Виктория Холт - Королева из Прованса
– Неужели может быть иначе? – обиженно проговорила она.
– Мое дорогое дитя, – твердо сказала мать, – я прекрасно знаю ваши достоинства. Но этот гость – весьма важен для нас, и, возможно, было бы лучше, если бы сегодня вечером вы немного отошли в тень. Говорите, только если вас спросят.
Элеанора недоуменно пожала плечами, а графиня обратилась к старшей дочери:
– Вы, Маргарита, будьте скромны, но не бойтесь поддержать беседу. Ведите себя ненавязчиво, но в то же время…
– О, мадам, вы разговариваете с нами, словно… словно мы марионетки, готовящиеся к представлению! – не выдержала Элеанора.
– Возможно, я не права, – ответила графиня. – Возможно, мне следовало позволить вам вести себя естественно, как всегда. Но поймите и вы меня. Я хочу, чтобы вы произвели на посла французского короля наиблагоприятнейшее впечатление. Вы уже решили, что наденете?
– Я надену голубое платье, а на голову сетку, украшенную халцедоном, – заявила Элеанора.
– Прекрасный выбор, – кивнула мать. – А вы, Маргарита?
– Серое с пурпуром платье и серебряную сетку.
– Я дам вам свое бриллиантовое кольцо, Маргарита, – сказала графиня. – Оно будет отлично смотреться с серым и пурпурным.
– Бриллиантовое кольцо! – воскликнула Элеанора. – Говорят, бриллианты защищают от врагов. Разве у Маргариты есть враги?
– Надеюсь, что нет, – с чувством произнесла графиня и нежно взглянула на старшую дочь. – Я молю Бога о том, чтобы у вас их никогда не было. Но если занимаешь в обществе высокое положение, сразу появляются люди, желающие тебе зла.
– Так вот почему вы даете ей свое бриллиантовое кольцо? – спросила Элеанора.
– Оно теперь принадлежит Маргарите. У нее такая красивая ручка.
Элеанора взглянула на свою руку, не менее красивую. Что это сегодня с Маргаритой так носятся? Из-за того что она старшая?
Тринадцать! Какой чудесный возраст, а ей будет лишь двенадцать. Неужели посол из Франции приехал сделать Маргарите предложение?
Вечером все выяснилось. Хотя гостю представили обеих сестер, Жиль де Флажи смотрел только на Маргариту.
Элеанора почувствовала себя несколько задетой, особенно когда ее даже не попросили прочесть новую поэму.
Жиль де Флажи уехал, но причина и последствия его визита вскоре стали известны сестрам.
Граф и графиня вошли в классную комнату, когда девочки занимались. Элеанора немедленно догадалась, что за этим последует, ибо на лицах родителей все было написано: гордость, волнение, недоумение (они все еще не могли поверить, что все случившееся правда). И одновременно их лица выражали печальную нежность.
Девочки встали и сделали реверанс.
Граф шагнул вперед и взял Маргариту за руку.
– Мое дорогое дитя, – начал он. – Величайшая удача пришла к вам. Вы станете королевой Франции.
– Это означает, что Маргарита от нас уедет? – спросила Беатриса и тут же приготовилась плакать.
Мать взяла ее на руки и прижала к себе.
– Со временем ты поймешь, что это означает, деточка, – сказала она.
Граф продолжил:
– Я никогда не предполагал, что такое может случиться. Король Людовик – весьма многообещающий молодой человек. Он умен, добр и великодушен; он полон решимости справедливо и мудро править своей страной. И он решил жениться на нашей Маргарите. Дитя мое, вы должны до конца своих дней благодарить Небеса за невероятную удачу.
Санча смотрела на Элеанору, ожидая подсказки, как себя вести в подобной ситуации. Беатриса заплакала, поняв, что Маргарита уедет из дому. Элеанора не отрывала глаз от пола. Огромная честь, выпавшая на долю семьи, досталась Маргарите – не потому, что она была умнее или красивее остальных сестер, нет. Просто она была старшей.
Сама Маргарита пребывала в смятении. Она понимала, что должна благодарить Бога за ниспосланное чудо. Она осознавала, какая огромная честь ей оказана… и в то же время была очень напугана.
Тринадцать лет прожила она под сенью родительской любви. А теперь должна оставить родной кров ради… Маргарита сама не знала ради кого. Ради великого короля, который станет ее мужем. Она взглянула на Элеанору, но та не смотрела на нее, дабы не выдать бушевавших в ее душе чувств.
Одна и та же мысль билась в голове Элеаноры: только потому, что сестра старше, только потому.
– Уверена, вы будете очень счастливы, – сказала графиня. – Королева Бланш отныне заменит вам мать, и вы будете находиться под покровительством самого короля Франции. Почему же мы выглядим такими грустными? Давайте-ка веселиться.
– Я не хочу, чтобы Маргарита уезжала, – захныкала Беатриса.
– И никто из нас не хочет, детка. Но ее муж желает, чтобы она жила с ним, а у него теперь больше прав на нашу Маргариту.
– Пусть сам сюда приедет, – предложила Беатриса и тут же просияла от столь удачной мысли.
– Он не может, детка. Он управляет государством.
– А мы ему поможем.
Графиня рассмеялась и потрепала девочку по волосам.
– Нам очень многое нужно приготовить, Маргарита. Пойдем со мной. Мы обсудим ваши туалеты, и вообще мне необходимо поговорить с вами.
Граф подхватил:
– Разумеется, этот день счастливый для всех нас. Произошло истинное чудо. Никогда не верил, что такое возможно.
Элеанора подняла глаза и заявила:
– Я написала поэму.
– Прекрасно, – рассеянно ответил отец.
– Может быть, я ее прочту?
– Не сейчас, дорогая. В другой раз. Какие уж тут стихи…
– Пойдем, Маргарита, – позвала мать.
Дверь за ними закрылась, и три сестры остались одни.
Санча выжидательно смотрела на Элеанору. Та подошла к столу и взяла поэму, которую только что закончила и которую так жаждала прочесть родителям. Но им было не до стихов. Все теперь думали только о Маргаритиной свадьбе.
– Это только потому, что она старшая, – проговорила Элеанора. – Если бы старшей была я, то все бы готовились к моей свадьбе.
* * *В Ле-Бо вовсю шли приготовления. И хозяева, и слуги ни о чем другом, кроме предстоящей свадьбы, не говорили. Теперь Ле-Бо был не просто замком графа Прованского, а домом будущей королевы Франции. Маргарита, поначалу испугавшаяся перемены в своей судьбе, теперь сияла лучезарной улыбкой и думала о будущем без страха. Она уже знала, что ее жених не просто хороший и добрый юноша, но обладает всеми задатками великого государя.
Над Маргаритой постоянно колдовали портнихи, а еще она много времени проводила наедине с родителями, которые без устали поучали ее, как себя вести, что она должна делать, а что нет. В конце концов сестра призналась Элеаноре, что безнадежно запуталась и что лучше бы ей вовсе не давали никаких наставлений.
Элеанорой владела зависть. Как бы она желала, чтобы вся эта суматоха поднялась вокруг нее! Если бы она была старшей и сейчас собиралась во Францию, как было бы чудесно! А ей предстоит еще несколько лет провести в Ле-Бо; потом ей тоже найдут мужа. Кого же? Какого-нибудь герцога? Или графа? И всю оставшуюся жизнь придется почтительно преклонять колени перед старшей сестрой?!
