Ханна Хауэлл - Жених-горец
Слова Джиллианны задели Дэрмота за живое. Он старался придумать подходящий ответ, но не мог. В этот момент к ним подошла Илза.
— Забери своего хулигана! — выпалил он, скидывая Финли в руки растерявшейся жены. Затем рывком вытащил свои волосы из маленького ротика. — Я слишком занят, чтобы еще играть роль няньки.
Илза невозмутимо повернулась к Джиллианне.
— Подержи, пожалуйста, Финли. Всего одну минуточку.
— Конечно, — ответила Джиллианна, беря на руки второго малыша и устраивая детей поудобнее.
В каком-то оцепенении Дэрмот смотрел, как Илза подняла руку, сжала ее в кулак и изо всех сил ударила его в челюсть. Та мощь, с какой ее маленькая ручка врезалась в его лицо, была поистине ошеломляющей. Дэрмот даже отступил на несколько шагов. Споткнувшись о кочку на земле, он потерял равновесие, и с размаху грохнулся на землю.
— Спасибо, Джиллианна, — улыбнулась Илза, принимая у подруги близнецов и усаживая их себе на талию с двух сторон, — Счастливо вам добраться. И пожалуйста, дай мне знать, когда родится ребенок, хорошо? — Она поцеловала Джиллианну в щеку и быстро пошла в замок.
Потирая ушибленную челюсть, Дэрмот вдруг обнаружил, что вокруг него собралась целая толпа. Над ним склонились его собственные братья, а также братья Илзы, дети, Гейл и даже Фрейзер. Дэрмоту не обязательно было заглядывать за их спины, чтобы понять, что все находящиеся во дворе спешат к нему и вытягивают шеи, желая узнать, что произошло. Женщины смотрели на него чуть ли не с отвращением, детям было просто любопытно, а его с Илзой братья казались совершенно сбитыми с толку, что немного порадовало Дэрмота. Поднявшись на ноги, он отряхнулся.
— Ты сказал ей что-то обидное или просто нагрубил? — поинтересовался Коннор.
— Я думал, что вы уезжаете, — недовольно проворчал Дэрмот.
Коннор фыркнул, обвил рукой плечи Джиллианны и повел ее в стоящую наготове карету.
— По-моему, теми побоями тебе отшибли не только память. Похоже, ты растерял остаток своих хороших манер. Если, конечно, они вообще у тебя были.
Дэрмот ничего не ответил — он понимал, что упрек этот заслуженный. Он попрощался с отъезжающими. Когда родственники лэрда наконец уехали, Фрейзер и Гейл повели детей в замок. Заверив Нэнти, что они приведут и его лошадь тоже, Сигимор и Тейт направились в конюшню.
Нэнти встал напротив брата, скрестив руки на широкой груди, и Дэрмот нахмурился. С лица Нэнти сошло удивленное выражение, и теперь он смотрел на брата почти с таким же отвращением, с каким еще недавно смотрели женщины.
— Куда это вы направляетесь втроем? — спросил Дэрмот, надеясь, что сумеет заговорить брату зубы и тот забудет о своей лекции, которую уже готов был прочесть.
— На охоту, — процедил Нэнти.
— Но у нас мяса предостаточно!
— Не на такую охоту. Мы хотим выяснить, кто стоит за тем нападением и почему тебя избили. Ты думаешь, что кто-то хочет твоей смерти. Вот мы и постараемся узнать, так это или нет. Но если ты и впредь будешь вести себя, как последний дурак, число твоих врагов будет расти с огромной скоростью. — Он вдруг улыбнулся, — Ты ведь мог навлечь на себя еще большую беду: маленький острый локоток попал бы тебе прямо в пах.
Раз уж Нэнти встал на сторону Камеронов, Дэрмот не счел нужным — пока — говорить ему, что этих рыжих здоровяков он тоже держит в числе подозреваемых.
— У этой женщины очень дурной характер.
— И я подозреваю, что испортили его твои постоянные нападки и обвинения. — Нэнти покачал головой. — Твоя глупость очень скоро будет стоить тебе прекрасной жены. Я молюсь, чтобы мы с Камеронами смогли найти твоего врага раньше, чем Илза тоже станет твоим врагом.
Дэрмот смотрел, как Нэнти сел на приведенного Камеронами коня и выехал вместе со своими новыми друзьями со двора. Ему было больно видеть, как быстро все эти мужчины нашли общий язык. Дэрмот ревновал, и ему казалось, что его предали. Даже если Нэнти не разделяет его сомнений насчет Камеронов, он мог хотя бы постараться не спускать с них глаз. Дэрмот неохотно признался себе, что ему самому очень не хватало той дружеской компании, которой сейчас наслаждался его младший брат. После неудачного брака с Анабель у него почти не осталось друзей, кроме братьев, которые скрашивали его одиночество, да и то очень редко.
Анабель сделала все, чтобы он перестал общаться со своими приятелями, хотя Дэрмот понимал, что она вовсе к этому не стремилась. Ее попытки соблазнить его братьев привели к тому, что они стали навещать его крайне редко и никогда подолгу не оставались в Клачтроме. Сам он к ним ездил редко, потому что Анабель проявляла свой гнусный нрав и при каждом удобном случае демонстрировала свое отвратительное поведение, а если он пытался уехать один, она без разрешения ехала за ним, и это все только для того, чтобы опозорить его в очередной раз. Дэрмот из-за нее стал жестоким и озлобленным человеком. Кто захочет составить ему компанию? А если учесть, со скольким мужчинами Анабель переспала, многие считали неудобным быть рядом с ним потому, что не могли открыто смотреть в глаза лэрду, зная, что его жена побывала в их постели.
Но ему необходимо сбросить с себя эти воспоминания, размышлял Дэрмот, поворачиваясь, чтобы вернуться в замок. И натолкнулся на своего сына Оудо. Маленький мальчик стоял, уперев руки в бока, и хмуро смотрел на него снизу вверх. И все-таки кое-что с приездом Илзы, несомненно, изменилось к лучшему, придумал Дэрмот, сложив руки за спиной и прямо глядя в сердитое маленькое личико. Его дети отныне не сидят в своей детской, не смея высунуть нос из комнаты.
— Я не думаю, что тебе можно находиться здесь, во дворе, одному, парень, — произнес он.
— Тетя Фрейзер сказала, что я могу пойти и поговорить с тобой, — храбро ответил Оудо. — Мама и тетя Гейл заняты, а тетя Фрейзер присматривает за другими детьми. Они ложатся спать. А мне надо с тобой поговорить.
— Да? И что ты хотел мне сказать?
— Что ты сделал плохого, что мама тебя стукнула, а? Ты обидел се, да?
Малыш поднял вверх свои маленькие кулачки, и Дэрмот понял, что для Оудо он постоянно превращается из равнодушного отца во врага. Сначала он возложил за это вину на Илзу, но справедливость взяла в нем верх. Если его дети с такой легкостью начинают считать его плохим, в этом виноват только он сам и никто другой. Он был для них чужим человеком и, не задумываясь, бросил малышей на попечение женщин. А с другой стороны, Илза стала им настоящей матерью, и даже Дэрмот не мог усомниться в искренности ее материнских чувств.
— Ты пришел, чтобы защитить ее? — спросил он.
— Да. Она — моя мама. Раньше у нас вообще мамы не было, а если ты будешь ее обижать, она может от нас уехать!
