Барбара Картленд - Влюбленный джентльмен
– Он должен не одному мне. Я слышал, он здорово задолжал своим компаньонам и решил исчезнуть. Чертовски непорядочно, если хочешь слышать мое мнение. Ни один джентльмен не мог так поступить!
– Это совершенно не похоже на сэра Дензила, – сказала леди Уэнтмор, снова поворачиваясь к зеркалу. – Вот увидишь, он обязательно расплатится с тобой, когда вернется.
– Я собираюсь подстраховаться, добыв ордер на его арест, – заявил лорд Дервиш.
Леди Уэнтмор тихо вскрикнула:
– О, Артур, это слишком жестоко! Я не могу представить себе человека со столь изысканными манерами, как у сэра Дензила, в этой ужасной долговой тюрьме! Я слышала, что условия там совершенно несносные!
– Это будет ему уроком, – удовлетворенно заметил лорд Дервиш. – И, признаться, лично я никогда не был в восторге от этого типа, вокруг которого ты и твои подруги порхали, словно бестолковые мотыльки вокруг свечки.
Он помолчал и добавил:
– Но крылья обжег я, а не ты! И теперь я заставлю его пострадать самого, что бы мне это ни стоило!
В голосе лорда Дервиша слышалось неприкрытое злорадство, заставившее Тэлию с ужасом подумать о том, что все слухи о его скупости правдивы.
Миссис Бертон всегда говорила, что из всех постоянных клиентов самым ужасным для нее является лорд Дервиш, трясущийся над каждым пенни и неизменно отторговывавший свои десять процентов с каждой покупки.
» Тысяча фунтов!«
Для ее отца задолжать тысячу фунтов у такого человека, как лорд Дервиш, было столь же ужасно, как и предстать перед судом или получить счет за развлечения в Карлтон-Хаусе.
Все, что можно было продать из усадьбы, было уже продано, и живя лишь на деньги, зарабатываемые своим трудом, Тэлия с трудом могла представить, как ей возможно скопить хотя бы тысячу пенсов, не говоря уже о стольких соверенах.
Лорд Дервиш не простил бы ее отца.
Но все же тот пока в Америке. С ним все в порядке и, по-видимому, он намерен вернуться домой, поскольку три года его ссылки закончились.
Два противоречивых чувства боролись в ее душе – радость, что все страхи матери были напрасны, и ужас от того, что не успеет ее отец ступить на английскую землю, как тут же будет арестован и отправлен в тюрьму.
Не только леди Уэнтмор была наслышана об ужасах тюрьмы, где люди, не сумевшие расплатиться по счетам, влачили жалкое существование среди бандитов, карманников и проституток.
Как только она могла допустить, чтобы ее отец попал в такое место!
К тому же ей было понятно, что лорд Дервиш осуществит свою угрозу и, более того, будет наслаждаться унижением человека, который не только задолжал ему в карты, но и, по его мнению, умышленно обманул его.
За одну минуту было тяжело осознать весь ужас происходящего, но в одном она была уверена наверняка: если лорд Дервиш осуществит арест ее отца, мать будет убита.
После всего перенесенного пережить еще один шок унижения она уже не сможет.
» Нужно что-то делать! Что-то делать!«– судорожно думала Тэлия.
Смутно, словно издалека, до нее донесся голос леди Уэнтмор:
– Я возьму голубую шляпку. Кажется, в ней я выгляжу лучше всего. Ты не согласен, Артур?
– Да, голубой цвет тебе восхитительно идет, дорогая.
– И с твоей стороны было так мило пообещать подарить мне ее, – сказала леди Уэнтмор. – Спасибо тебе!
– Погоди, погоди! – заторопился лорд Дервиш. – Не торопись! Надо узнать цену, я не дам себя одурачить!
Леди Уэнтмор звонко рассмеялась:
– Никто не собирался тебя одурачивать, Артур! Ты так проницателен и умен.
– Надеюсь, – довольно произнес лорд Дервиш.
Тэлия бросила взгляд на миссис Бертон, которая, заметив, что леди Уэнтмор сменила прежнюю свою шляпку на новую, извинилась перед своей клиенткой и поспешила к лорду Дервишу.
– Я вижу, ваша светлость довольна, – сказала она. – И вы, надеюсь, тоже, милорд. Мы всегда стараемся угодить вам, как самому нашему ценному и давнему партнеру.
– Это зависит от одного и только от одного, – начал лорд Дервиш.
Держа в руках голубую шляпку, Тэлия скрылась с ней в заднем помещении.
– Упакуйте ее, – сказала она, обращаясь к одной из работниц. – А миссис Бертон, если она будет меня спрашивать, скажите, что я на минуту вышла подышать воздухом.
– Подышать воздухом? – переспросила женщина. – Это на тебя не похоже, Тэлия! Ты ж никогда на улицу носа не кажешь, пока не придет пора домой идти!
Тэлия не стала утруждать себя ответом и, открыв заднюю дверь, вышла наружу.
Мгновение она стояла в нерешительности, а затем, подобрав юбки, пустилась бежать.
Если кто-то и удивился, заметив девушку, бегущую к Беркли-сквер по Хэй-Хилл, то Тэлия никого не видела.
К тому моменту, как она достигла импозантного крыльца Хеллингтон-Хауса, стараясь не попасться на глаза никому, кто мог идти ей навстречу, Тэлия совершенно запыхалась.
Только тогда она остановилась перевести дух, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.
В этот момент двери распахнулись, и двое лакеев, одетых в хеллингтонские ливреи, выйдя на крыльцо, принялись расстилать на ступенях крыльца красный ковер.
Секундой позже Тэлия увидела графский фаэтон на углу здания.
Она поняла, что успела в нужный момент.
Взбежав по ступенькам на крыльцо, она увидела в дверях зала дворецкого, прислуживавшего им вчера за ужином.
– Мне нужно поговорить с его светлостью, – сказала она.
– Доброе утро, мисс, – вежливо ответил дворецкий. – Я доложу его светлости, что вы здесь.
Тэлия проследовала за ним через зал, и он провел ее в уютную комнатку, которую, как подумала девушка, могли использовать для подобных нежданных посетителей графа.
Но она не могла думать ни о чем, кроме своего отца и ловушки, в которую он попадет, ступив на родной берег.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем дверь отворилась снова и вошедший дворецкий сказал:
– Не пройдете ли вы за мной, мисс? Его светлость в библиотеке.
Будучи не в силах облечь в слова то, что она собиралась сказать, но понимая, что вопрос о жизни матери и свободе отца решится в ближайшие минуты, Тэлия проследовала за дворецким в зал.
Он открыл дверь в помещение, стены которого были уставлены книгами.
Граф подошел к ней, и, взглянув ему в лицо, Тэлия увидела, что он удивлен.
Подождав, пока за дворецким закроется дверь, он спросил:
– Что случилось? Почему ты здесь?
Она подняла на него взгляд, и увидев ее глаза, граф еще некоторое время смотрел на Тэлию, после чего сказал:
– Ты в шоке. Присядь и все мне расскажи.
Первой его мыслью было, что ее мать умерла. По виду девушки было понятно, что произошло нечто страшное, иначе она никогда не пришла бы к нему сама.
