Элен Бронтэ - Счастье в наследство
— Ну, маркиз Секвилль ведь не король, — засмеялась и Кэти. — И потом, ему вовсе ни к чему казнить тебя, если только ты не будешь такой упрямой!
— Ох, Кэти… все это так неожиданно…
— Любовь всегда приходит неожиданно, — тоном умудренной годами матроны заявила Кэтрин, и девушки снова захихикали.
— Что ты ему ответишь, когда он сделает тебе предложение? — посерьезнев, спросила Кэти.
— Ты же знаешь, что это невозможно! Даже если маркизу и взбредет в голову такая блажь, его родители никогда не позволят ему опозорить род Дорсетов женитьбой на деревенской девушке!
— Не мучь себя, Грейс, — мягко посоветовала подруга. — Ты же сама говорила, что он похож на Вильгельма Завоевателя, а такой мужчина вряд ли будет делать то, что ему велят родители. К тому же, по слухам, которые принесла откуда-то леди Дримскотт, старый герцог так мечтает увидеть внуков, что будет рад любой невестке!
— Ты в самом деле в это веришь?
— Ну, конечно. И ты станешь герцогиней!
Голос Кэти если только слегка дрогнул, кроме радости за подругу в нем ничего не смог бы распознать даже самый наблюдательный слушатель, а Грейс была слишком сосредоточена на собственных переживаниях, чтобы искать подвох в словах Кэтрин.
— А вдруг он просто смеется надо мной? Разве мало в твоих романах историй о соблазненных и покинутых девушках, наивно доверявших коварным мужчинам? И почти каждый из них походит по описанию на его милость.
— А ты не давай себя соблазнить! И к тому же в конце каждого романа неверный возлюбленный покаянно возвращается к своей даме, — возразила Кэти. — Самое главное — ваша любовь…
Грейс только кивнула. Подруга немного рассеяла ее опасения, но вот так сразу увериться, что ее полюбил настоящий джентльмен, было очень трудно. Да и сама она не знала еще, насколько ей дорог Уильям… маркиз Секвилль. Даже в мыслях она не смела называть его по имени.
Подруги еще некоторое время поговорили о том, что равно волновало обеих, потом Кэти засобиралась домой, пообещав заехать попрощаться перед тем, как отправиться с родителями на воды. Проводив мисс Бьюмонт, Грейс долго смотрела в конец пустынной улицы, стараясь расслышать цокот копыт…
11
Когда через полтора месяца, в самый разгар лета, Бьюмонты вернулись в родное поместье, старая графиня была настроена гораздо благодушнее, а граф так и вовсе пребывал в состоянии радостного предвкушения при мысли о тихой прохладе своего кабинета и ароматных сигарах.
Но больше всего домой рвалась, конечно, Кэтрин. За это время она получила от подруги девять посланий, и по ним можно было написать целую поэму о рождении любви. Неуверенность и робкое предчувствие сменили пылкие описания достоинств самого лучшего из мужчин. Но особенно торопили Кэти в Марбери строки последних писем, в которых таились и тревоги, и надежды.
Едва умывшись и переодевшись после тряски по пыльной дороге, Кэтрин велела оседлать соскучившуюся по хозяйке Метель.
— Кэтрин, куда это ты собралась? — остановил, девушку недовольный голос матери. — Все уже накрыто к чаю.
— Я хочу повидать Грейс, матушка.
— Так и думала, что ты и часа не усидишь дома, — проворчала графиня, но посещение курорта благотворно сказалось на ее самочувствии, и она только махнула рукой, отпуская упрямую дочь.
Как только коляска графа остановилась у парадного крыльца, Кэти послала мальчишку-конюха с запиской в Марбери, и теперь Грейс уже ждала мисс Бьюмонт на любимой полянке.
Кэтрин показалось, что за это время подруга еще повзрослела и расцвела, и новое платье цвета розового жемчуга смотрелось на ней необыкновенно хорошо.
— Какая ты красавица! — восторженно вскричала мисс Бьюмонт, пылко обнимая подругу и тут же отстраняясь, чтобы снова посмотреть на нее. — Еще лучше, чем была!
— Кэти, прошу тебя, — со смехом отбивалась Грейс. — Не могла же я сильно измениться за то время, что тебя не было!
— Еще как могла! Любовь украшает женщину, — глубокомысленно заявила Кэти и уселась на поваленное дерево.
— Взаимная любовь, — прибавила она после паузы.
На отдыхе Кэтрин изо всех сил старалась не думать о маркизе, новые знакомства и развлечения очень помогли ей в этом. У нее не было такого количества кавалеров, как у признанной королевы Бата этого сезона, мисс Джессики Линтс, но Кэти оказалось достаточно двух-трех верных поклонников. Они не давали ей скучать на танцах и радовали матушку-графиню, вновь пробуждая в ней надежды на грядущий брак дочери с достойным юношей. Правда, сделать мисс Бьюмонт предложение никто из них не решился, и в том была отчасти вина самой Кэтрин — когда мать не слышала ее, девушка осторожно намекала джентльменам, что их попытки завязать с ней более серьезные отношения обречены на провал. Ее душа все еще слишком болела, чтобы Кэти могла думать о ком-то из этих милых молодых людей как о своем избраннике. Но она верила, что рано или поздно все изменится. А пока следовало помочь Грейс обрести счастье.
— Наверное, ты права, — задумчиво кивнула мисс Эттон и присела рядом.
— Ну, расскажи мне то, о чем ты не написала в своих посланиях, — потребовала не намеренная сегодня грустить Кэтрин.
— Как рассказать тебе такое, милая подружка? Надо самой пережить этот трепет, это смущение, неверие и надежду, все то, что, как я теперь понимаю, и составляет любовь…
— Маркиз уже сделал тебе предложение? — поторопилась сменить тему Кэти.
— Да, но я просила его не говорить ничего матушке до тех пор, пока он не получит благословение своих родителей. Сейчас Уильям как раз уехал в Дорсет-эбби поговорить с отцом.
— Ты боишься, что они откажутся принять тебя?
Грейс кивнула.
— Конечно, он, как и ты, убеждал меня, что старый герцог будет рад тому, что его сын наконец нашел ту девушку, с которой хочет прожить до гробовой доски и растить детей, но я в этом вовсе не уверена…
Кэтрин знала из писем подруги, как Уильям и Грейс встречались регулярно по несколько раз в неделю, как рос ее интерес к нему, сменившийся сперва признательностью за внимание к ее особе, а затем глубокой, сильной любовью, на какую только и способна девушка с натурой Грейс.
Маркиз провел у тетушки Грэм так много времени, что весь Рэддингкрофт начал кипеть и бурлить от предположений относительно того, что заинтересовало столь выдающуюся личность в маленьком городишке. Нашлись зоркие глаза, видевшие, как он покупал то ленту, то шляпку или флакончик духов, несомненно, для какой-то леди, но ни одна из обитательниц Рэддингкрофта не могла похвастаться этими подарками. Слуги в доме тетушки Грэм заработали немало поцелуев и шиллингов от хорошеньких служанок, пытающихся по приказу своих прелестных хозяек разведать о пристрастии маркиза, но Секвилль предусмотрительно подкупил кучера леди Грэм и одновременно запутал его страшными карами в случае, если тот выболтает секрет.
