Никола Корник - Своенравная вдова
Он сделал последний шаг. Теперь они были так близко, что могли только целовать друг друга. Мартин ощущал печальный аромат жимолости, а на его фоне еле заметный намек на сладостный аромат лилий, исходящий от Джулианы. Он чувствовал тепло ее тела, слышал ее дыхание. Он протянул к ней руку.
И она отстранилась от него. Мартину показалось, что с ней ушла вся жизнь, никогда еще ему не было так холодно и одиноко.
— Полагаю, тебя прислал Джосс, — раздраженно произнесла Джулиана. Рука у нее немного дрожала, и, передавая чашку своей невестке, она пролила чай на блюдце. — Не было никакой необходимости приходить. Я прекрасно себя чувствую!
— Да уж, ты точно ведешь себя как обычно, — спокойно отозвалась Эми Теллант. — Я просто проходила мимо и вспомнила, что ты выглядела совсем больной два дня назад на рауте у леди Стокли. И я подумала…
— Не пью ли я с горя? Не проиграла ли все свои деньги дочиста? — Джулиана раздраженно смахивала с юбок крошки торта. Эми всегда действовала ей на нервы.
Джулиана повернулась к Эми.
— Я думала, вы с Джоссом уже уехали в загородное поместье, — с раздражением произнесла она. — Почему вы до сих пор здесь?
— Джоссу пришлось отложить отъезд. — В глазах Эми мелькнула злость. — Может, ты все-таки скажешь мне, что с тобой происходит…
— Нет, спасибо!
Эми передернула плечами.
— Иногда я думаю, зачем я вообще сюда прихожу. Ясно, что это пустая трата времени.
У Джулианы в горле встал ком.
— Да, безусловно. Пожалуйста, не утруждай себя больше.
Эми пристально посмотрела ей в глаза. Она поставила свою нетронутую чашку и поднялась.
— Хорошо, больше не стану. До свидания.
И тут Джулиана удивила и себя, и Эми — она горько разрыдалась.
— Вот черт подери! Уже второй раз за месяц. Сама не понимаю, что со мной такое. — Она подняла взгляд на Эми и увидела, что та на нее таращится. — В чем дело?
— Я не знала, что ты умеешь плакать.
Джулиана кивнула:
— Конечно умею! Все люди умеют!
Эми улыбнулась:
— Да, но я думала, что у тебя какое-то физическое недомогание, которое не позволяет тебе плакать. Ты всегда такая собранная, всегда владеешь собой.
Невероятно, но Джулиана ощутила, что губы сами собой начинают складываться в улыбку. Это тут же осушило ее слезы. Она фыркнула.
— У тебя нет носового платка? Я не ношу их с собой, поскольку, как правило, не нуждаюсь в них.
Эми без слов дала ей платок.
Джулиана вытерла слезы, посмотрела на платок и вернула его владелице. Эми скорчила выразительную гримасу и убрала платок в сумочку.
— Что ж, тогда я пойду, — сказала она.
— Нет, — внезапно произнесла Джулиана. Она испытывала странную неуверенность. Она посмотрела на Эми, стараясь не показаться умоляющей. — Эми, пожалуйста, останься. Давай выпьем чаю.
— Хорошо, — ответила та и снова села. Они помолчали, поглядывая друг на друга.
— Итак, — медленно произнесла Эми, — что же с тобой все-таки происходит?
Джулиана заколебалась.
— Боюсь, я влюбилась, — ответила она. «И если, — яростно подумала она, — если ты сейчас скажешь, что тебе очень жаль, я пожалею о своих словах и запущу в тебя заварочным чайником».
— Понимаю, — сказала Эми.
— Полагаю, ты считала, что я физически не способна и на это тоже? — резко бросила Джулиана.
— Ничуть. — Эми изящно пригубила чай. — И в кого ты влюбилась?
— Ну… — Джулиана избегала взгляда. — В семью Давенкорт, наверное.
Эми чуть не подавилась чаем. Изящно, разумеется. Она поставила чашку и уставилась на Джулиану своими карими глазами.
— Боже мой, Джулиана! Во всю семью? Как это случилось?
Джулиана глубоко вздохнула. И все рассказала Эми.
— А потом Мартин Давенкорт заявил мне, что его сестрам лучше со мной не общаться. Что это неуместно, — закончила Джулиана. Она встретилась взглядом с Эми. — Я почувствовала себя такой дурой, Эми! Я поняла, что сама втайне надеялась, что мне позволят поддерживать с ними отношения, а мистер Давенкорт вдруг выдернул у меня из-под ног ковер. — Она покачала головой. — Сама не понимаю, как я могла это допустить, да еще так быстро.
— Ты влюбилась в саму идею семьи, — пояснила Эми. — Как ты и сказала. Такие вещи не случаются по заказу.
— И вот теперь мне плохо — на самом деле плохо! — оттого что я никогда больше не смогу с ними увидеться. Сама не понимаю, как я могу быть такой идиоткой! — Джулиана вскочила и зашагала по комнате. — Со мной такого никогда не случалось!
Эми откинулась на спинку стула.
— Полагаю, это для тебя настоящий шок.
— Именно так! И мне это не нравится. Как ты думаешь, чем это можно вылечить?
Эми покачала головой:
— Не могу этого сказать, Джулиана. И я даже не уверена, что знаю ответ на твой вопрос.
— Что это может быть? Время? Или новое увлечение? — Джулиана выбросила вперед руку.
Раскрывшись перед Эми, она уже не могла остановиться. Никогда раньше у нее не было доверенной подруги, и с Эммой Рен она никогда не чувствовала себя комфортно, чтобы вести задушевные беседы. Но это оказалось очень приятно. С Эми было очень легко разговаривать.
— Мне тут пришло в голову, что можно заняться рукоделием, — немного грустно заявила Джулиана.
Эми сдавленно хихикнула.
— Ты действительно думаешь, что почувствуешь к вышивке страсть, сравнимую с твоей страстью к Давенкортам?
Джулиана вздохнула. Эми была права. Она с детства терпеть не могла рукоделие.
— Тогда, может, стоит купить собаку? Говорят, они любят своих хозяев и очень им преданы.
— Это мысль. — Эми изучающе посмотрела на свою золовку. — А как насчет Эммы Рен, Джаспера Коллинга и остальных твоих старых друзей? Может, они смогут тебя утешить?
— Я не хочу, чтобы они меня утешали, — сказала Джулиана. Она вздохнула. — Наверное, с моей стороны эти слова прозвучат черной неблагодарностью, почти предательством, но я вообще не уверена, что хочу и дальше входить в их компанию.
— Почему нет?
Какое-то время Джулиана молчала.
— Они не принадлежат к людям, которыми я восхищаюсь, — медленно проговорила она. — О, еще совсем недавно я думала, что они — забавная компания. В каком-то смысле я и сейчас так думаю. Мы просто развлекались, поскольку не знали, чем себя занять. Но теперь… Я не знаю… Мне уже этого недостаточно.
Эми кивнула:
— Тебе было нужно чем-то себя занять, и ты решила, что нашла себе подходящее дело — Давенкортов.
— Полагаю, да. — Джулиана улыбнулась сквозь слезы. — Это и объясняет мою хандру, разве нет?
— Не совсем. Я думаю, ты вполне можешь чем-то заполнить эту пустоту. «Лазающие мальчики»[4], приюты, сельская беднота.
