Кэти Максвелл - Поединок двух сердец
Словно прочитав его мысли, Мэри развернулась к нему спиной.
— Да, это действительно было бы смешно, — надменно сказала она и взяла бокал пунша с подноса проходящего мимо лакея. — Барлоу, как звучит ваш девиз? Возлюби ближнего своего, не отвергая никого? К счастью, у меня более высокие принципы, не позволяющие флиртовать с бывшими слугами.
Она намекала, что когда-то дед Тая прислуживал ее семье конюхом.
Повисла неловкая пауза. Мэри определенно хватила через край. Что ж, во всяком случае, теперь у Тая будет повод публично игнорировать ее до тех пор, пока она не принесет свои извинения.
Как могла она все время нападать на него? Особенно после того скандала, в центре которого когда-то оказалась. Это случилось девять лет назад, когда ей было шестнадцать, а ему только исполнилось двадцать. Да, тогда у него была отличная возможность у всех на виду поставить ее на место. Но что-то в этом дерзко вздернутом подбородке и промелькнувшей в ее глазах тревожной тени остановило его.
Тогда она переживала не лучшие времена. Ее отец был неудачливым игроком, и его неразумные траты и непомерные амбиции практически разорили «Эдмундсон» — племенную конеферму, принадлежавшую семье Гейтс. Мэри сохранила поместье с конюшнями только благодаря тяжелой работе и твердому управлению. Однако по всему графству вскоре поползли слухи о ее интрижке с сыном лорда Джергена. Поговаривали, что отец практически толкнул юную дочь в объятия богатого мужчины, который ее использовал и бросил.
Тай не знал, так ли было на самом деле. Но он точно знал, что одно время сын Джергена был без ума от Мэри, а потом после проведенного в деревне лета вдруг срочно укатил в свой лондонский дом. Вскоре Мэри нарядилась в бриджи и отреклась от мужчин.
Распорядись судьба иначе, Мэри могла бы сейчас быть одной из тех благопристойных дам, которые окружены детьми и счастливы в браке. Но вместо этого она занялась «Эдмундсоном», пока ее четырнадцатилетний брат Найл учился вдалеке от дома. Ей удалось сохранить конеферму, несмотря на то, что семья едва сводила концы с концами.
Да, Мэри Гейтс пришлось узнать, как нелегко достаются блестящие шиллинги. Ее мечты о состоятельном муже и достойном положении в обществе оказались разбиты. Тай понимал, гордость — единственное, что у нее осталось…
К счастью, лорд Спендер наконец решил, что пора начинать аукцион. Спендер принадлежал к числу тех важных и напыщенных стариканов, которые немного задержались в эпохе париков и нюхательного табака. Сегодня, как всегда по особым случаям, он облачился в торжественный атласный сюртук — продажа лошадей, несомненно, была для него важным событием. Его живот едва умещался в жилет, так что серебряные пуговицы чуть не отрывались под этим натиском, а по легкому перекосу парика было видно, что он ему тоже слегка маловат.
— Франтоватого племянника, наверное, всякий раз передергивает от вида старика, — прошептал Дэвид, и Тай с ним согласился. Хотя сегодня капризный племянничек выглядел вполне миролюбиво. Конечно, ради денег.
Лорд Спендер нашел в себе силы сдобрить свою приветственную речь парой сдержанных шуток. Тай скрестил руки на груди в нетерпеливом ожидании начала торгов.
Наконец Спендер вызвал распорядителя аукциона, которого специально по такому случаю пригласил из Уэльса. В деревне считали, что со стороны его светлости это было очередным проявлением надменности. Их местный Брюстер провел бы аукцион куда лучше!
Тай в напряженном ожидании слегка отстранился от компании собеседников и заметил, что Мэри поступила так же.
Аукцион начался с демонстрационной продажи нескольких кобыл, которые мало кого интересовали. Это были хорошие лошади, но совсем не того калибра, что Таннер Дерби-Малыш. Цены на них едва достигли нижнего предела. Все с нетерпением ждали продолжения торгов.
Наконец желанный миг настал. Красноречивый уэльсец витиевато объявил главный лот аукциона. Толпа всколыхнулась. Несколько человек подались вперед — грум[5] вывел статного гнедого жеребца. Тай ничего в жизни не хотел так, как мечтал сейчас об этом коне.
Таннер был неизменным чемпионом Англии до тех пор, пока несчастный случай не оборвал его беговую карьеру восемнадцать месяцев назад. Происхождение жеребца было так же безупречно, как и его телосложение: удлиненное туловище, небольшая голова, сильные ноги. Он был воплощением идеала бегового скакуна.
— Поверни, поверни его. Пусть все рассмотрят его как следует, — лорд Спендер давал указания груму, сияя от гордости и наблюдая, как лошадь гарцует перед выстроившимися в полукруг покупателями. Конезаводчики, вытянув шеи, оценивали Жеребца опытным взглядом. Эти люди знали толк в хороших лошадях и разбирались в ценах. Внезапно конь застыл на месте. Он повел ушами и посмотрел на толпу умными темно-коричневыми глазами. Его взгляд остановился прямо на Тае.
Тай на мгновение перестал дышать, оцепенев от неожиданности. Конь сам выбрал его! Момент был столь невероятен, что Тая охватила дрожь. Он и его отец, благослови Господь его душу, всегда мечтали обладать таким жеребцом, как Таннер. С ним Тай сможет сделать свой «Садлбрук» лучшей племенной конюшней в Англии! А может, и во всем мире.
Мэри, стоявшая рядом, казалось, тоже замерла от восторга.
— Великолепен! — произнесла она чуть слышно.
Тай был с ней согласен. Он окинул взглядом потенциальных покупателей. Все присутствующие желали приобрести Таннера, но больше всего шансов было у Алекса Харлана — управляющего конюшнями герцога Мальборо. Он мог запросто перебить цену, и Тай мысленно молился, чтобы этого не случилось.
Распорядитель-уэльсец взобрался на помост и потребовал внимания.
— Полюбуйтесь, джентльмены! Перед вами конь, которого вы так хотели видеть, — восхитительный, превосходный чемпион!
Пока он расписывал достоинства Таннера, Тай постарался расслабиться. Но сделать это оказалось непросто — капля пота скатилась по его спине, каждый мускул был напряжен. Стоявшие рядом с ним Блэки, Брюстер и Дэвид тихонько переговаривались между собой, он же отошел в сторону и только пристально всматривался в Жеребца. Мэри стояла так же, как он, замерев и затаив дыхание.
В заключение своей речи уэльсец продемонстрировал трюк: он хлопнул в ладоши, издавая характерный звук, которым обычно на скачках лошадям дают старт, но это не испугало жеребца — Таннер славился спокойным нравом. Собравшиеся одобрительно закивали. Распорядитель наконец объявил начало торгов, и толпа оживилась. Тай не был удивлен ценой, он по-прежнему стоял, скрестив руки, и выжидал. Заметив, что Мэри тоже скрестила руки, он про себя ухмыльнулся — она сколько угодно могла заявлять, что не выносит его, но все-таки они были из одного теста.
