Элоиза Джеймс - Ночь поцелуев
— Но ведь и у вас его тоже нет, — парировал принц.
— Мне некуда положить: ридикюль забит сыром.
— Ах, теперь понятно, откуда исходит этот странный запах! Видите ли, большинство дам пахнут по-французски.
— В то время как я пахну английской сыроварней, — смиренно согласилась гостья. — Кстати, а как пахнут француженки?
— Цветами, — улыбнулся принц. — Или потом. По-разному бывает.
Кейт слушала не очень внимательно. Вытереть руку о шелковое платье не представлялось возможным: непременно остались бы пятна.
— Не смотрите, — предупредила она и торопливо приподняла вишневую юбку и два слоя чехлов, пока не добралась до нежного батиста сорочки.
Принц посмотрел.
Разумеется, посмотрел.
Она почувствовала взгляд, подняла глаза и наткнулась на очень странную полуулыбку.
— Не смейте! — Она поспешно одернула платье.
Гейбриел наклонился.
— Чудесные туфельки.
Сделанные из вишневого шелка — в тон платью, — на небольших изящных каблучках, они выглядели совершенно неотразимыми.
— Спасибо, — спокойно поблагодарила его мисс Долтри. Джентльмен, конечно, не имеет права рассматривать ножки леди, но ведь туфли для того и существуют, чтобы ими восхищались. Разве не так?
Его высочество сжал все еще влажную руку Кейт и поднес к губам. Глаза сияли, дерзко соблазняя и приглашая.
— Хотя лодыжки еще лучше. Такие…
— Всего лишь лодыжки, и ничего больше, — равнодушно перебила его Кейт.
— Да, но впредь никогда не показывайте их мужчинам.
— Знаю. — Мисс Долтри попыталась освободить руку. — Все-таки не в амбаре выросла.
Темные глаза принца смеялись, однако в глубине горел тревожный, опасный огонь, от которого внутри что-то дрогнуло и перевернулось.
— Не позволяйте мужчинам смотреть на свои ножки, — повторил Гейбриел, — потому что они так очаровательны, что непременно расскажут о многом. — Он прижал ладонь к губам — на миг, не больше.
— О чем же? — уточнила Кейт, не в силах совладать с любопытством.
Принц наклонился.
— О прелестной фигурке. По изгибу лодыжки можно судить о талии, о линии бедра, о форме спины… и о других местах тоже. — Глаза остановились на груди.
Кейт неожиданно хихикнула и поспешно зажала рот рукой.
— Комплимент показался смешным? — уточнил принц с непроницаемым выражением лица.
— Простите, — извинилась она, — наверное, дело именно в этом.
— Но почему же?
Мисс Долтри выпрямилась, и восковые вставки на груди воинственно приподнялись.
Гейбриел посмотрел озадаченно.
— Знаете ли, оказалось, что Элджи подшивает в сюртук специальную подкладку, чтобы зрительно увеличить плечи и грудь. А вы? — Она присмотрелась и поняла, что принц ничего подобного не делает. Его грудь выглядела в два раза шире, чем у лорда Димсдейла, но при этом состояла исключительно из мускулов.
— Нет.
— И в бриджи тоже что-то вставляет, чтобы бедра выглядели внушительнее, — упорно продолжала Кейт.
— В детстве племянник отличался очень тяжелой фигурой; должно быть, со временем похудел, — заметил принц. — А что это… о!
Глаза недвусмысленно замерли на груди.
Кейт улыбнулась.
— В порядке предупреждения, ваше высочество: не советовала бы считать изгиб лодыжки надежным показателем женских прелестей.
Он перевел взгляд и внезапно улыбнулся. В глазах мелькнуло столь откровенное вожделение, что Кейт почувствовала, как заливается краской.
— Не смейте так смотреть! — выпалила она. — Вы сразу становитесь похожим на старого козла.
— Но вы же практически рекомендовали обратить внимание на вашу грудь.
— То, на что вы смотрите, лишь номинально соответствует официальному названию, — честно информировала мисс Долтри.
Принц пожал плечами.
— Возможно, там что-то и подложено, но я вижу желанную, нежную, шелковистую…
Кейт не смогла скрыть улыбку.
— К вашему сведению: то обстоятельство, что я не Виктория, вовсе не означает, что меня можно откровенно соблазнять.
— Знаю, — ответил Гейбриел и выпрямился. — И не совершаю предосудительных и напрасных попыток.
— Рада, что знаете, — призналась Кейт. — В ином случае чувствовала бы себя очень неуверенно: ведь вы принц и скорее всего привыкли, что женщины сразу падают вам в объятия. А судя по сырному запаху, вполне могли принять меня за молочницу.
Гейбриел рассмеялся:
— Да, я действительно раздумывал, не украсть ли вас у Димсдейла, но случилось это в то время, когда вы еще были Викторией и щедро осыпали собак драгоценностями.
— А зачем вам понадобилась богатая наследница? — поинтересовалась Кейт. — Бервик…
— Вик, — поправил принц.
— Вик считает, что замок вполне в состоянии обеспечить себя всем необходимым.
— Да, но только в режиме строгой экономии, а такая жизнь не принесет родственникам радости. Как известно, деньги лишними никогда не бывают.
Кейт взглянула на спутника. День клонился к вечеру, и солнце освещало озеро косыми лучами. Волосы Гейбриела выбились из ленты, которой были связаны на затылке, и волнистая прядь коснулась щеки. Принц выглядел величественным, надменным и необыкновенно довольным собственными успехами.
А вот назвать его жадным было трудно.
Высокомерный? Да, наверное.
Молчание, видимо, озадачило, и он пояснил:
— Деньги способны купить свободу.
— Свободу, — повторила Кейт. — Свободу от чего? Вы же не лев…
— О, ради всего святого, молчите! Опять этот лев!
Мисс Долтри подняла бровь.
— Вообще-то я никогда не позволяю себе подобной грубости, — с юношеским раскаянием признался принц.
— Наверное, я вас очень раздражаю.
— Да-да, давайте свалим вину на вас — так надежнее. Хочется иметь столько денег, чтобы можно было оставить жену здесь, в Англии, поручить ей хозяйство, тетушек и дядюшек, льва, слониху и прочую живность, а самому уехать.
— Уехать? Обратно в Марбург?
— Нет!
— Но в таком случае куда же?
— Вам доводилось слышать печальное предание о Дидоне и Энее?
Кейт покачала головой:
— А это исторические персонажи или литературные? Должна признаться, что ужасно плохо образована. Немного говорю по-французски и прочла почти всего Шекспира, но этим познания и ограничиваются. Во всем остальном абсолютная невежда.
— Невежда, которой случайно стали известны размеры свинарника, — задумчиво добавил Гейбриел.
— Да, подобных практических сведений в моей голове немало, — согласилась Кейт. — Так что же Дидона? Должна заметить, что имя очень некрасивое.
