Кресли Коул - Если обманешь
— Да, Беа. — Итан притворился, будто признал ее. — Я много слышал о тебе.
Довольная, она пригладила волосы. Потом нахмурилась и выставила палец в направлении его лица:
— Мэдди не говорила, что вы были ранены в бою. Наверное, на Крымской войне, да?
— Нет, не совсем… — Он запнулся, потому что, пожав плечами, она уже повернулась к двери другой квартиры.
— Мэдди сейчас нет. Она на работе. — Беа запустила руку в блузку и выудила повязанную на шее ленту со связкой ключей. — Но я впущу вас в ее комнату.
— Может быть, ты подскажешь мне, где находится место ее работы?
— Разве за ней угонишься? На мосту или на углу. Различные таверны или кафе. Кто знает?
Итан почувствовал, как натянулись его скулы.
— А что она, собственно, делает? — За те семь недель, что прошли со дня их встречи, она превратилась в лишенку. Кто знает, вдруг она опустилась до профессии ее соседки?
Беа поняла, о чем он подумал, по выражению его лица.
— О нет! Мэдди разносит напитки или иногда продает сигареты. Турецкие, — гордо добавила Беа. — Мэдди — хорошая девушка. Совсем не доступная в известном смысле. — В ее голосе прозвучали попрекающие нотки.
— Конечно, — спокойно согласился почувствовавший облегчение Итан. — Просто мне не нравится, что ей приходится работать.
У Беа вспыхнули глаза.
— Вот именно! — вскричала она, бросившись открывать дверь. — Что ж, вот ее комната. — Широко улыбнувшись, она провела его внутрь.
Итан был поражен внутренним убранством.
— Великолепно, не так ли? — Беа была вправе гордиться подругой.
Комната Мэдлин была, по существу, частью мансардного помещения. Потолок заметно шел под уклон, так что там, в конце, Итан едва мог стоять, не согнувшись, и балки перекрещивались над головой. Однако Мэдлин фантастическим образом преобразила ее.
Верхние этажи подобных старых особняков отводились под комнаты для слуг или классы. Здесь еще были заметны остатки былой красоты — стены длинного и узкого помещения, декорированные искусной позолотой и деревянными панелями. Поврежденные участки стен над панелями Мэдлин оклеила красочными плакатами. Над местом, отведенным под спальное, доминировали два больших окна, обрамленных красными портьерами, с выходом на маленький балкон между ними. Глянув наружу, Итан отметил, что отсюда открывается прекрасный вид на Монмартр. Балкон был уставлен горшками с геранью; клацали деревянные китайские колокольчики.
— Мэдди любит сидеть там. Итан кивнул.
— А тебе не нужно вернуться к твоему… другу? — спросил он.
— Никуда он не денется. — Беа беззаботно махнула рукой. — Ну, давайте, открывайте.
Итан распахнул одно из окон. В комнату ворвался теплый не по сезону ветерок; послышалось переливчатое звучание колокольчиков, и затрепетали портьеры. Черный кот запрыгнул внутрь с балкона, потрогал лапой брюки Итана, а потом начал кружить вокруг его ног.
— Ее кот?
— Нет, она не может кормить Ша-Нуара. Он редко ластится к людям. Это хороший знак.
Итан пожал плечами. В отличие от людей, на которых он, как правило, производил отталкивающее впечатление, некоторые животные привязывались к нему, и это всегда удивляло его. В самом деле, звери, похоже, либо любили, либо ненавидели его.
Итан подошел к другому окну и увидел висевшее возле него ведро. Вероятно, Мэдлин не затаскивала воду и продукты по тем расшатанным ступенькам, а поднимала наверх с помощью веревки, причем легко, используя два спаренных шкива для облегчения груза. «Умная девочка».
За вторым окном сиреневая шторка скрывала до смешного маленькую деревянную лохань. С другой стороны, не двухметровое же тело ей туда втискивать. Кровать — скорее просто нары — была застелена покрывалом, затейливо сшитым из кусков дорогих тканей, хотя и изношенных.
Он подозревал, что Сильвия, возможно, выгнала Мэдлин после того, как лишилась банковского счета. Но Итан чувствовал, что это постоянное пристанище — именно здесь дом Мэдлин, причем уже довольно долгое время.
Хотя сейчас лучи теплого послеполуденного солнца приятно согревали помещение, прогреть его зимой наверняка не удавалось. Крыша, несомненно, протекала, и многие стекла в окнах были треснуты, а некоторые отсутствовали и были заменены тонкой материей.
Еще Итан заметил, что, хотя у Мэдлин имелись печь и чайник, не было ни крошки еды — только одно отливающее глянцем яблоко.
Грудь сдавило незнакомое тяжелое чувство. Неудивительно, что у нее был несколько изможденный вид — одна из тех притягательных черт, которая привлекла его к ней. И неудивительно, что она охотилась за богатым мужем. Но почему она так долго терпит нужду при богатой матери и еще более богатых друзьях?
— Почему она не живет с матерью? Беа снова заморгала.
— Она вам не говорила?
— Что не говорила?
С лестничной клетки послышался женский голос:
— Беа, это ты?
— Да! — завопила Беа чуть ли не в ухо Итану. — Это я!
— Пьяницы сказали, что сюда проскользнул мужчина. Это один из твоих постоянных клиентов?
— Нет! Я никого не видела… Мне нужно идти! — шепнула Беа Итану. — Коррин очень расстроится, если узнает, что вы здесь. — Она вздохнула. — Но она ведь не разбирается в любви, как я.
— Когда вернется Мэдди? — тихо спросил Итан.
— Не могу сказать. Лучше располагайтесь поудобнее. Постучите в дверь напротив, если что-то понадобится. — С этими словами Беа ушла.
Оставшись один, не считая кружившего вокруг кота, Итан приступил к осмотру скудных пожитков Мэдлин. Платьев немного — хотя и ношеные, но смелые по расцветке и покрою, они выглядели весьма современными. Итан не нашел подходящей для Лондона одежды, но тот гардероб она, наверное, уже продала. Продала ли она и синее платье, в котором была в тот вечер, когда они встретились?
В ящиках комода — их оказалось всего два вместо четырех — было аккуратно сложено ее миниатюрное, небрежно заштопанное нижнее белье.
Под расшатанным подоконником он обнаружил тайник. Внутри лежали завернутые в шелковый платочек два серебряных, с гравировкой зажима для банкнот, которые она, несомненно, выждав некоторое время, переплавит. Кроме того, там была книжка для записей пари. Из нее Итан выяснил, что на ее личном счету больше плюсов, чем минусов. Рядом с книжкой аккуратной стопочкой были сложены купоны на уголь и фрукты, купленные в июне этого года.
Очаровательно. Она воровка, игрок и скупщица обесцененных летом купонов на товары, которые дорожали зимой.
Итан положил все на место, после чего рядом с кроватью заметил ящик из-под молочных бутылок. На ящике лежали журналы «Вестник моды» и «Парижская мода», а также книга «Богемная среда Латинского квартала: сцены из богемной жизни». Итан нахмурился, вспомнив, что слышал об этой книге. В ней содержались очерки о жизни бедных художников, о том, как они добывали себе пищу, спиртное и занимались сексом. Неужели Мэдлин причисляла себя к когорте художников, живших в мансардах? У нее определенно был талант, судя по тому, как она преобразила эту комнату.
