Сюзанна Баркли - Мятежный рыцарь
Говейн расхохотался.
– Ох, Элис! Вы просто разобрались в себе. Некоторым это так и не удается. Ваша беда в том, что вы слишком беспокоитесь о других.
– Это не так!
– Так! Скольким людям вы помогли! Вельме, Энид, мне, даже Мей, когда просили не наказывать ее.
Элис вздохнула.
– Я могла бы помочь приготовиться к путешествию в Малпас, но, оказывается, ничего не умею делать.
– Боюсь, что будут раненые, Элис. Возьмите то, что необходимо для их лечения, – сказал Говейн и уже шепотом спросил: – Вы тоже плохо спали?
В его глазах горел огонь желания, и она ощутила внутри ответное тепло.
– Мне хотелось быть с вами, но, видно, что невозможно.
– Мы найдем выход! Как только устроимся в Малпасе, у нас с вами будет время.
Поднявшись, она сказала:
– Мы поговорим об этом позже, а сейчас я займусь лекарствами.
Говейн обошел вокруг стола и поцеловал се в губы. Этот сдержанный поцелуй напомнил ей о других – горячих, страстных, тех, которыми они обменялись прошлой ночью.
Говейн вышел из пещеры, а Элис подошла к столу, где сидели Вельма и госпожа Дотти. Старушка теперь всегда неотлучно находилась около Вельмы, чтобы та не сотворила что-нибудь с собой или с ребенком.
– Вы не могли бы мне помочь? – обратилась к ним Элис.
– Конечно, – немедленно согласилась Вельма.
Под одним из светильников поставили стол, и Элис усадила женщин отбирать горшочки со снадобьями.
– Вы думаете, будет много раненых? – спросила Вельма. Она нарезала бинты для повязок.
– Говейн постарается, чтобы их не было, – неопределенно ответила Элис, – но надо быть готовыми ко всему.
Подошел Брэдли, таща один из сундуков Элис.
– Это последний, в котором травы. Принесли тот, что с книгами?
– Нет, книги мы вынем, а сундук пригодится для других вещей. – Элис решила взять с собой только десять драгоценных лечебников.
В это время появилась Мей. Она огляделась и насупилась, увидев Элис.
– Что вы складываете в эти сундуки? – властно спросила она.
– Травы и лекарства, – спокойно ответила Элис.
– Почему мне об этом ничего не сказали? В повозках не хватает места для продуктов и людей, а вы…
– Я беру только самое необходимое, – с достоинством возразила Элис. – Неизвестно, есть ли лекарства в Малпасе.
– Ну что ж! Госпожа Элис, я бы хотела кое-что вам показать.
Насторожившись, Элис встала и пошла следом за Мей по коридору. В темноте рядом с этой женщиной она чувствовала себя весьма неуютно.
– Куда мы идем?
Мей остановилась около горящего факела.
– Я хочу извиниться за то, что оставила вас тогда в лесу…
– В этом нет необходимости, вы же не виноваты!
Мей закусила губу.
– Вы не знаете – я собиралась отделаться от вас. – По ее голосу Элис поняла, что и сейчас Мей не прочь это сделать. – Но я не думала, что так получится. Я заплатила сыну фермера Дональда за то, чтобы он отвез вас. Не моя вина, что он напился и не приехал за вами.
– Спасибо, что вы все мне объяснили. Вы друг Говейна, и я не хочу с вами ссориться.
Мей ухмыльнулась:
– Вы из благородных. Вам в Малпасе не место! Там негде ходить в дорогих бархатных платьях. – Мей схватила Элис за руку. – Поняли?
От злобы, исходившей от Мей, Элис чуть не задохнулась. Ее даже качнуло в сторону. – Что с вами? Вы больны?
– Нет, я чувствую себя прекрасно, – собравшись с силами, ответила Элис. – Напрасно вы решили, что я такая уж слабая. Я не монахиня, но несколько лет ездила в Ньюстед, где обучалась у сестер целительству. Жизнь там простая и суровая. Извините, но меня ждут дела.
– Меня тоже. Я просто хотела, чтобы вы знали – я не врала насчет Ньюстеда.
– Спасибо. Рада, что вы не питаете ко мне дурных чувств.
Мей выдавила из себя улыбку и удалилась.
А Элис… улыбнулась. Пресвятая Дева Мария! Ей, наконец, удалось отгородиться от чувств другого человека! От радости Элис хотелось танцевать, ее душили одновременно смех и слезы. Надо поскорее сказать об этом Говейну! Но, не сделав и двух шагов, она остановилась, решив пока подождать. Годы целительства научили ее не доверять единственному опыту, не повторив его несколько раз.
Элис вернулась в большую пещеру. На нее смотрели с тревогой.
– Вас долго не было, – заметила Вельма.
– Мы говорили… о размерах тюков, – увильнула от ответа Элис, решив не сеять раздоров.
– Я беспокоилась, – призналась Вельма. Она настолько привязалась к Элис, что даже позволила той осмотреть свой живот. Ребенок должен был родиться через несколько недель, но Вельма отказывалась признать это. – Пусть Мей забирает себе Говейна, – заявила Вельма. – Мне не нравится, как он все время на вас смотрит.
– Вельма! – возмутилась госпожа Дотти.
– Он просто благодарен мне за то, что я вылечила людей, – попыталась защититься Элис.
– Нет, он не только благодарен. У него глаза загораются, когда он видит вас. – Вельма вцепилась Элис в рукав. – Остерегайтесь, а не то он поступит с вами так же, как… тот со мной!..
Элис осторожно похлопала Вельму по руке. Она впервые сама дотронулась до кого-то… кроме Говейна.
– Моя дорогая, не все мужчины такие, как Ранульф.
Вельма со слезами уткнулась в плечо Элис. Господи, какой же страх и стыд испытывает эта молодая женщина! На мгновение у Элис закружилась голова. Прекрати, не втягивайся в ее состояние, приказала она себе. Чтобы отвлечься, она стала думать о Говейне, черпая силу от его образа, и постепенно выстроила внутри себя преграду, защитившую ее собственные чувства.
– То, что он сделал, ужасно! Но с этим покончено. Ранульф больше тебя не тронет. Ты должна забыть прошлое.
– Как же я могу это сделать, когда во мне сидит его ребенок? Лучше бы я умерла!.. – И Вельма зарыдала.
– Ты не одинока. Все понимают, что ты не виновата, и сочувствуют тебе.
– А Ральф мне не верит! – всхлипывая, твердила Вельма.
– В таком случае Ральф – бесчувственный олух.
– Как вы думаете, он нарочно бросил в меня книгу? Он хотел убить меня вместе с ребенком?
– Нет. Он целился в меня, а ты спасла мне жизнь, Вельма.
– А вы спасли меня! – Вельма дотронулась до синяка.
– Я спасала тебя и твоего ребенка.
– Он ведь… скоро появится?
– Через месяц, наверное. Я не повитуха, но буду рядом с тобой.
– Даже не знаю, смогу ли когда-нибудь взглянуть на него. А если он будет похож на Ранульфа?
– А если он будет похож на тебя?
– Я об этом не подумала. – Вельма растерялась.
– Ребенок наполовину твой, даже больше – ведь все эти месяцы именно ты носила его и кормила. Это твое дитя, и оно ни в чем не виновато!
Вельма нерешительно провела ладонью по животу. И, словно в ответ, нерожденное дитя зашевелилось.
