Марта Хикс - Волшебная река
Евнух даже не соизволил глянуть на Хасана или своего любимца-кота. Он сразу уставился на Тессу О'Брайен, точно Аладдин, плененный чарами принцессы.
– Сударыня, чем вам может служить Юджин Джиннингс? – представился он.
Юджин Джиннингс? Немолодой пират, ставший евнухом после неприятного происшествия при дворе султана, был известен под множеством прозвищ. Но это американизированное имя прозвучало впервые.
– Сударыня, – предостерегающе произнес Хасан.
Черные, как задница Бханга, глаза евнуха пронзили Хасана.
– Тихо! – крикнул Марид. Он добавил фразу на арабском – попросил Аллаха отнять у Хасана голос.
Хозяин лавки пришел в ярость. Он было попытался жестом привлечь внимание Тессы. Но ему не удалось этого сделать.
Женщина доверчиво поглядела на Марида-Юджина. Потом прошептала тихо, но твердо:
– Пожалуйста, дай Коннору супругу в марте 1864 года. Дай Коннору вечное счастье.
Марид низко поклонился.
– Ваше желание – для меня закон.
– Но как я могу вам верить?
– Я буду находиться возле вас до тех пор, пока ваши желания не исполнятся, – с готовностью заверил Марид-Юджин.
«Марид намерен уйти вместе с ней! – пронеслось в голове Хасана. – Одно дело – накидывать цену на товар, другое – совершить серьезную подлость».
Торговец открыл рот, чтобы выразить свое отношение ко всему этому.
«Марид, сын осла! Сними свое проклятие!» – хотел крикнуть Хасан, но тщетно – он в мгновение ока онемел.
Не отводя взгляда от Марида, Тесса уточнила свое желание:
– Коннору лучше не знать об этом заранее. Иначе он очень рассердится. Он говорит, что уже женат на армии.
– Многие мужчины утверждают, что не хотят жениться, – проворковал евнух.
– В любом случае от нас требуется осторожность, – повторила Тесса. – Коннор весьма проницателен, он обладает удивительной способностью распознавать любые хитрости.
– Не беспокойтесь, мадам. Он будет во власти магии.
Женщина взяла волшебника-самозванца под руку и бросила торговцу:
– Не забудьте отправить мои ковры на корабль. «Я сделаю это, когда Магомед обратится в христианство», – подумал Хасан.
Если Марид завладел богатой дамой, то он, Хасан, оставит себе и ее деньги, и товар. Торговец собрался напоследок обозвать Марида обманщиком и потребовать компенсацию за испорченный коврик для чтения молитв. Но в это время кот Бханг бросился вперед. Острая боль пронзила лодыжку Хасана, стремительно поднялась вверх по ноге.
Араб стряхнул рассвирепевшего раненого кота со своей ноги.
«Аллах, я проклинаю этого кота и его хозяина! Пусть обрушится на них твой гнев!» – вновь попытался подать голос Хасан, прыгая на здоровой ноге, потом он направился в заднюю часть лавки.
Его проклятие также чего-то стоило – Бханг сдох.
Легенда об Аладдине, возможно, была вымыслом. Но проклятия оставались проклятиями. Они обладали огромной силой.
Глава 1
14 марта 1864 года
Рок-Айленд, Иллинойс
Чаепитие в обществе двух пожилых дам не лучший способ отмечать тридцатилетие выпускника Уэст-Пойнта. Война с мятежниками бушевала на Юге, достаточно далеко от майора Коннора О'Брайена.
Произнеся слова извинения, хозяйка дома встала и отправилась в соседнюю комнату за модным журналом. Окна гостиной содрогались от порывов северного ветра, хлопья снега забивались буквально во все щели, однако камин хорошо согревал воздух в комнате, где на столе оставалась несъеденная пища. Раздраженный майор Коннор О'Брайен завидовал сейчас даже спавшей у него на коленях кошке.
Здесь невозможно заслужить воинскую награду.
Он посмотрел на гостью, немолодую сотрудницу Санитарной службы Соединенных Штатов. Индия Маршалл прибыла сегодня днем.
От этой пожилой дамы пахло лавандовой туалетной водой. Ее волосы с заметной проседью были стянуты на затылке в пучок, выбившиеся из прически мелкие завитки падали на лоб. Шею женщины прикрывал кружевной платок, на плечах покоилась пушистая шаль. Покачиваясь в кресле-качалке и напевая боевой гимн Союза, Индия Маршалл вязала перчатку. Беседа, похоже, не интересовала сотрудницу Коннора, поскольку она не сказала ему и нескольких слов. Женщина даже не глядела в его сторону.
Майор попытался разговорить гостью:
– Мэм, насколько мне известно, вы остановитесь у Лоренсов.
– Да. – Индия Маршалл сдвинула очки вверх. – Мне сказали, что должностные лица должны жить у полковника Лоренса и его жены.
Должностные лица и… грустный майор.
Ввиду сокращения строительства в военное время Главный инспектор тюрем отдал в распоряжение семьи начальника тюрьмы, полковника Лоренса, особняк, возведенный давно умершим американским пионером Джорджем Давенпортом. Бездетная чета Лоренсов заняла в нем несколько комнат. Коннору, заместителю полковника, предоставили там комнату. Это считалось роскошью.
Жена начальника тюрьмы сделала все возможное, чтобы создать в «особняке Давенпорта» уют и комфорт. Опал Лоренс приложила к благоустройству дома свою женскую руку, заполнила его унаследованной мебелью. Но Коннор предпочел бы жить в тюрьме, нежели под одной крышей с начальником, которого презирал и ненавидел. Он мысленно называл Роско Лоренса «лапочкой».
Однако полковник совсем не был «лапочкой». Эпитет «отвратительный» далеко не в полной мере отражал его внешний вид и внутреннюю сущность. Недостатки Лоренса, однако, ничего не меняли. В любом случае он был начальником Коннора.
Более того, армия оставалась армией, и никто не интересовался мнением или соображениями Коннора. Он старался держаться подальше от этого дома, но скромное чаепитие, устроенное Опал по случаю его дня рождения, заставило его оставаться в этом обществе.
Майор сосредоточился на профиле Индии Маршалл.
– Я много слышал о Санитарной службе. Конечно, это хорошая организация. Она направляет медсестер и врачей в армейские госпитали. Но люди ведь получают ранения в сотнях миль от здешних мест…
Коннор О'Брайен считал своим долгом быть в курсе всего, имевшего отношение к тюрьме, расположенной к северу от особняка Давенпорта. Появление в особняке мисс Маршалл не могло быть случайностью.
– Что привело вас на Рок-Айленд? – прямо спросил он.
Женщина перестала мурлыкать, но ответа не последовало.
– Вы установите в городе киоски для сбора печенья и варежек для войск? – продолжал майор.
Индия усмехнулась, словно услышала самый нелепый вопрос на свете. Не прерывая вязания, женщина произнесла старческим – слишком старческим? – голосом:
– Работать на победу можно где угодно, сынок.
– Мэм, моя фамилия О'Брайен, – подсказал майор.
