Джулия Лэндон - Обольстительная самозванка
Полчаса спустя он добрался до Китридж-Лоджа. Старый деревенский особняк темной тенью выделялся на фоне ночного неба, и только в одном окне мерцал свет от зажженного камина.
Не далее как прошлым летом он сверкал огнями и смехом. Добрый друг Деклана Кристи, герцог Дарлингтон, жил здесь со своей женой, когда-то известной куртизанкой Катариной Бергерон. Кристи бросил вызов принцу Уэльскому и своей семье, женившись на ней. У них есть ребенок, дочка, и Деклан приезжал познакомиться с малышкой. Он тогда позавидовал теплу в Китридж-Лодже, счастью, которое почувствовал в этих стенах, когда Кристи, Кейт и их дочурка были здесь.
Но сейчас дом был пуст и мрачен. Впрочем, Китридж-Лодж — лишь временное пристанище, которое он рано или поздно покинет. Его сестра Эйрианна говорит, что он перекатиполе и одержим страстью к перемене мест. Что побуждает его переезжать с места на место? Видно, не отыскал пока то место, где почувствовал бы… тепло.
Деклан передал лошадь сонному парнишке-конюху и вошел в дом. Постоял посреди маленького холла с мечами и щитами, висящими над головой. Головная боль переместилась из глазниц к вискам. Слишком много вина, чересчур много, сказал он себе.
Он чувствовал себя по-настоящему плохо и физически, и душевно. Не думал, что когда-нибудь пожалеет о чем-то сказанном Кейре Ханниган, особенно после того как обнаружил ее обман здесь, в Хэдли-Грин. Но он слишком много выпил и распустил язык, не дав себе труда прежде подумать. Деклан представил ее рассказывающей о своей родине с нежной ирландской мелодичностью: зеленые глаза блестят, длинные тонкие пальца порхают по ножке винного бокала. А ее улыбка… О да, он сожалел, что дал волю чувствам.
Голова буквально раскалывалась от боли.
Деклан вошел в маленький салон для приемов. Ноукс оставил огонь в камине, и было слишком тепло. Он снял сюртук и шейный платок, расстегнул жилет. Стащил сапоги и отшвырнул их в сторону. Плеснул в рюмку ирландского виски и сел в кресло перед камином, подняв ноги на оттоманку и мрачно размышляя о званом ужине, на который он вообще не хотел идти. Потом закрыл глаза.
Ему никогда не забыть тот день в Ирландии, которой Кейра описывала за ужином, — тот день, после которого ничто уже не было прежним. Он больше никогда не считал себя достойным счастья, и уж точно не сегодня. К тому же позволил ее красивым глазам взять над ним верх.
От громкого стука в дверь Деклан резко выпрямился и расплескал виски.
— Кого там еще нелегкая принесла? — сонно проворчал он и опрокинул в себя остатки спиртного, прежде чем идти открывать.
Когда он приблизился к двери, показалось, будто в нее колотят не только обеими руками, но еще и ногой.
— Да открываю! — раздраженно крикнул Деклан и распахнул дверь.
Облако серебристого и белого пролетело мимо него, ворвавшись в холл и оставив за собой аромат лаванды. Деклан закрыл дверь и повернулся, когда Кейра откинула капюшон со своей темноволосой головы.
И залепила ему звонкую пощечину.
Глава 9
Голова Деклана дернулась в сторону от ее удара. Покачнувшись, он отступил на шаг и поморщился, дотронувшись пальцами до щеки, потом медленно перевел взгляд на разгневанную девушку.
— Ты ужасный, отвратительный человек! — гневно бросила она.
Он ничего не сказал, просто смотрел на нее холодными голубыми глазами.
— О-о! — Она развернулась и прошла через узкий коридор в комнату для приема гостей. Там было тесно и чересчур тепло.
Деклан шел за ней следом.
— Пожалуйста, входи, — сухо вымолвил он и небрежно прислонился к дверному косяку.
Кейра сдернула с рук перчатки.
— Как ты можешь быть таким жестоким? — горячо воскликнула она.
Взгляд Деклана потемнел, и он как будто готов был ответить что-то резкое, но потом лицо его вдруг вытянулось.
— Не знаю, что на меня нашло, — натянуто признался он.
Его ответ удивил Кейру, но она не собиралась отступать.
Да, спору нет, она во многом не права, но это не дает права Деклану так дурно обращаться с ней.
— Ты вел себя сегодня безобразно, и по какой причине? Я же ничего тебе не сделала!
Лицо его потемнело, как небо перед грозой.
— Ты правда ждешь, что я буду играть в твою дурацкую, опасную игру после того, что случилось в Баллинахите?
— О Матерь Божья! — вскричала она, воздев руки к небу. — Тебе обязательно вытаскивать на свет эту древнюю историю?
— Ты так действительно думаешь? — Он резко рассмеялся. — Ив мертва, Кейра, или ты забыла?
— Конечно, нет. — Она покачала головой. — Не проходит дня, чтобы я не вспоминала об этом, — сказала она с горечью и дрожью в голосе. — Но помилуй, Деклан, мне же было всего шестнадцать!
— Да, я хорошо знаю об этом. Ты, похоже, полагаешь, что это как-то извиняет твое поведение. Но я так не считаю.
Кейра почувствовала, как горячая краска гнева и стыда залила лицо.
— Ладно, но это не извиняет и твоего поведения… ни тогда, ни сейчас.
Деклан плотно сжал губы, сверля ее взглядом, а потом со вздохом провел обеими руками по волосам.
— Согласен! — Он опустил руки и прошел мимо нее к буфету. До Кейры только теперь дошло, что он полуодет. На вечере миссис Огл Деклан показался ей таким красивым в своем строгом официальном костюме, и так, видимо, считали большинство женщин, судя по тем взглядам, которые они бросали в его сторону. Но и без сюртука и жилета, с распахнутым воротом рубашки, было ясно видно, какой мускулистый у него торс и какие широкие плечи. На скулах и подбородке пробивалась щетина, и Кейра представила, как она щекочет ей кожу.
До нее вдруг дошло, что Деклан держит стакан с виски, предлагая ей. Взгляд его глубоких голубых глаз был полон сожаления и чего-то еще — какой-то тупой застарелой боли. Эта боль была и ее постоянным спутником.
Кейра взяла у него стакан и отвела глаза. Неудивительно, что он осуждает ее. Она думает о плотском, в то время как он заново переживает трагедию Ив. Девушке трудно было даже представить ужас, который Деклан испытал, когда нашел покалеченное тело, выброшенное на берег. Этот образ внезапно дал толчок горячим, гневным, бессильным слезам, которые Кейра быстро проглотила. Ей никогда не убежать от сознания собственной вины. Что бы там ни думали другие, это для нее такое мучительное воспоминание, которое держит ее сердце в тисках долгих восемь лет. Не проходит дня, чтобы она не думала об Ив, не представляла тот ужас, который та пережила. С того дня, Кейра пришла к выводу: жизнь может исчезнуть в мгновение ока, а она не хочет уйти, не почувствовав, не попробовав ее всю, не надышавшись ею.
