Карен Монинг - Поцелуй горца
-Драстен?– Сбивчиво, но все же твердо, позвала Гвен.
-Да, девушка?
-Теперь тебе лучше? – осторожно спросила она.
-Я заключил временное перемирие со своими чувствами, – сухо сказал он: – не беспокойся, я не собираюсь вскакивать и мстить за потерю моих людей.
Пока.
Гвен бойко кивнула: – Хорошо.
Он мог сказать, что она не хотела обсуждать это, и охотнее, обвинит его в том, что он был сбит с толку, в то время, когда он совершенно обезумел. Она собиралась штурмовать этот вопрос окольным путем.
Он прищурил глаза, задаваясь вопросом, что она замыслила.
-Драстен, я запомнила твое стихотворение, теперь воя очередь сделать мне одолжение.
-Как хочешь, Гвен. Только, скажи мне, что ты хочешь от меня.
-Несколько простых вопросов.
-Я буду отвечать на них в полную силу моих способностей, – ответил он.
-Сколько грязи находится в яме(игра слов: hole – яма, дыра) в один фут шириной, девять дюймов длинной и три с половиной фута глубиной?
-Это – твой вопрос?– спросил он сбитый с толку. Из всех вещей, что она могла спросить…
-Один из, – торопливо сказала она.
Драстен слабо улыбнулся. Ее вопрос был одной из его любимых загадок. Его священник, Невин, агонизировал бы часа полтора, пытаясь точно вычислить, как много грязи было бы в таком месте, перед тем как рассмотреть очевидное.
-В дыре нет никакой грязи,– легко ответил он.
-Ну…, хорошо. Это была загадка и объясняет мне не многое. Возможно, ты слышал ее раньше. Как на счет этой: Лодка стоит на якоре с веревочной лестницей, опущенной вдоль борта. Ступени веревочной лестницы на расстоянии девяти дюймов. Морской прилив поднимается по шесть дюймов каждый час. Если одна ступень лестницы только касалась воды, когда прилив поднимался, как много ступеней погрузятся в воду после восьми часов?
Драстен побежал по быстрым рядам вычислений, затем мягко засмеялся, в то время, когда он подумал, что он не сможет больше смеяться. Неожиданно, он понял, почему она выбрала такие вопросы, и его уважение к ней усилилось. Когда ученик подавал прошение Друиду быть принятым на обучение, он проходил похожий ряд задач рассчитанных показать, как работал рассудок парня, и к чему он был способен.
-Ни одна, девушка, веревочная лестница поднимается над водой вместе с лодкой. Сила моего разума убедила тебя, что я не сумасшедший?
Она странно посмотрела на него.
-Твоя способность рассуждать не затронута твоей специфической …..болезнью. Так, сколько будет 4,73225 умножить на 7,83750?
-37,089009375.
-Боже мой, – сказала она, выглядя в то же самое время и благоговеющей и чувствующей отвращение.
-Бедняжка! Я спросила первый вопрос главным образом посмотреть, думаешь ли ты ясно, второй – убедиться, на тот случай, если первый был счастливой случайностью. Но ты провел подсчет в своей голове за пять секунд. Даже я не могу считать так быстро!
Он пожал плечами.
-Я всегда чувствовал взаимную симпатию к числам. Твои вопросы тебе что-то доказали?
Они доказали кое-что ему. Гвен Кейсиди была самая умной девушкой, которую он когда-либо встречал. Молодая, по внешнему виду – плодовитая, экстраординарно сочетающийся жар между ними, и умная.
Его уверенность, что судьба подбросила ее ему не просто так, увеличилась десятикратно.
Может, подумал он, она не стала бы боятся его после завтрашнего вечера. Может это была такая же большая любовь для него, какую познал его отец.
Его руки двигались вокруг ее талии и притянули ее на его колени.
-Гвен, Я благодарю проведения еще раз за тебя. Ты – подарок ангелов.
-Я бы не была так уверенна в этом, – побормотала она ему в волосы. Гвен чувствовала себя неуклюжей держа его в объятиях, как будто у нее не было ни какой практики. Ее тело напряглось, и Драстен ощутил это, если бы он вдруг пошевелился, она бы резко дернулась, так что он медленно вздохнул и все еще держал ее, давая ей время привыкнуть к близости.
-Я полагаю, это означает, что ты не сможешь показать хоть что-то мне завтра, а?
-Как обещал, на следующий день я докажу тебе, что мой рассказ – правда. Это ничего не меняет, или только не много. Ты останешься по собственной воле? Может поможешь мне исследовать земли вокруг завтра?
Нерешительно, он скользнула своими маленькими руками в его волосы и он полу-вздохнул, полу-простонал от удовольствия, когда ее ногти слегка задели кожу его головы.
-Да, Драстен МакКельтар, – сказала она с таким же ритмичным переливом, как любая Шотландская девушка: – Я останусь с тобой на весь следующий день.
Он громко рассмеялся и потянул ее ближе. Он жаждал ее прикосновения, отчаянно хотел любить ее, но чувствовал, что если вынудил бы ее сейчас, то потерял бы уют ее объятий.
-Это хорошо, девушка. Я никак не дурак, и думаю, мы все еще можем сделать из тебя маленькую, степенную шотландскую девушку.
*****
Гвен спала этой ночью свернувшись в объятиях Горца на поле маргариток, под серебряным светом влюбленной луны, тихая, как ягненок. И даже если Драстен ощущал себя волком, он приказал себе довольствоваться только этим.
Глава 9
21 сентября
10:32
Они искали целый день, но так и не нашли таблички.
Когда небо окрасилось в цвет индиго, пробитое сияющими звездами, Драстен бросил это занятие и разложил костер в круге камней, так что у него теперь был свет для исполнения ритуала.
Если ночью произойдет худшее, он хотел, чтобы Гвен знала как можно больше о том, что произошло с ним. И ее рюкзак будет дополнительным преимуществом. Копаясь в Рюкзаке, Драстен рассказал все, что случилось перед его похищением.
Одна бровь недоверчиво изогнулась, однако Гвен слушала, как он объяснял, что получил записку, просящую срочно придти на поляну за небольшим озером, если хотел узнать имя Кемпбелла убившего твоего брата. Его горе лихорадочно-горело, он надел свое оружие и бросился к озеру не взяв охрану. Жажда мщения за смерть брата затмила все мысли.
Драстен рассказал, как росла усталость, пока он мчался к озеру, и он теперь верит, что был отравлен. Он рассказал, как сразу выйдя из леса, рухнул на насыпи у озера, как связали его конечности, глаза закрылись, как будто на них положили тяжелые золотые моменты. Он рассказал ей, что чувствовал, когда снимали его оружие и броню, затем символы, выводимые на груди, а потом…ничего пока она не разбудила его.
Затем она рассказал о своей семье, о своем замечательном и щетинистом отце, о их любимой экономке Нелл, заменившей им мать. Он рассказал о своем молодом священнике, который ворчал, а читающая судьбы мать непрерывно преследовала его по всему поместью, пытаясь бросить взгляд на его ладонь.
