Барбара Картленд - Театр любви
Но станет душа лучезарным огнем,
Опорой надежной для тех, кто нам мил.
Песня внушала каждому, кто был в зале, что добрые дела и любовь, которую человек дарит здесь, на земле, будут жить вечно.
Когда занавес опустился, публика словно затаила дыхание: в течение долгого времени стояла тишина, которая так дорога артистам.
Эта проникновенная тишина является для них величайшей наградой.
А потом загремели аплодисменты и слышался возглас принца Уэльского: «Браво! Браво!»
После этого, на взгляд герцога, все шло как по маслу.
Наконец он появился в образе Санта-Клауса.
Дети сбежали со сцены и рассыпались по всему залу, раздавая гостям подарки, оказавшиеся для каждого приятной неожиданностью.
Герцог дал мистеру Уотсону carte blanhe в приобретении подарков, которые тот сочтет подходящими.
Никто не был разочарован подарком.
Затем мужской хор исполнил английский народный гимн «Возрадуйтесь, мужчины!».
Возрадуйтесь, мужчины, ничто не страшно вам:
Родился ваш Спаситель на горе всем врагам,
Влекущим вас к пороку под властью Сатаны,
Бессильного, пока вы Спасителю верны.
Дети, раздававшие подарки, возвратились на сцену.
Занавес опустился под аккомпанемент нового шквала аплодисментов.
Принц и принцесса высказали герцогу свое желание встретиться с исполнителями.
Красный занавес вновь поднялся.
Их королевские высочества покинули ложу и прошли на сцену.
Со свойственным им обаянием они тепло поздравили каждого.
Герцог снял костюм Санта-Клауса и проводил их со сцены.
Они почти дошли до ступеней, ведущих из театра в дом, когда принцесса Александра неожиданно остановилась.
В последнем ряду партера вместе с пятью мамами выступавших детей сидела миссис Эшли.
Принцесса с изумлением смотрела на нее.
Герцог решил, что должен представить ее принцессе, но ее королевское высочество вдруг воскликнула:
— Луиза! Ведь это же Луиза!
Миссис Эшли, всхлипнув, протянула к ней руки.
Пораженный, герцог наблюдал, как эти женщины целовали друг друга со слезами на глазах.
— Луиза, я нашла тебя! Я нашла тебя наконец! Я так страдала без тебя все эти годы!
— Как и я без тебя, Алекс, — промолвила миссис Эшли.
Принц и герцог не скрывали своего изумления.
Все зрители повернулись к ним.
Заметив всеобщее недоумение, принцесса Александра объяснила супругу:
— Дорогой, это — моя кузина Луиза Гессе-Кассель, которая пропала много лет назад, и мы не имели представления, куда она скрылась!
— Могу представить, как ты удивилась, обнаружив ее здесь! — молвил принц. — Ты должна рассказать нам всю историю.
В разговор вмешался герцог.
— Думаю, нам будет удобнее, если мы пройдем в дом, — предложил он. — К тому же, ваше высочество, нас ждет ужин.
— Луиза должна пойти с нами, — торопливо произнесла принцесса.
— Конечно, — ответил герцог. — Вы, ваше королевское высочество, уже знакомы с обаятельным мужем миссис Эшли и ее прекрасной дочерью Лавелой.
Принцесса взяла миссис Эшли за руку.
— Как ты могла так внезапно исчезнуть, Луиза? Я плакала ночами, когда ты оставила нас.
— О, дорогая Алекс, я не хотела причинить тебе боль, — призналась миссис Эшли, — но я была так влюблена!
Принцесса рассмеялась.
— Тогда, конечно, я должна простить тебя!
Они поднимались по лестнице, сопровождаемые принцем и герцогом, который едва мог поверить в только что услышанное.
Если миссис Эшли является, как выразилась принцесса, ее кузиной, то, следовательно, он может свободно жениться на Лавеле с одобрения семейства Муров.
Герцог не мог сказать Лавеле, что собирается сделать, пока королевская чета не покинет Мур-парк.
Весь предыдущий вечер шел снег, но теперь вышло солнце.
Парк, и сады, и огромный дом выглядели еще прекраснее, чем обычно.
Миссис Эшли провела ночь в Мур-парке, но не только потому, что принцесса не отпустила ее.
К концу ужина снегу навалило столько, что кучер герцога счел слишком опасной поездку в экипаже, а иначе было невозможно добраться до Малого Бедлингтона.
По этой же причине осталась и Мария Кальцайо.
Герцог подумал, что после стольких fete и поздравлений от каждого гостя она в будущем не захочет оставаться инкогнито.
Больше всего Шелдон Мур был заинтригован тайной семьи Эшли и с самого начала хотел докопаться до истины.
И вот теперь он узнал, что Эндрю Эшли был младшим сыном лорда Эшбрука.
После окончания Оксфорда он решил стать священником.
Он не сразу принял доставшуюся ему от отца часть поместья — у него было стремление получше узнать мир.
И он покинул Англию почти на три года.
Путешествовал по всей Европе, посетил Восток и по пути домой заехал в Санкт-Петербург.
Оттуда отправился в Данию.
— В тот миг, когда я увидел Луизу, — рассказывал викарий, — я понял, она — та женщина, которую я искал всю жизнь.
— А я почувствовала то же самое к Эндрю, — нежно произнесла миссис Эшли.
— Вы поступили жестоко, похитив ее у нас! — укорила его принцесса Александра.
— Я просто не мог оставить ее, мадам, — ответил викарий.
— Ты не должна осуждать Эндрю, — вступилась за него миссис Эшли. — Он пытался спасти меня от самого себя, но мы оба знали, что вся наша жизнь превратится в сплошное страдание, если мы расстанемся.
— Вы были счастливы? — спросила принцесса Александра.
— Так безгранично, так фантастически счастливы, что я ни одной минуты не чувствовала раскаяния из-за побега с ним, если не считать того, дорогая Алекс, что я скучала по тебе.
Герцог не верил своим ушам — неужели возможно подобное счастье?
Но ведь и его чувства к Лавеле такие же, как чувства ее отца и матери друг к другу.
Ради любви они даже решились на побег; наверняка нечто подобное придется совершить и ему.
После смерти Джослина свадьба в их семействе станет возможной по крайней мере не раньше чем через шесть месяцев.
А королева Виктория сочтет и этот срок недостаточным.
Он вышел из Голубой гостиной, где продолжался конфиденциальный разговор королевской четы и супругов Эшли, и отправился на поиски мистера Уотсона.
Дав ему ряд поручений, он прошел в салон, где собралась вся его семья.
Родственникам не терпелось узнать, что произошло. — Когда он рассказал им, кем на самом деле является викарий, которым они восхищались, они нисколько не были удивлены этим.
— Он такой видный и обаятельный! — заявила одна из тетушек герцога. — Я чувствовала, он не может быть обычным викарием в Малом Бедлингтоне.
Герцог склонялся к той мысли, что они придерживались бы такой же точки зрения, если б он женился на Лавеле без ее королевской родни.
