Луиза Аллен - Замужем за незнакомцем
— Прибыли визитные карточки для мадам, сэр, — доложил Хоуксли.
Каллум взял с серебряного подноса твердый картонный прямоугольник, посмотрел, одобрительно кивнул и передал Софии:
— Посмотри. Здесь подтверждается, что мы женаты.
Миссис Каллум Чаттертон
Хаф-Мун-стрит и Лонг-Веллинг-Мэнор, Хартфордшир
Карточка с золотым обрезом выглядела элегантно.
— О! Благодарю. — Они понадобятся ей, когда она будет наносить визиты без мужа. Дома ее имя было вписано в карточку матери, и теперь впервые она имела свою собственную.
Но кого можно навестить в Лондоне? У нее здесь ни одной знакомой души.
— С твоего позволения — я отбываю. Предоставляю тебя твоим письмам.
Он встал и склонился над ее плечом, она повернула голову, и он удивил ее, поцеловав в щеку. Она ощутила прикосновение его гладко выбритой кожи — она пахла кастильским мылом, чуть-чуть сандаловым деревом. Никакого следа ночного запаха разгоряченного мужского тела, но тем не менее все ее существо немедленно отреагировало даже на такое мимолетное прикосновение.
— До свидания. — Она надеялась, что волнение не отразилось на ее лице и дворецкий ничего не заметил. — Удачного дня в Сити.
Он скроил шутливую гримасу, она улыбнулась, и он ушел, оставив ее одну в большом незнакомом доме. Ее собственном доме, с ее слугами. Первый день замужней дамы.
Она пила кофе и слушала доносившиеся до нее звуки. Шум колес по мостовой, обрывки разговоров прохожих, вот кто-то пробежал вниз по каменным ступеням, ведущим в подвальное помещение, откуда был вход на кухню. Потом услышала голос Каллума, он что-то сказал дворецкому, хлопнула входная дверь. Она заметила, что Майкл переминается у буфета, ожидая ее приказаний.
Ей придется поскорее наладить все это хозяйство, привести в движение и управлять им. Ее муж — деловой и очень занятой человек, у него много забот, ему требуется уход и комфорт. А потому дом должен быть в идеальном состоянии, управляться незаметно для него, как хорошо отлаженный механизм. Она справится, хотя пока не знает пристрастий и привычек своего мужа. Итак, первая задача — устроить быт, свить семейное гнездышко, а уж потом она займется налаживанием связей, станет строить новую жизнь.
— Майкл, пожалуйста, передайте миссис Датчетт, что я жду ее в гостиной через полчаса.
Кажется, ее голос прозвучал достаточно уверенно, и оставалось лишь надеяться, что она найдет общий язык с экономкой. До ее появления София успела еще раз пробежать глазами список неотложных дел и расчетов, показанный миссис Датчетт.
Появилась экономка, и, поговорив с ней минут десять, София составила о ней первоначальное мнение. Особа весьма приятная, знающая свое дело и достойная. Она доложила хозяйке, какие закупки необходимо сделать в первую очередь для кухни и буфетной, объявила, что помещение для прислуги и кухня вполне ее устраивают, и согласилась на жалованье, предложенное Софией, потом спросила:
— Часто собираетесь устраивать приемы, мэм?
— Вероятно. Но это не сразу, а пока время от времени мой муж будет без предупреждения появляться вечером с коллегами. В таких случаях ужин может быть неформальным, на ваше усмотрение. Это вас не очень затруднит?
— Нет, мэм. Если будет достаточно продуктов в буфетной и кладовой, чтобы срочно приготовить дополнительные блюда. А пока составим меню на неделю.
Прекрасно. София с облегчением вздохнула, она боялась, что экономке это не понравится.
— Вы сможете приготовить индийские блюда, миссис Датчетт?
— Нет, мэм. — Она округлила глаза, потом озабоченно нахмурилась. — Припоминаю, что в моей кулинарной книге есть рецепт соуса карри. Кажется, индийский.
Когда миссис Датчетт ушла, София отправилась изучать свои новые владения. Ее спальня и туалетная с гардеробной очень удобные. Нужно только обновить краску, купить новые занавеси, как и в комнатах на нижнем этаже, в холле.
Остается кабинет Каллума и его спальня. Двери туда были не заперты, и он не говорил, что ей нельзя туда входить. Сердце у нее быстро забилось, когда она повернула ручку двери, словно входила в комнату Синей Бороды.
Глава 11
Его камердинер уже распаковал и разложил по местам вещи хозяина, в комнате было прибрано. Каллум внес свою индивидуальность в обстановку в гораздо большей степени, чем она в своей комнате. Камердинер Уилкинс ушел к сапожному мастеру с поручением, и она могла не бояться, что ее застанут здесь врасплох. На туалетном столике набор серебряных щеток, серебряное блюдо для заколок для галстуков и запонок, несколько коробочек с фамильным гербом на крышке. Наверное, привез их из Холла, потому что его вещи пропали в море.
В ее комнате в сундуке лежало приданое, где на всех вещах был вышит герб Чаттертонов. Хорошо, что она тогда не послушалась совета матери и не добавила буквы Д и С, теперь эти вещи вполне можно было использовать — они не вызовут неприятных мыслей у Каллума, не станут напоминанием о возможной свадьбе с ее братом.
София двигалась по комнате, дотрагиваясь до книг, многие из них, еще не разложенные, аккуратными стопками лежали на столе и на полу. На ночном столике она увидела пачку бумаги и карандаш — возможно, посреди ночи к нему приходили мысли, которые требовалось немедленно записать. На стене висела картина с изображением фамильного поместья Флэмборо-Холл, на другой — уменьшенная копия картины с изображением трех братьев, оригинал которой висел в кабинете Уильяма над камином.
Она вновь увидела веселую мальчишескую улыбку Даниэля; даже на этой копии заметна разница между ним и серьезным, задумчивым Каллумом. Именно таким она и помнила Даниэля, вероятно, с годами он изменился. Каллум возмужал, его черты стали резче и жестче, и он уже не был похож на того серьезного юношу на картине. Она дотронулась до щеки Дана на портрете:
— Мне так жаль, Даниэль. Прости, что разлюбила тебя, прости.
В комнате было множество предметов, привезенных из Индии. Каллум, вероятно, присылал их домой в течение многих лет. Она взяла маленький мыльный камень в форме божества с головой слона, его подставка из слоновой кости была украшена богатой резьбой. Везде расставлены маленькие, украшенные эмалью коробочки всех цветов, легкие, будто сделанные из папье-маше.
Домашние туфли без задников у постели, с рисунком из цветной кожи, с загнутыми вверх носами, халат в изножье кровати — не тот, в котором она видела мужа сегодня ночью, а роскошный, из плотного хлопка, затканный синими и черными цветами. Каллум в нем выглядит, наверное, как восточный принц. Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули, внутри у нее потеплело, и вновь захотелось рассказать ему, что она чувствует к нему. Вдруг, повинуясь импульсу, она отвернула покрывало и провела рукой около подушки — ночной рубашки не было, очевидно, он спал голым. И она тут же, словно ее поймали на чем-то запретном, вроде подглядывания в замочную скважину, отдернула руку и отошла от кровати.
