Барбара Картленд - Ложь во спасение любви
— Ладно, — сказал первый. — Привяжи лошадей и принеси фонарь.
«Похоже, мы находимся в лесу», — подумала Кармела, Человек вышел из кареты со своей стороны, и наступила тишина.
Затем он открыл дверцу с другой стороны и подхватил девушку на руки.
Ей снова захотелось крикнуть, но она сумела заставить себя молчать.
Мужчина оказался крупным и сильным. Ему, видимо, не стоило никаких усилий нести ее, одной рукой держа чуть выше талии, а другой подхватив под коленями. Теперь она могла слышать сухой хруст сучьев у него под ногами и чувствовала, как он бесконечно петляет между деревьев. Они прошли какое-то расстояние и остановились.
— Открой дверь, — приказал тот, кто ее нес.
— Осторожнее, побереги голову, — предупредил другой.
Он прошел еще несколько шагов, затем Кармелу усадили на что-то жесткое.
Чтобы не упасть, она уперлась руками и коснулась не досок, а обычной земли, сухой и твердой, словно ее долго трамбовали.
Она слышала, как те двое, притащившие ее сюда, двигались где-то поблизости. Кармела, опасаясь, чтобы они случайно не наступили на нее, подтянула ноги под себя. Особенно она берегла ногу, с которой слетел шлепанец.
Внезапно кто-то содрал с нее тряпку, в которую она была закутана, и отбросил ее куда-то в угол. От неожиданности она вздрогнула, но теперь она хотя бы могла видеть.
Она разглядела лица мужчин, внимательно осматривавших ее в свете фонаря.
Тот, что постарше — мужчина средних лет — совсем не походил на облик, нарисованный воображением Кармелы.
Перед девушкой стоял вовсе не грубый бродяга, и даже не неотесанный поденщик.
Второй мужчина казался моложе первого, с узким бледным лицом, на его длинном носу повисли очки.
Ни один из них не проронил ни слова, и, глубоко вздохнув, Кармела спросила:
— Кто вы… и почему вы… принесли меня… сюда?
«Дурацкий вопрос», — подумала она, но осталась довольна тем, что ее голос не дрожал, хотя прозвучал не слишком громко, ей еще было трудно ровно дышать.
Старший из мужчин неприятно усмехнулся.
— Могу сказать, почему мы притащили вас сюда, леди Фелисити, — ответил он. — Мы хотим денег, и мы хотим их быстро!
— Его светлость… мой опекун… не знаю… дает ли он их… вам.
Мужчина засмеялся..
— Неужели вы полагаете, мы собираемся спрашивать его об этом?
Он посмотрел на человека в очках:
— Давай, Артур, объясни, что от нее требуется.
Кармела увидела, как второй мужчина, стоявший у большого грубо сколоченного деревянного ящика, достал из карманов какие-то бумаги и разложил их около фонаря.
— Вам, ваша светлость, предстоит немного потрудиться, — сказал он каким-то визгливым, срывающимся голосом. — Извольте подписать вот этот чек, который я выписал от вашего имени, а также письмо, его я тоже написал от вашего имени.
Кармела молчала, и после паузы другой мужчина произнес:
— Мы ничего не требуем лишнего, нам нужно то, что принадлежит нам по праву.
— Что вы хотите этим сказать? — недоумевала Кармела, ей показалось, будто эти двое ожидают от нее какой-либо реакции.
— Ваш опекун, как вы его называете, выкинул меня на улицу без единого пенни после стольких лет усердной работы, да и Лэйн вот оказался в таком же положении.
Теперь Кармеле стало ясно, кто эти люди. Один из них был управляющим поместья, другой счетоводом. Это на них гневался граф, когда узнал, что они разворовывали имение, и один из них, Мэтью, сжег дотла свой дом перед отъездом.
Кармела решила было пытаться противостоять им, сказать, что им крупно повезло, раз их не посадили в тюрьму или не повесили.
Но затем она поняла, насколько глупо разговаривать с ними. Что бы она ни заявила, это не изменит их намерений получить деньги.
Она также понимала, что не имеет смысла признаваться в своей нищете, они только рассмеются в ответ и ничему не поверят.
Они, казалось, ожидали услышать от Кармелы хоть какие-то слова, и, выждав паузу, она произнесла:
— Когда я подпишу чек, о котором вы говорите… как вы намерены… поступить… со мной?
На последних словах ее голос дрогнул, и она высоко вскинула подбородок, словно доказывая, что не боится вовсе.
Мэтью противно усмехнулся.
— Полагаю, вас рано или поздно разыщут, — сказал он, — а коли вы проголодаетесь немного в ожидании своего спасителя, вы сразу вспомните о том, как ваш хорошенький, добренький опекун заставил голодать нас.
— Но вы же понимаете, если вас поймают за получение денег… путем вымогательства… — заговорила Кармела, — это только усугубит вашу вину, и… наказание будет очень… серьезным?
— Нас не поймают, — заверил Мэтью. — Мы уезжаем из Англии, не так ли, Артур? Но вы могли бы попросить его светлость, если он считает себя великодушным, позаботиться о наших семьях от нашего имени.
На лице его возникла самодовольная ухмылка:
— Там, куда мы едем, полно женщин!
— Ты слишком много болтаешь, — оборвал его Лэйн. — Займись делом, давай заканчивать со всем этим.
Кармеле даже показалось, что Мэтью выпил «для храбрости».
Когда он приблизился к ней, чтобы помочь подняться на ноги, она почувствовала неприятный запах спиртного и поняла, что была права.
Ощутив его прикосновение к своей руке, она с отвращением встряхнула ею и с достоинством направилась к деревянному ящику, но это было трудно сделать в одном шлепанце, когда земляной пол обдавал холодом ее необутую ногу.
Подойдя к ящику, она увидела позади него пень, который можно было использовать вместо стула.
Как только Кармела присела, Лэйн достал из маленького кожаного мешочка чернильницу, которую сразу же открыл, и два остро оточенных пера.
Он выложил все перед нею, и девушка увидела письмо, написанное каллиграфическим почерком клерка. Она взяла его в руки и прочитала:
Банку Коутс.
Господа, будьте любезны обменять на деньги приложенный чек на сумму 10000 фунтов стерлингов, по предъявлении последнего господином Ф. Дж. Мэтью. Искренне Ваша
Кармела разглядела в верхней части письма тиснение с короной графа поверх слов «Гэйлстон Парк»и догадалась, что Лэйн украл бумагу перед своим бегством.
Оба злоумышленника внимательно наблюдали, как, прочитав письмо, она положила его на ящик со словами:
— Неужели вы надеетесь, что банк спокойно, без всяких сомнений выдаст вам наличными такую огромную сумму?!
— А почему бы и нет? — хладнокровно отреагировал Лэйн. — Ваша жизнь, сударыня, стоит намного больше, но мы благоразумно и здраво рассудили не рисковать и предъявить документы на сумму, которая ни у кого не вызовет сомнения.
— Что до меня, — влез в разговор Мэтью, — я считаю, нам следовало бы получить гораздо больше. Давай, пиши двадцать тысяч, Артур. Нам ведь нужны деньги.
