Элизабет Хойт - Принц-леопард
Гарри мрачно уставился в кружку. Чего она добивалась, его госпожа, приглашая его к себе? Вряд ли того, чего он сам так желал. Она девственница, а первое правило незамужних аристократок – береги свою невинность. Что бы ни случилось, не отдавайся до замужества. Она лишь жаждала парочки волнительных поцелуев. Он для нее – запретный плод. Хорошо, что он устоял перед ее обольстительным видом. Мало кто из мужчин обладает такой выдержкой. Гарри удовлетворенно кивнул и выпил за собственную мудрость.
Но тут же перед ним вновь предстал образ леди Джорджины, сидящей напротив него за столом. Взгляд се голубых глаз был таким доверчивым, что никак не вязался с этим вызывающим декольте. Казалось, грудь ее светится через ткань платья. При одной только мысли о ней он начинал дрожать от желания. Гарри злился на себя за собственную слабость. И ведь никто из тех, кого он знал…
Страшный грохот прервал его мысли. Гарри резко повернулся.
Молодой Грэнвиль валился на стол, головой вперед, сбивая на пол кружки с элем. Кружки с дребезгом разбивались, оставляя на полу пивные лужи вперемешку с осколками.
Гарри отхлебнул еще глоток. Ему нет до этого дела.
Но у сидящих за разгромленным столом, видимо, появились к Беннету вопросы. Один из них, с кулаком размером с добрый кочан капусты, схватил его за грудки. В ответ Беннет размахнулся и ударил наугад, попав кому-то из них в голову.
Не мое дело.
Двое выпивох заломили Беннету руки за спину. Третий, нанес ему сильный удар в живот, Беннет согнулся пополам и захрипел, но все же попытался лягнуть обидчика ногой, правда, безуспешно. Высокая женщина, сидящая неподалеку, запрокинула голову и засмеялась пьяным смехом. У нее такое знакомое лицо. Может, это?.. Тут здоровяк размахнулся, чтобы нанести новый удар.
Не мое дело. Не мое… К черту все!
Гарри встал и быстрым движением вытащил нож из голенища. Никто не обращал на него внимания, и он вмиг оказался рядом со здоровяком. Достаточно было бы ударить его ножом в бок и заломить руку за спину, чтобы он простился с жизнью еще до того, как упадет на пол. Но Гарри не хотел убивать. Он слегка полоснул его ножом по лицу. Хлынула кровь, мгновенно обезвредив его. Он заревел от боли и отпустил Беннета. А Гарри уже ранил одного из тех, кто держал Беннета, и замахнулся на третьего.
Тот поднял руки:
– Тихо! Тихо! Мы лишь хотели его проучить!
– Он в этом не нуждается, – прошипел Гарри. Что-то мелькнуло в глазах этого пьяницы.
Гарри нагнулся – и как раз успел спасти голову от тяжелого удара стулом. Пострадало лишь плечо. Гарри извернулся и нанес удар ножом. Человек, стоявший у него за спиной, завопил, прикрывая рану на ноге. Еще глухой удар кулака. Гарри почувствовал, что стоит с Беннетом спина к спине. Этот аристократ не так уж и пьян, как показалось вначале. По крайней мере, он способен защищаться.
Тут их атаковали сразу трое.
Гарри отклонился в сторону, и один из них пролетел мимо него. На них начал надвигаться светловолосый парень с ножом. Он явно умело владел холодным оружием. В другой руке он держал плащ, который собирался набросить на кинжал Гарри. Но этому блондину не приходилось драться в таких местах, где бывал Гарри.
И так драться.
Гарри схватил плащ и резко дернул к себе. Парень попытался удержать равновесие. Гарри схватил его за волосы, прижал его голову к себе, так что выгнулась шея, и приставил нож к его глазу. Глаза и яйца – вот самые ценные органы каждого мужчины. Поставь под угрозу либо то, либо другое – и ты победитель.
– Брось нож, – просипел Гарри.
Пахло потом и мочой: блондинчик потерял контроль над своим мочевым пузырем. Он послушно выронил нож, и Гарри отпихнул его ногой. Нож пролетел по полу и оказался под столом. В таверне стояла гробовая тишина. Ее нарушало лишь тяжелое дыхание Беннета и тихие всхлипывания одной из шлюшек.
– Отпусти его, – раздался голос Дика Крамба, который появился откуда-то из недр кухни.
– Пусть они успокоятся и разойдутся, – Гарри кивнул в сторону троицы, которая все еще стояла рядом с Беннетом.
– Слышали? Охота вам иметь дело с Гарри, когда он не в настроении?
Никто не шелохнулся. Дик повысил голос:
– Вы слышали меня?! Кто хочет еще пива? Угощаю! Последние слова произвели волшебный эффект.
Трое обидчиков с недовольным ворчанием вернулись за стол. Блондин упал на четвереньки, поскуливая.
– Уведи-ка отсюда Грэнвиля от греха подальше, – кинул Дик, проходя мимо Гарри с кружками.
Гарри Пай взял Беннета под локоть и потащил к выходу. Молодой Грэнвиль качался, но держался на ногах. Они вышли на улицу, и Беннет жадно глотнул освежающего холодного воздуха. Йотом он оперся рукой о стену и наклонил голову, Гарри показалось, что ему стало плохо, но тут Беннет выпрямился.
Рядом с гнедой, на которой приехал Гарри, был принизан темно-рыжий конь.
– Поехали, – сказал он Беннету. – Надо убраться отсюда, прежде чем кончится бесплатная выпивка.
Они вскочили на лошадей. Снова заморосило.
– Похоже, я должен поблагодарить тебя, – вдруг сказал Беннет. – Не ожидал, что ты придешь на помощь кому-то из Грэнвилей.
– Ты часто лезешь на рожон один и без оружия?
– Не-а, – икнул в ответ Беннет. – Но сегодня на меня нашло вдохновение.
Какое-то время они ехали молча. Гарри даже показалось, что Беннет уснул в седле. Лошади месили копытами грязь.
– Не знал, что ты умеешь так драться, – невнятно произнес еще не протрезвевший Беннет, и голос его слился с шуршанием дождя.
Гарри фыркнул:
– Ты многого обо мне не знаешь.
– Где ты этому научился?
– В приюте для бедняков.
Гарри думал, что своим резким ответом смутил Беннета, но услышал в ответ горький смешок.
– Мой папаша – тот еще негодяй.
Гарри не счел нужным отвечать. Они поднялись к реке.
– Дальше я поеду один. На земле Грэнвиля ты подвергаешь себя опасности, – сказал Беннет, глядя на Гарри сквозь темноту. – Он задался целью убить тебя, ты знаешь об этом?
– Да, – ответил Гарри, разворачивая лошадь.
– Ты больше никогда не назовешь меня по имени? – в интонации Беннета звучала ностальгия. Похоже, наступила та стадия опьянения, когда взрослые мужчины становятся сентиментальными.
Гарри пустил лошадь по дороге.
– Я скучал по тебе, Гарри.
Эти слова догнали удаляющегося Гарри и растворились в темноте, как призрак.
Сайлас стоял в тени и с болью в сердце наблюдал, как его любимый сын, выйдя из таверны «Петух и червяк», удаляется по дороге вместе с его лютым врагом.
– Твоего сыночка чуть было, не укокошили, но управляющий Уолдсли его выручил, – раздался чей-то пьяный голос.
Сайлас обернулся и стал вглядываться в темную аллею между таверной и соседним домом.
