Джейн Арчер - Сладостная пытка
– Значит, вы и есть Александра, которая прошлой ночью появилась в Новом Орлеане с целью встретиться с Элинор и Джейкобом Джармонами. Милочка, я положительно счастлива! Поверьте, большей радости вы не могли бы доставить.
Глаза ее снова сверкнули каким-то непонятным блеском, и Александра насторожилась. Захочет ли эта женщина ей помочь? И настолько ли она бескорыстна, как хочет показать? Но невзирая ни на что, Алекс должна добраться до плантации Джармонов.
– Мадам Лебланк, видите ли, я действительно хочу повидаться с ними и буду признательна, если вы расскажете, как туда добраться.
Креолка рассмеялась, и по телу Александры почему-то пробежал озноб.
– Дорогая, вы, очевидно, всю жизнь прожили в городе и не представляете, сколько миль придется проехать, чтобы очутиться на плантации. Это трудное путешествие, а по дорогам рыщет всякая шваль, готовая на все, чтобы заполучить такую красавицу, как вы. Будь вы даже прилично одеты, все равно не сумели бы пешком пройти такое расстояние, и если вас не убьют по дороге, то уж точно изнасилуют.
Александра побелела, только сейчас осознав правоту мадам. Сдаться, когда она так близка к цели! О, если бы можно было послать за деньгами, все проблемы легко разрешились бы.
– Я не представляла...
– Очевидно. Но чем вы отплатите мне, если я помогу вам добраться до плантации Джармонов?
Александра побледнела еще больше, но не от страха. Она не знала, что придется платить этой женщине, но, конечно, такие, как мадам Лебланк, своего не упустят!
– Сейчас у меня нет денег, но я их достану и щедро отблагодарю вас.
– Не пойдет, милочка! – фыркнула мадам. – Мне это попросту невыгодно.
– Сожалею, но у меня ничего нет, абсолютно ничего.
– Вы ведь не девственница, не так ли?
– Нет. Меня изнасиловали, – тихо призналась Александра, боясь, что худшее еще впереди.
– Ванда говорила, что в дансинг-холле у вас не было недостатка в клиентах, но спали вы одна. Не слишком умно, дорогая, но, похоже, вам еще многому надо учиться.
– Я не шлюха.
– Вздор, милочка, все женщины шлюхи, даже замужние. У женщин есть много причин продавать себя, но только мы, профессионалки, получаем за свои услуги деньги, и это самое лучшее, что можно придумать.
Александра постаралась не выдать удивления, но по ее чересчур выразительному лицу можно было, вероятно, прочитать все мысли. Она еще никогда не сталкивалась с подобной точкой зрения, но креолка скорее всего права. Выйдя замуж за Стена, она отдалась бы в обмен на спокойную, размеренную жизнь, уютный дом и детей. Но она не желала такого альянса, хотя множество женщин на ее месте не задумываясь предложили бы себя мужчинам за положение в обществе, состояние и привилегии. Но разве они виноваты? Александре повезло родиться богатой и независимой. Она хотела выйти замуж по любви, а если не встретит мужчину своих грез, останется одна. Только в любви можно давать и получать полной мерой.
– Я не думала об этом раньше, – призналась Александра.
– Вы не замужем?
– Нет.
– Прекрасно. Предлагаю вам несколько дней пожить в моем доме. Можете не спать с клиентами, если вам не нравится, ваше дело развлекать посетителей. Ничего непристойного, конечно, но вы, наверное, поете, играете на фортепиано. В моем доме вы будете ограждены от неприятностей с мужчинами. Они будут восхищаться вами, и слухи о вашей красоте и необычных волосах быстро облетят город. Клиенты валом повалят, лишь бы взглянуть на вас, а мои прибыли, естественно, увеличатся. Ну а потом мы добудем вам платье поскромнее, и я отправлю вас к Джармонам в своей коляске.
Поверьте, это неплохая сделка. Глупо было бы от нее отказываться. В конце концов вас уже едва не изнасиловали, и пришлось провести ночь на Галлатин-стрит. Боюсь, вам придется закончить так свою жизнь. А церковь? Да женщину, которая выглядит подобным образом, не пустят даже на порог. Видите, милочка, мое предложение достаточно справедливо, даже если бы я попросила вас поработать две-три ночи в комнатах наверху. Что скажете? Она права. Разумеется, петь в борделе просто немыслимо, но перспектива провести еще одну ночь на Галлатин-стрит казалась куда страшнее. И насчет церкви мадам Лебланк права. Кроме того, как она явится на плантацию Джармонов в таком виде? Выхода нет – из двух зол приходится выбирать меньшее.
– Я согласна. Но, к сожалению, совсем не знаю песен южных штатов, ведь я янки.
Мадам Лебланк рассмеялась, снова окинув Александру изучающим взглядом умных глаз.
– Чудесно! – воскликнула она наконец. – Но неужели вы думаете, что джентльмены-южане, те, которые выжили, могут позволить себе посетить мой дом? Им это не по карману – слишком дорогое удовольствие. Почти все клиенты – янки, дорогая, у которых денег куры не клюют.
– О, я и этого не знала.
– Янки здесь уже давно. Мы привыкли к их манерам и поведению, хотя, признаться, они никогда не будут приняты в приличном обществе.
Александра кивнула, опустив глаза.
У столика появился чернокожий великан в раззолоченной ливрее и вежливо поклонился женщинам.
– Это мой кучер Джона. Он проводит вас к коляске. Подождите, я скоро приду.
Александра встала, вконец растерянная и сбитая с толку, однако направилась к коляске, высоко подняв голову. Экипаж оказался просторным, дорогим, выдержанным в строгих темных тонах. Кучер придержал дверцу, и девушка опустилась на мягкие подушки сиденья.
Глава 11
Нежась в душистой горячей воде, Александра впервые за это время почувствовала, что по-настоящему ожила. Она даже не пыталась намылиться – не было сил пошевелиться. Все, чего ей хотелось, – бездумно лежать, и пусть вода уносит боль и воспоминания о прошлом. Конечно, это невозможно, но по крайней мере станет немного легче.
Девушка обвела взглядом роскошно обставленную спальню. Камин из белоснежного мрамора, полированная ореховая мебель, обитая репсом и Дамаском, полы, устланные яркими восточными коврами, кружевной полог от комаров и огромная корзина с цветами, свисающая с балдахина. На стенах развешаны дорогие, писанные маслом картины самого пристойного содержания. Великолепная, правда, немного безвкусная обстановка и, должно быть, немало стоит.
Александра вздохнула, не в силах до конца поверить, что действительно находится в борделе, доме свиданий, там, где женщины продаются за деньги. Разумеется, в этом он ничуть не отличается от дансинг-холла, хотя атмосфера совершенно другая. По пути мадам Лебланк рассказала, что это очень дорогое и элегантное заведение для избранных посетителей и низкопробное отребье, случайно забредшее сюда, немедленно выставляли за порог. Девушки носили вечерние платья, и вольные разговоры и вызывающее поведение не допускались. Они держались как настоящие леди и требовали соответствующего обращения. Мадам призналась также, что своим благоденствием в основном обязана северянам, немилосердно грабившим побежденных. Но другого способа выжить женщине-южанке просто не было.
