Сьюзен Уэлдон - Южные ночи
— Куда это она так спешит?
— К реке. К Зевсу и Афродите.
— Ну вот Сначала привидение, теперь древние боги. Да ваша «Ривервинд» не иначе как сказочная страна.
— Это не боги, — ответила Рэйчел, заливаясь смехом. — Просто ламантины, морские коровы. Это в самом деле замечательные животные, и Леа их обожает. К тому же Зевс и Афродита — особенные.
Тревор запустил пятерню себе в волосы.
— А вы тоже бегаете на свидание с ними?
— О Господи, да нет же, конечно! Я не смогла бы и ногой ступить в эту реку.
— Что ж, и мне, кажется, тоже не мешает слегка размяться после долгой работы за столом. Вы позволите вас оставить?
Рэйчел кивнула и вдернула в иголку новую нить.
— По берегам много змей. Так что не забудьте взять с собой оружие.
На полпути к дверям Тревор вздрогнул, представив себе этих тварей. С гораздо большим удовольствием он встретился бы с ордой диких индейцев, чем с одной-единственной скользкой рептилией. Но, представив себе Леа на берегу, одну, с гремучей змеей, он быстро принял решение и пошел за ружьем и за Самсоном.
Тропинка к реке извивалась среди зарослей дикого винограда, каких-то неизвестных кустов и кочанообразных пальм. Вместе с дубовыми стволами все эти растения образовали густой навес над берегом. Тревор услышал реку еще издали и притормозил Самсона до легкого галопа. Въехав в самую чащобу, он вскоре остановился под низко нависающими, сплошь покрытыми мхом ветками огромного дуба. Позиция была наиудобнейшая. Она позволяла обозревать берег реки, до поры до времени оставаясь незамеченным.
До того места, где стояла Леа, пробуя воду голой ногой, было около дюжины ярдов. Прямо напротив нее качала своей курчавой головой Хипи. Должно быть, она заметила, как хозяйка выходила из дома, и побежала напрямик, чтобы догнать ее. Тревор огладил коня и пригнулся в седле. На берегу между тем происходил разговор.
— Маста скоро узнает про это.
— Молчи, дуреха. Не узнал же до сих пор.
Тревору почудился шорох за спиной. Он оглянулся, внимательно обшарив глазами пестрые заросли. Когда же он повернулся, то увидел Леа уже по колено в воде, причем в одном только лифчике и панталонах. Сквозь зубы Тревор изрек проклятие. Ведь он потащился за нею на всякий случай, чтобы, если потребуется, уберечь ее от опасности, да еще ему любопытно было поглядеть на ламантинов. Знай он с самого начала, что Леа вздумает оголяться, он бы лучше переждал до следующего раза. Но теперь уже ничего нельзя поделать. Она не слышала его приближения, но если сейчас развернуть Самсона, то поднимется изрядный шум и его обнаружат.
— Маста может…
— Тише, тебе говорят. Зевс и Афродита не придут, если услышат твой голос.
Любуясь чудным сложением Леа, Тревор улыбался. В этом неглиже мисс Стэнтон была восхитительна, в особенности сзади. Тонкая ткань панталон натянулась, когда она склонилась к воде и поплескала пальцами по ее поверхности, очевидно призывая своих любимцев. О! Такая попка заслуживает звонкого шлепка, но майор сомневался, что есть на свете мужчина, который осмелился бы на это.
— Привет, эй, вы, там, на берегу! — донесся вдруг мужской голос.
Челюсти Тревора сжались. Это был Джесс Батлер.
Вскоре юноша выехал на маленький пляжик и проворно спешился. Хозяйка и рабыня развернулись к нему лицом, причем Хипи запричитала:
— Маста Джесс, вы не должны тут быть.
— Хипи! Будь так добра, посиди где-нибудь тихонько, — приказала Леа.
Девушка обиженно поджала губы и, неся в охапке платье и нижние юбки своей госпожи, осторожно двинулась вниз по берегу реки.
— Тогда вы хоть лучше помолитесь, чтобы меня не ужалила никакая змея. Маста Эдвард будет сходить с ума, если так сделается.
Наконец ворчливая Хипи исчезла из виду, и Леа с Джессом обменялись улыбками. Вновь погрузив пальцы в воду, девушка сказала:
— Вспомнил, как мы с тобой вместе плавали и плескались в реке?
— Вспомнил. — Привязав лошадь к ближайшему дереву, Джесс уселся на землю и откинулся, опираясь на локоть. — Наверное, так же, как и ты.
Леа отбросила волосы за плечо и вдруг серьезно сказала:
— Мы больше не дети, и тебе не следует здесь находиться.
Джесс рассмеялся:
— Ну ты говоришь прямо как Рэйчел.
Девушка уперлась кулаками себе в бока:
— Ну-ка проваливай. Я пришла сюда, чтобы поиграть с морскими коровами.
— Да? А я в этом возрасте склонен к другим играм. Вот сейчас разденусь и… Ну ладно, ладно, не волнуйся.
— Джесс Батлер! — Леа шлепнула по воде ладонью, обдав своего друга брызгами.
— А ведь ты была худющая и прямая, как палка, тогда… когда мы плавали вместе, — проворчал Джесс и утер рукавом рубашки мокрое от брызг лицо, а потом громко добавил: — Но теперь, Леа, ты даже чересчур хорошо сложена; знаешь ли, от этого в голове у мужчины возникают разные мысли…
Внезапно она углубилась в реку.
— Тебе придется уйти, Джесс, потому что ламантины уже здесь.
Батлер вскочил на ноги:
— Будь осторожна, слышишь? Песчаное дно обрывается внезапно!
Остановившись там, где вода доходила ей до пояса, Леа обернулась:
— Ступай прочь, не то ты мне их напугаешь. Тревор вытянулся в струнку, приподнявшись на стременах в надежде увидеть появление чудесных животных и отвлечься от Леа с Джессом. Они выросли вместе и с тех самых пор весьма близко знали друг друга. Конечно, Батлер — еще совсем зеленый юнец, но его привязанность к Леа не оставляет сомнений. Тревор лишь удивлялся: сколько же у парня выдержки, чтобы сдерживать свои желания. Ведь мисс Стэнтон способна свести с ума даже святого. Да и сама она, кажется, отнюдь не недоступна.
Увидев в воде две длинные тени, Тревор от удивления открыл рот. Обе твари выглядели подобно тяжелым, мощным, но грациозным рыбам. Их хвосты оканчивались горизонтально сплюснутыми плавниками. На верхней толстой, разделенной надвое губе росли колючие усы. Когда животные плавно проплывали около Леа, Тревор прикинул, что самец достигает около двенадцати футов в длину и может весить около пятисот фунтов. Беспокоясь за безопасность Леа, он боролся с искушением покинуть укрытие и появиться на пляже. Но Джесс вдруг снова принялся увещевать свою отчаянную подругу:
— Не позволяй им так близко подходить к тебе! Ах, противная девчонка, да ты сведешь меня в могилу!
Увидев, что Леа окружена со всех сторон мощными телами, ластами и хвостами, Тревор про себя согласился с Джессом. Она или самая смелая, или самая безрассудная из всех женщин, которых ему приходилось встречать.
— У Афродиты детеныш! — радостным, но негромким голосом молвила она. — О, какой чудесный!
