Джоанна Линдсей - И только сердце знает (том 1)
Несомненно, он чувствовал подобное лишь потому, что случайно увидел ее обнаженную грудь. Но нет — дело было не только в этом. За всю свою жизнь Ранульф насмотрелся на женскую грудь довольно, чтобы вдруг кровь его воспламенилась от одного лишь вида еще одной, несмотря даже на то что она чуть не ткнулась в его лицо. И все же эта молочно-белая округлость отличалась от всего того, что доводилось Ранульфу видеть прежде. Она была слишком мала, чтобы заполнить собой жадную ладонь мужчины, однако совершенство формы покорило бесстрашного воина: грудь, по-девичьи упругая, ничуть не свисала, как груди больших объемов, отчего они выглядели дряблыми, а эта — желанной. Но что воистину делало ее неповторимой, так это похожий на чайную розу сосок, слишком большой для такой маленькой груди, слишком чувственный… Когда материя слегка задела его и сосок сморщился, Ранульф почувствовал необычную сухость во рту, а увидев Рейну скачущей на разъяренной лошади, он не смог уже более бороться со своими чувствами, что действительно превратились в пожирающую страсть. И в то же время Ранульф не мог объяснить всего, что с ним происходило. Рейна была воплощением того, что он так не любил, — и от этого ему становилось страшно.
В течение всего дня бросал он воровские взгляды на ту, что сидела в обозной телеге с гордо поднятой головой. Он старался убедить себя, что теперь, когда она была полностью одета, в нем не просыпалось то страстное желание, что захлестнуло его при виде полуобнаженного тела Рейны. И ему даже показалось, что он более чем успешно выдержал схватку с этим еще только зарождающимся в его сердце чувством. С ног до головы закутанная в покрывало, Рейна снова была похожа на леди, чопорную и непреклонную, с высокомерно поднятой головой, с глазами, наполнявшимися дикой злобой всякий раз, как взгляды их встречались.
И это бесило его. Почему же ему не удавалось запугать эту маленькую, беззащитную и одновременно такую упрямую женщину?! Неужели не могла она смириться со своей судьбой и не доставлять ему больше хлопот?! Храбрые мужи трепетали перед ним, как слабые полевые цветы при порывах ветра, когда его гнев обращался на них, но только не она. Когда Ранульф приближался к девушке, она всякий раз обрушивалась на него с потоком самой непристойной брани и оскорблений, которые он никогда не простил бы и Уолтеру. Никто, ни единое живое существо, не осмеливался прежде так вести себя с ним. Никто!!!
— Не сделать ли нам остановку в аббатстве, Ранульф? — спросил Уолтер, подъехав к другу. — Оно как раз перед нами, а и людям, и лошадям требуется отдых.
— Ну уж нет! Только не с этим маленьким генералом среди нас.
— Маленьким?! Скорее, маленькой… Но она запросто может подождать нас в лагере, а тем временем мы…
— О чем это ты? Уехать и позволить ей добраться до какой-нибудь лошади, в то время как рядом не будет никого, кто смог бы остановить ее? Ну нет! Я не собираюсь выпускать ее из поля зрения, по крайней мере я должен ее хотя бы слышать, но, пожалуй, от этого можно сойти с ума…
Уолтер усмехнулся, вспомнив отчаянные ругательства Рейны, которые были слышны всем воинам, пока Ранульфу не удалось наконец запихнуть ее в палатку.
— Да, пожалуй, у нее бойкий язычок…
— О!!! Ты слышал лишь малую часть того, что эта негодница обрушила на меня.
— И это, конечно же, случилось, когда она говорила о том, как Ротвелл утаскивает у тебя из-под самого носа такой лакомый кусочек?
— Она утверждает, что у этого старикана нет на нее никаких прав, что она никогда не была помолвлена с ним.
— Послушай, а сам-то ты не сомневаешься в словах Ротвелла? Общеизвестно, что он еще та лиса.
— Не важно, — упрямо процедил Ранульф, — нас наняли не для того, чтобы разбираться, у кого тут есть на что-то права, а у кого — нет.
— Но клянусь ранами Господа нашего, Ранульф! Неужели ты все еще не понял, что это может значить?! Если старикашка солгал, заявив, что девушка принадлежит ему, зачем тогда отдавать ее? Оставь ее себе! Почему бы тебе а самом деле не жениться на ней самому?!
— Прикуси язык! — огрызнулся, ужаснувшись словам Уолтера, Ранульф, — Я не желаю брать в жены леди, а уж эту тем более!
— А что, от Клайдона ты откажешься с такой же легкостью? Вопрос поверг Ранульфа в смятение, однако рыцарь колебался не больше мгновения.
— Я отказался бы от нее, даже если бы в придачу я получил королевство!
— Вообще-то Клайдон не хуже, — с улыбкой заметил Уолтер, но Ранульф лишь мрачно взглянул на него из-под нахмуренных бровей и, ни слова больше не сказав, пришпорил коня, давая тем самым Уолтеру понять, что считает тему исчерпанной.
Однако мысль о женитьбе Ранульфа и Рейны ни на мгновение не покидала лихорадочно работавший мозг упрямого Уолтера. Он развернул коня и поскакал назад, намереваясь разыскать Скотта, военачальника отряда Ротвелла. Вскоре он остановил разгоряченного коня подле воина.
— Каким образом узнал ваш хозяин о смерти Роджера де Шампенье, господин Скотт?
— По-видимому, из письма, полученного им от племянника, который вместе с королем отправился в Священную Землю. Я слышал, как в разговоре, который состоялся сразу же после прибытия гонца, он упомянул его имя.
— Слышали ли вы когда-либо до этого дня о его помолвке с Рейной де Шампенье?
— Да не было никакой помолвки, — проворчал Скотт. — Слышал лишь, как лорд Ротвелл говорил, что эта девочка стала легкой и желанной добычей, оставшись без отца и покровительства оверлорда, который еще не вернулся из похода.
— Не кажется ли вам, что вы должны были раньше сообщить нам о данном обстоятельстве?! — возмущенно воскликнул Уолтер. Он никак не ожидал так легко получить доказательство лжи Ротвелла относительно помолвки. Интересно, что теперь скажет Ранульф?
Скотт лишь пожал плечами.
— Дела барона не имеют ко мне ни малейшего отношения. Однако я все же не могу понять, какое значение это имеет теперь, когда вам уже заплатили за похищение?
— О, дело именно в том, что сэр Ранульф не получил еще причитающегося нам вознаграждения.
Скотт ошеломленно замер, боясь поверить услышанному.
— Зачем тогда мы везем это невинное дитя к дьяволу, каким является Ротвелл?! — воскликнул он.
— Хороший вопрос, — пробормотал Уолтер и поскакал прочь от оцепеневшего воина, надеясь как можно скорее разыскать обозную телегу, в которой и находилось то самое «невинное дитя», страдающее от тряской езды, ибо Ранульф слишком разгневался на нее и запретил ей после попытки бежать ехать верхом.
— Я подумал, миледи, что вы не стали бы возражать против спутника, который надеется на разрешение составить вам компанию?
В ответ Рейна лишь бросила на него холодный, полный презрения взгляд.
