому не удавалось. Море вдруг отступило, причем довольно заметно, оставив на берегу множество не успевших за ним морских животных. Людям было не до несчастных звезд или ежей.
Земля под ногами ходила ходуном, временами не только идти, но и просто удержаться на ногах удавалось с трудом. В самых старых и слабых зданиях уже трещали балки, не выдерживающие веса камней на крышах.
Здесь жители вилл тоже разрывались между желанием спрятаться в домах и страхом быть раздавленными или заживо погребенными. Удары падающих сверху камней становились все ощутимей, теперь они уже не просто щелкали, а больно били, несмотря на наброшенную сверху одежду.
— Вперед, вперед! — командовал Марк. — Только не потеряйтесь!
— Нужно связаться веревкой, иначе мы действительно потеряемся в темноте.
Это была хорошая мысль, Марк согласился с Юстой. Веревку быстро скрутили из поясов, связаться ею не получилось, но можно хотя бы держаться, если что-то случится с одним, кто-то из остальных заметит.
Тит уже опомнился, Авлу удалось вправить его вывихнутую ступню, старик ковылял хоть и со скрипом, но не отставая. Фульвия шла сама, видно поняв, что ничего другого просто не остается.
Они перегруппировались, теперь первым шел Марк, он знал дорогу. За ним, вцепившись одной рукой в веревку, а второй в одежду Марка, Фульвия, следующей встала Юста, заставив точно так же вцепиться в себя Тита, и замыкал их маленькую колонну Авл.
Было непонятно, сколько прошло времени, вообще день или ночь на земле, как они далеко ушли и сколько еще нужно пройти, чтобы оказаться в безопасности. Юста помнила только наказ Гая: идти, даже когда сил уже не будет даже на то, чтобы пошевелить рукой или ногой.
Никто ни на кого не обращал внимания, люди в лучшем случае стояли группками, видно, семьями или рядом с соседями, ожидая непонятно чего. Возле одной такой группы Юста попыталась покричать, чтобы шли за ними в горы, там спасение, но ей не ответили.
