Кимберли Логан - Искушение дьявола
Это был граф Хоксли!
Глава 11
У нас с Филиппом родилась дочь. Мы назвали ее Джиллиан. Роды дались мне нелегко, но я ни о чем не жалею: ради этого стоило терпеть боль. Мы уже успели полюбить нашу крошку. Разумеется, от отца и сестры Филиппа нет никаких известий. Они даже не поздравили нас с рождением ребенка…
Из дневника Элис Маршан 7 апреля 1795 годаГолубые глаза Моры округлились от ужаса. Гейбриел приготовился к взрыву. Долго ждать ему не пришлось.
— Вы! — взвизгнула она, вскочила со скамьи и прижалась к обрамляющей террасу каменной балюстраде, словно хотела оказаться как можно дальше от него. — Этого не может быть!
— Уверяю вас, может. — Граф скривил губы в ехидной усмешке и, поддавшись внезапному порыву игривости, медленно сделал несколько шагов, преодолев разделявшее их расстояние. Вновь очутившись прямо перед ней, он нагнул голову. — Хотите, я поцелую вас и докажу, что это именно я?
Ноздри девушки раздувались, как у лани, почуявшей опасность. Она уперлась рукой ему в грудь, пытаясь удержать его на расстоянии.
— Только попробуйте, — предупредила она гневным шепотом и быстро взглянула за его плечо, словно хотела проверить, не вышел ли кто-нибудь из дома вслед за графом. — Только попробуйте прикоснуться ко мне!
— Слушай, Мора, зачем ты меня огорчаешь? Я думал, что после той ночи мы стали близки. А ты вдруг противишься моему поцелую!
В голосе Гейбриела явно сквозила насмешка. Девушка шумно втянула носом воздух и вскинула голову, с вызовом встретив его взгляд.
— Я не игрушка, чтобы со мной забавляться, милорд, и не нахожу в этой ситуации ничего смешного. То, что произошло между нами той ночью, было досадной ошибкой с моей стороны. Мне очень стыдно за свое поведение, и я не хочу, чтобы мне без конца об этом напоминали. Уверена, что при всей вашей низости вы не настолько жестоки.
Она храбрилась изо всех сил, но ее подбородок предательски дрожал, а последние слова прозвучали совсем жалобно. Было ясно, каких отчаянных усилий ей стоит сохранять самообладание.
Внезапно Гейбриел почувствовал себя последней скотиной. Он и сам не знал, что заставило его так раззадорить леди Мору. Как можно рассчитывать на ее доверие, если они постоянно конфликтуют?
Она казалась невероятно юной и хрупкой в легком платье из белого муслина в мелкий сиреневый цветочек с такого же цвета поясом, который завязывался на бант под полной грудью, подчеркивая тонкую талию. Иссиня-черные волосы были заплетены в косу и уложены короной вокруг головы. На висках мило курчавилось несколько свободных прядок. Сегодня она была прекрасна!
Почти так же прекрасна, как в минуты экстаза, пережитого в его объятиях. Ее пылающее от страсти лицо грезилось ему по ночам, и он уже целую неделю мучился бессонницей, ворочаясь с боку на бок в своей одинокой постели.
Он никому не мог признаться в том, как трудно ему держаться от нее на расстоянии. Однако вдовствующая герцогиня уверяла, что так будет лучше. Пожилая дама в недвусмысленных выражениях предупредила Гейбриела: если Мора каким-то образом узнает о его намерении посетить эту вечеринку, она ни за что не приедет.
Поэтому он какое-то время выжидал и наблюдал за ней издалека. Это было для него серьезным испытанием, но он не мог позволить себе дать слабину. Он хотел, наконец, получить ответы на свои вопросы и ради этого был готов на все.
— Я не понимаю, — продолжила Мора, с опаской глядя на графа и явно не догадываясь о его мыслях. — Что вы здесь делаете?
Стараясь казаться беспечным, он просто пожал плечами и лениво привалился бедром к балюстраде.
— Меня пригласили.
Она энергично тряхнула головой:
— Нет, вы лжете! Герцогиня Мейтленд никогда бы не пригласила вас на такое мероприятие. К тому же она знала, что сюда приедем мы с тетей. Если вы и я окажемся на одном и том же светском празднике, то это тут же станет поводом для сплетен, а хозяйка терпеть не может подобных вещей.
— Возможно. — Гейбриел помедлил, ища подходящие слова, чтобы сообщить ей новость, но потом решил обойтись без обиняков. В конце концов, деликатные фразы не помогут смягчить удар. — Но меня пригласила не герцогиня Мейтленд, а вдовствующая герцогиня.
Мора смертельно побледнела. Повисло долгое, тягостное молчание.
— Я вам не верю, — наконец выдавила она, и в ее дрожащем голосе отчетливо слышалась боль.
Гейбриел опять ощутил острый укол совести. Она наверняка чувствует себя обиженной и преданной. Но если он скажет, что вдова искренне желала ей добра, Мора ни за что ему не поверит.
— Это правда. Узнав от меня о ваших ночных приключениях, она приложила все усилия к тому, чтобы я сюда приехал.
— Но почему она так со мной поступила?
Граф держался настороже, однако ее уязвленный тон тронул его сердце. Ему захотелось обнять девушку, но он ограничился лишь тем, что нежно отвел с ее щеки прилипшую прядку волос.
— Вероятно, она полагает, что вам не мешало бы, наконец, довериться мне и кое-что объяснить. Вероятно, она беспокоится за вас — так же как я.
— Ну, хватит! — Она дернула головой, чтобы избежать его прикосновений, оттолкнулась от перил и начала сердито расхаживать по террасе, сжав кулаки. — Не изображайте вид, будто я вам небезразлична! Я понятия не имею, почему вы с таким упорством лезете в мою жизнь. Но я никогда не поверю, что вам хватило коварства прийти к Теодосии и настроить ее против меня.
— Я вовсе не настраивал ее против вас. Дайте мне сказать…
Она резко остановилась, прервав Гейбриела резким жестом, и яростно сверкнула глазами.
— Не желаю слышать ни единого слова, так что можете не утруждаться. В ту ночь вы вполне доказали свою гадкую сущность, и это лишь подтвердило мое прежнее мнение о вас. Не думайте, что ваше появление здесь поможет вам что-то разнюхать! Обещаю, вы сильно пожалеете о том, что решили вмешиваться в мои дела.
Она развернулась и направилась к дверям, но Гейбриел догнал ее и схватил за руку.
— Мора, пожалуйста…
Их тела случайно соприкоснулись, вызвав в них те самые искры, которые всегда вспыхивали в такие моменты. Только сейчас огонь оказался особенно ярким. Но спустя мгновение девушка напряглась и вскинула на графа глаза, в которых было столько гнева, боли и тоски, что у него защемило сердце.
— Отпусти меня, Хоксли, — прошипела Мора, — немедленно!
— Но я только хотел…
— Пусти меня. Уходи! — процедила она сквозь зубы, и Гейбриел отступил.
Несмотря ни на что, ему очень хотелось ее утешить, но он сомневался, что она примет его сочувствие, поэтому не стал осложнять ситуацию и отпустил ее руку. Она сердито направилась к дверям и скрылась в доме.
