Серж Голон - Неукротимая Анжелика
Галеры начали маневр, но море уже волновалось, и они разошлись довольно далеко. В это время раздался крик наблюдателя с мачты:
– По правому борту военная шебека. Идет на нас!..
Глава 4
У входа в бухту появилось судно с поднятыми парусами. Оно быстро пролетело между скал.
– Повернуться лицом к врагу! Стрелять из трех орудий по моей команде! Огонь!
Главная большая пушка откатилась на мостки после выстрела. Запах пороха щекотал ноздри оглушенной Анжелики. Сквозь дым до нее доносились один за другим четкие ясные приказы.
– Боковые пушки на правом борту – в позицию! Шебека нас обгоняет. Стрелять из всех мушкетов, потом повернуться и снова прицелиться. Огонь!..
Раздался ружейный залп вслед за не отзвучавшим еще грохотом большой пушки. Но шебека избежала попадания ядер и была еще слишком далеко, чтобы мушкетные выстрелы могли задеть ее, Савари разглядывал ее в свой лорнет с таким интересом, как натуралист рассматривает какую-нибудь муху.
– Прекрасное судно. Построено из сиамского тика. Это бесценная древесина. Дерево должно сохнуть пять лет на корню, после того как снимут кору, а потом еще семь лет стволы лежат род крышей и тогда только их распиливают. На большой мачте у них белое знамя, а на корме флаг марокканского короля и особая метка: красный кружок, а в середине – серебряный экю.
– Это метка господина Рескатора, – с горечью проговорил де Вивонн, – так и следовало ожидать.
Сердце Анжелики подскочило. Перед ней был этот ужасный Рескатор, тот, кто погубил ее сына, тот, кого храбрые офицеры Его величества боялись всерьез. Де Вивонн и Лаброссардьер внимательно следили за маневрами врага, перекидываясь замечаниями.
– У него новое судно, у этого чертова Рескатора. Великолепные линии. И сидит очень низко, ниже полета ядер наших пушек. Вот почему мы не попали в него, хотя оно было прямо перед нами. А пушек двадцать две! Черт побери!..
В открытых люках по обе стороны шебеки виднелись круглые жерла пушек, и над каждой подымался дымок, свидетельствующий, что пушкари наготове и запалы у них в руках.
На шебеке взлетели сигнальные флажки: «Сдавайтесь, а не то мы вас потопим».
– Наглец! Думает напугать флот короля Франции? Где ж ему нас топить, он слишком далеко. Вот уже подходит «Конкорда», сейчас он окажется у нее под обстрелом. Поднять на носу боевое белое знамя, а на корме знамя с королевскими лилиями!
Вражеское судно вдруг изменило курс. Оно стало описывать круг, увертываясь от пушек, нацеленных на остров и на восток. Двигалось оно очень быстро, на всех парусах. Раздалось еще несколько пушечных выстрелов, это старались попасть в противника «Лилия» и «Конкорда», возвращающиеся из погони за фелуками.
– Промах! – с досадой констатировал де Вивонн и вытащил из коробки несколько засахаренных фисташек. – Теперь надо остерегаться. Он повернется к нам и попробует нас утопить. Надо маневрировать, чтобы не подставлять ему бок.
Галера стала поворачиваться. Несколько мгновений царила тяжелая тишина, только ритмично стучали гонги надсмотрщиков, словно удары потрясенного сердца.
А потом на них помчался пиратский корабль, так, как предвидел французский адмирал. Он летел, как морской орел, и оказался позади всех французских кораблей. Мгновенно остановился и сменил паруса.
– Прекрасно маневрирует проклятый корсар! – проворчал де Лаброссардьер. – Досадно, что он нам враг.
– Теперь, кажется, не время любоваться его ловкостью, господин де Лаброссардьер, – сухо заметил де Вивонн. – Канониры, успели перезарядить пушки?
– Да, ваша светлость.
– Стрелять залпом по моей команде! Мы перед ним, а он к нам повернут боком. Удобная минута. Но тут же раздался залп двенадцати пушек с правого борта пиратского судна. Казалось, в море забурлил гейзер, и за облаком пены не видно было противника. В воздух со страшным грохотом полетела масса обломков, огромная волна залила каторжных гребцов «Ла-Рояли», сломав несколько весел на бакборте, как спички.
Анжелика, оглушенная и залитая водой, держалась за поручни. Герцог де Вивонн, упавший на палубу, уже поднялся и воскликнул:
– Неплохо! Он в нас не попал. Дайте подзорную трубу, де Лаброссардьер! Кажется, мы теперь…
Он остановился с открытым ртом, совершенно ошеломленный, не веря своим глазам.
Там, где только что стояла галера с боевыми припасами, в море крутилась огромная воронка, затягивавшая обломки весел и остатки судна. Ко дну пошло судно со всем экипажем, сотней каторжников-гребцов и, главное, с четырьмя сотнями бочонков зарядов, пуль, картечи.
– Все наше вооружение, – еле выговорил де Вивонн. – Вот бандит! А мы попались на его уловку. Он не в нас целился, а в корабль с боевыми припасами. Другие галеры погнались за фелуками и оставили его без прикрытия. Но мы его потопим… Мы еще потопим его! Игра не кончена.
Молодой адмирал сорвал с себя мокрую шляпу и насквозь промокший парик, яростно швырнул их наземь и приказал:
– Вывести «Дофину» на первую линию. Она еще не стреляла, у нее все заряды целы.
Вражеский корабль маневрировал поодаль, поворачиваясь то передом, то левым бортом с готовыми стрелять пушками. Быстро подошла и стала на место «Дофина», та самая галера, вспомнила Анжелика, но которой среди гребцов были сообщники Рескатора, те, кто пел по-арабски, чьего запевалу казнили накануне ночью. Она подумала, что не следовало использовать военнопленных в трудных маневрах. Не успела она додумать это, как увидела, что длинные весла гребцов из средней партии взметнулись в беспорядке, разновременно, и стали цепляться друг за друга. «Дофина», заканчивавшая поворот, задрожала, словно споткнувшись, склонилась, как раненая птица, и вдруг почти легла на правый бок. Среди треска и криков громче всего звучали голоса мавров.
– Каждой галере послать свою фелуку и каик на помощь тонущим!
Это делалось медленно. Анжелика отвернулась, закрыв глаза руками. Невозможно было смотреть на переворачивающуюся галеру. Большинство членов экипажа и все прикованные гребцы были обречены: опрокинувшийся корпус судна должен был раздавить и потопить их. Выброшенные в море солдаты, которых тянула на дно тяжелое снаряжение – сабли и пистолеты – молили о помощи.
Когда она решилась открыть глаза, высоко в небе перед ней белели десять парусов, раздуваемых ветром. Шебека была совсем близко к адмиральской галере. Блестел, как лакированный, ее широкий, плавно двигавшийся корпус, на палубе стояли смуглые берберы в просторных белых одеждах с яркими поясами, с мушкетами в руках. Впереди стояли два человека в окружении охранявших их янычар в зеленых тюрбанах, с короткими саблями. Эти двое внимательно наблюдали через подзорные трубы галеру «Ла-Рояль». Сперва Анжелика решила, что это тоже мавры, несмотря на европейскую одежду, потому что у них были темные лица, но потом заметила их белые руки и поняла, что они в масках.
