Фиби Конн - Блондинка или брюнетка?
Бьянка крепко сжала руку мужа.
— Когда я думаю о других развлечениях, которым ты научил меня, верховая езда кажется мне очень легким делом, — проговорила она с улыбкой.
Эван рассмеялся. Ему было хорошо с Бьянкой, и он не сомневался в том, что она не виновата в смерти Чарльза. Эван твердо решил: он никому не скажет, что его жена — та самая женщина, которую любил Чарльз. Зачем об этом говорить? Но вскоре выяснилось, что рассказать придется. Увидев молодых супругов, Льюис с радостной улыбкой бросился им навстречу — и вдруг в ужасе уставился на пасынка. Одного лишь взгляда на красавицу венецианку оказалось достаточно, чтобы заподозрить неладное. Желая избежать ссоры, молодой человек крепко обнял отчима, шепнув при этом:
— Я объясню все позже. Ничего не говори Бьянке. Представив отчиму жену, Эван тотчас же спросил о здоровье матери.
Ошеломленный тем, что Эван женился именно на «этой женщине», Льюис пробормотал:
— Боюсь, что она нездорова. Я часто остаюсь с ней дома, но мое присутствие, похоже, не приносит ей того успокоения, которого она жаждет. Я надеюсь, что у тебя есть новости, которые успокоят ее.
Эван увидел вопрос в глазах отчима, но ответить не успел — их окружила толпа слуг, и пришлось заняться разгрузкой кареты. Потом он проводил Бьянку в свою комнату и, извинившись, удалился, предоставив жене возможность помыться и переодеться к ужину. Надеясь, что матери не так плохо, как полагал Льюис, он направился к ее двери, но отчим удержал его, кивнув в сторону спальни для гостей. Льюис запер на всякий случай дверь и шепотом, чтобы никто их не услышал, проговорил:
— Прежде всего я хочу узнать, как ты посмел привезти сюда эту женщину, а потом уж решу, можно ли рассказывать эту историю твоей матери.
Эван тяжко вздохнул, сожалея, что их приезд так расстроил Льюиса.
— Ты же знаешь, что я отправился в Венецию с единственной целью: найти убийцу и отомстить за смерть Чарльза. Я решил сначала найти «золотоволосую богиню», околдовавшую Чарльза. Так вот, фамилия Бьянки — Антонелли, отсюда «А» на носовом платке, а ее поразительная красота говорит сама за себя. Я решил сыграть роль приманки, ибо был убежден: мой интерес к Бьянке настолько заденет убийцу, что он попытается расправиться со мной. К сожалению, все оказалось гораздо сложнее. Когда я понял, что в результате пострадает именно Бьянка, а не убийца Чарльза, я покинул Венецию и взял ее с собой. Мы обвенчались на «Фениксе». Она даже не знает, что я брат Чарльза, и не подозревает, что я использовал ее, чтобы отомстить за его смерть.
Совершенно сбитый с толку, Льюис вытащил из кармана носовой платок и утер пот со лба.
— А ты не думаешь, что тебе следовало бы сказать ей правду, Эван? Господи, ведь она теперь твоя жена! Как ты мог жениться на женщине, виновной в смерти твоего брата?
— Это ложь! — прорычал Эван. — Она ни в чем не виновата, и я не позволю обвинять ее! Если ты не можешь обещать, что будешь относиться к ней с должным уважением, то мы просто покинем этот дом.
— Нет-нет, твоя мать так настрадалась из-за смерти Чарльза… Ты не можешь оставить ее сейчас.
— Тогда ты должен принять Бьянку как мою жену. Льюис в задумчивости проговорил:
— Твоя мать не читала дневник Чарльза. Сначала ее горе было столь велико, что я даже не предлагал ей этого. Потом дневник понадобился тебе для путешествия. Не мог бы ты вернуть его мне?
— Конечно, можешь забрать его. Но если мама не прочтет описание женщины, которую Чарльз полюбил, то не узнает Бьянку, как узнал ты. Ее мать англичанка, ее английский безупречен, так что мою жену никто не примет за венецианку. — Эван пришел в восторг от этой мысли и тут же продолжил: — Неужели ты не понимаешь? Никто никогда не узнает, что Бьянка имеет отношение к смерти Чарльза, если ты не расскажешь, потому что я-то уж точно не скажу.
Льюис кивнул:
— Похоже, я вынужден согласиться. Я даю тебе слово, что буду держать все в тайне. Но разве Бьянка сама не заподозрит неладное, если услышит имя Чарльза?
— Я знаю, что рано или поздно это должно случиться, но предпочитаю пока не думать об этом.
— Нет, Эван, — возразил Льюис, — ты должен рассказать жене о Чарльзе сегодня же, до того как она встретится с твоей матерью, потом будет слишком поздно. Марион непременно упомянет его и скажет, что он погиб в Венеции при странных обстоятельствах.
Как Эван ни противился, ему пришлось признать, что отчим прав.
— Да-да, конечно. Мне придется сказать ей о Чарльзе, но так, чтобы она не поняла, почему я женился на ней. Я не хочу, чтобы Бьянка узнала о моих истинных побуждениях. Это уничтожит наш брак, а мы оба так счастливы.
Льюис сунул ключ в замочную скважину.
— Я надеялся, что твое путешествие в Венецию облегчит наши страдания, а ты только усугубил боль, женившись на женщине, которую Чарльз любил. Как ты все объяснишь матери, не разбив ее сердца окончательно?
— Ты хочешь, чтобы я солгал ей? — спросил Эван. — Чтобы сказал, что покарал убийцу Чарльза? Ты этого хочешь?
Льюис повернулся к пасынку.
— Ты сам должен это решить, Эван. Мы уже решили солгать ей в связи с Бьянкой. Вероятно, лучше говорить ей правду, когда это возможно.
Эван задумался; он уже не знал, что будет лучше для его матери и для него самого.
— Может, если я просто скажу ей, что вернулся, это успокоит ее хотя бы на день?
— Будем надеяться.
Льюис открыл дверь, и Эван направился в комнату матери.
Золотисто-карие глаза Марион Грей вспыхнули, когда она увидела сына.
— Я слышала голос за дверью, но даже не смела надеяться, что это ты! — воскликнула она, обнимая Эвана. — Я бы встала, чтобы встретить тебя. Прости, что встречаю тебя в постели. Не знаю, почему я чувствую себя такой усталой, но теперь, когда ты вернулся, мне станет легче.
Он сел на край постели и, взяв мать за руки, поцеловал ее. На лице Марион по-прежнему не было ни единой морщинки, но Эван видел, что мать очень слаба. И все же на ней был безупречно отглаженный нарядный расшитый халат; а на ночном столике стояла ваза с розами. Тонкий аромат лаванды, исходивший от ее белья, напоминал о детстве, и Эван наклонился, чтобы снова поцеловать мать, прежде чем начать свой рассказ.
— Эван, что случилось, мой дорогой? — спросила она неожиданно.
Эван заставил себя улыбнуться и проговорил:
— Я женился, мама. Женился на прекрасной девушке, с которой познакомился в Венеции. Я привез ее домой, и она с нетерпением ждет встречи с тобой.
Потрясенная до глубины души этой неожиданной новостью, Марион вцепилась в руки сына.
— Мне нет дела до твоей жены! Я хочу, чтобы убийца Чарльза был мертв! Вот зачем ты отправился в Венецию, а не для того, чтобы бегать за юбками. Что ты можешь сказать мне о человеке, убившем Чарльза? Ведь ты убил его? Ну говори, убил?
