Дэнис Аллен - Помни меня
Джек вернулся со слугами, и после краткой молитвы, которую громким голосом прочел Ричард Кларк, гости набросились на угощение.
– Вот, дорогая, попробуй, – произнес Джек, наполнив ее бокал до половины каким-то темно-красным напитком. – Ричард говорит, что это приготовлено по его собственному рецепту.
– А что это? – подозрительно заглянула она в бокал.
– Сладкое вино из ягод бузины, – ответил он и сделал большой глоток.
– Вы уверены, что вам можно пить после недавнего сотрясения мозга? – нахмурилась Аманда.
– Глупости, – засмеялся Джек. – Это легкое вино. Посмотрите, даже детям его дают, только разводят водой. Так что можете позволить себе это удовольствие и попробовать.
Аманда сомневалась в том, что стоит приобретать такой жизненный опыт – ведь она никогда прежде не пробовала спиртного, – но Джек вдруг склонился к ее уху и прошептал:
– Вы ведь не привыкли позволять себе удовольствия, разве не так, мисс Дарлингтон?
– Я делаю это регулярно, сэр, – солгала она.
– Что же именно вы себе позволяете? Положить лишний кусочек сахара в чай? Или чуть дольше полежать в ароматизированной ванне? Кстати, крепкий чай опасен для здоровья, мисс Дарлингтон! А после такой ванны можно и не заснуть до полуночи!
Аманда разволновалась. Родители никогда не держали алкогольные напитки в доме, и сама она считала, что так безопаснее, хотя знала многих людей, которые умеренно выпивали и при этом не становились завсегдатаями местных пивных.
Насчет «мужа» у нее такой уверенности не было. В ту ночь, когда она сбила его, он вышел на дорогу из леса пьяный как сапожник. А потому она не знала, какое действие произведет на него вино из бузины Ричарда Кларка.
– Не вам давать мне подобные советы, сэр. Насколько я могу судить, вы позволяете себе слишком много и не знаете меры, отчего и оказались в столь плачевном состоянии, – прошептала она укоризненно.
– Что ж, дорогая, вы правы, – ответил он без тени обиды. – И все же я предпочитаю иногда не знать меры, нежели никогда не испытывать удовольствия. До чего скучной, тусклой и однообразной была бы жизнь, лишенная риска, вы не находите?
Аманда считала точно так же, потому что ее собственная жизнь была тому примером.
– А то, что я попал под копыта лошадей той ночью… – продолжал он задумчиво. – Я, конечно, не помню, но сдается мне, что я никогда раньше не напивался так сильно. В том, что произошло тогда, есть какая-то странность.
– Я тоже так думаю, – согласилась Аманда, но Джек пожал плечами и тут же сменил тему разговора.
– Не бойтесь, мисс Дарлингтон, – ободрил он ее шепотом. – Я вовсе не намерен напиваться. Но коль скоро я решил вести себя хорошо, то почему бы вам не попробовать быть немножко плохой? Пригубьте вина, мисс Дарлингтон. Если вы опьянеете и потеряете над собой контроль, я обещаю не компрометировать вас.
– Не смешите меня, Джон. – Аманда отмахнулась от него, сделав вид, что его замечание нисколько не смущает и не беспокоит ее. – Вы не уговорите меня пить это вино, но когда мистер Кларк произнесет тост за свою дочь, я охотно присоединюсь к нему.
И в этот момент, словно заранее договорившись с Джеком, Ричард Кларк предложил выпить за счастье, здоровье, процветание и плодовитость молодоженов. Однако тост оказался длинным, потому что гости пили за каждое пожелание в отдельности. К концу тоста невеста разрумянилась, а при пожелании плодовитости покраснела, как маков цвет.
Аманда чувствовала, что ее щеки тоже горят. Но не от смущения, а от вина. Этот напиток оказался гораздо более бодрящим, чем самый крепкий чай, и, похоже, мог разогреть любого от кончиков пальцев до корней волос. Теперь Аманда поняла, почему люди любят пропустить рюмочку холодными зимними вечерами. После четвертого тоста она ощутила на себе чудесное действие этого напитка, несмотря на жаркий июльский вечер.
Чтобы казаться взрослой и умудренной опытом женщиной, она при каждом тосте делала несколько больших глотков, и хотя закашлялась при первом, но стоически выдержала испытание до конца, невзирая на то, что на глазах у нее выступили слезы, а горло жгло огнем. Впрочем, довольно скоро она привыкла к необычному вкусу вина и полностью расслабилась.
Джек стал подумывать о том, что переборщил и не стоило, пожалуй, предлагать мисс Дарлингтон вино. Сначала он решил, что она до сих пор позволяла себе лишь глоток миндального ликера или шерри на каком-нибудь официальном приеме, но по тому, как она пила вино Ричарда Кларка, он догадался, что это ее первый опыт. Она приняла его вызов и не хочет ударить в грязь лицом. Однако, судя по ее поведению и пылающим щека, она скоро совсем опьянеет.
Пока мисс Дарлингтон увлеченно беседовала с глухой старухой, сидевшей слева от нее, Джек забрал у нее бокал с вином. Он не хотел, чтобы она напивалась, потому что, как известно, алкоголь развязывает язык. А они не могли рисковать.
В какой-то момент она протянула руку за бокалом и не обнаружила его, но Джек ловко отвлек ее, кивнув на скрипача, настраивающего инструмент в углу амбара:
– Поскольку, как я только что сообщил жениху, мы с вами состоим в счастливом браке уже несколько лет, я должен был бы знать о вас некоторые интимные подробности, дорогая. Но все же освежите мою память. Скажите, вы любите танцевать?
Как только скрипач заиграл зажигательную джигу, половина гостей захотела потанцевать, и в центре амбара стало тесно. Аманда с восторгом и завистью смотрела на танцующих, демонстрирующих если не мастерство, то по крайней мере энтузиазм, и притоптывала в такт музыке.
– Мне нравится смотреть, как танцуют другие, – призналась она с улыбкой. – Я думаю, мне понравилось бы танцевать самой, но я делала это лишь несколько раз в Лондоне, когда впервые вышла в свет.
– Но ведь в Лондоне вы танцевали с незнакомыми мужчинами, не так ли?
– Да, я всегда была слишком стеснительной и с трудом сходилась с людьми. Особенно с мужчинами.
– Но со мной вы близко знакомы. – Он попытался заглянуть ей в глаза, чтобы уловить ее смущение, но она ответила, не сводя глаз с танцующих:
– Вы не правы, Джон. Я просто ухаживала за вами, пока вы были больны, но я ровным счетом ничего о вас не знаю. – Она повернулась к нему: – Впрочем, это, наверное, и нравится мне в вас больше всего.
– Что именно? – удивился он.
– Ваша таинственность, – застенчиво улыбнулась она.
– Почему же?
– Потому что это позволяет мне держаться более раскованно, – склонив голову набок, задумчиво проговорила она.
– Я никогда не наблюдал в людях большей сдержанности, чем в вас. – Он изумленно поднял брови.
– На самом деле я очень сдержанна, – заверила она его.
