Дженел Тейлор - Тайны полуночи
Джинни снова попыталась переубедить Джоанну:
— Ты сама говоришь, что тебя увезли двухлетней крошкой и отца ты совсем не знаешь. А он, может быть, умный и хитрый человек. Если его письма, как ты полагаешь, неискренни, то он и передо мной успешно будет притворяться. Изобразит тебя жертвой супружеской измены, твоя маму — виновницей разрыва. А как я узнаю, правда это или ложь?
— Ты умница, ты догадаешься. Будешь наблюдать за ним, пока он ее раскроет себя, и отомстишь за меня и маму… Причини ему такую же боль, какую он причинил мне и маме… — слабым голосом повторяла Джоанна.
— А если он не виноват? Тогда он вправе отомстить мне за то, что я выдала себя за его дочь. Ведь, если он в самом деле тебя любит, это будет жестокий розыгрыш. Ему будет очень горько на душе, когда он узнает, что ты умерла, а он принял как дочь чужую девушку.
— Тогда останься у него, и он не узнает.
— Да ты что? Стать на всю жизнь Джоанной Чепмен?
— Почему бы и нет? Мой отец богатый и могущественный человек. Он у меня в долгу, так пусть выплатит тебе шестнадцать лет любви и заботы, которых я была лишена. Пусть они достанутся тебе. Я ведь по закону должна получить его наследство, а не любовница и приемный сын. Только так, живя рядом с ним, ты сможешь убедиться, виновен он или нет. Если он виновен, накажи его, замучь его. Если невиновен, дай ему мир и счастье. А ты получишь родной дом и защиту, пока будешь в них нуждаться.
— А как же мой отец?
— Я подумала об этом. Если выяснится, что он жив и ищет тебя, ты расскажешь моему отцу всю правду. А я напишу письмо, которое ты отдашь ему: в нем я сообщу, что ты была вынуждена выполнить просьбу умирающей подруги. Молю тебя, Джинни, обещай мне узнать правду, и я отойду с миром.
— Ладно, мы еще поговорим об этом. А пока прими лекарство и отдохни. Я знаю, — ты устала и измучилась.
— Нет, нет, Джинни, последний раз в жизни я с тобой говорю. Неужели я не вытерплю боль, чтобы провести с тобой последние часы. А если я буду одурманена лекарствами, останется несказанным то, что надо сказать…
Джинни помолчала.
— Как я доберусь до Техаса?
— Ты знаешь адрес ранчо моего отца.
— Мистер Эвери говорил, что железные дороги разрушены, а дилижансы ненадежны. Мы хотели телеграфировать твоему отцу, чтобы он выслал денег на дорогу. Но теперь лучше этого не делать. Он может приехать сам или прислать своего приемного сына, тогда все раскроется.
— А если ты под моим именем явишься к нему без предупреждения, это покажется странным. И добраться трудно, хоть ты и собиралась как-то добираться до Колорадо! Конечно, лучше найти какого-нибудь спутника. Вот мистер Эвери, который на корабле принял во мне участие, когда я заболела, и опекал нас обеих, видимо, добрый и хороший человек. Попросим его помочь тебе. Он говорил, что направляется в Техас. Попроси его взять тебя с собою.
— Но он же не знает, что я — Джинни, а ты — Джоанна.
— Придется довериться ему и все рассказать. И он возьмет тебя с собой, вот увидишь.
— Взять с собой Вирджинию, но куда? — сказал, входя в комнату, Чарльз Эвери.
— Мистер Эвери, нам так нужна ваша помощь!
— Нет, Джоанна, — запротестовала Джинни, — мы не можем это сделать. Я не могу.
Чарльз Эвери присел на край кровати. Он был так высок, что, когда стоял, казалось, нависал над девушками, словно башня.
— Что «это», молодые леди?
— Джинни должна поехать на ранчо моего отца в Техасе. Ей придется выдать себя за меня. Здесь ей небезопасно — ее мачеха может проведать, что она приехала в Америку, а это злокозненная женщина. Если же она назовется моим именем, никто ее не узнает. А меня пусть похоронят под именем Вирджинии Марстон. Возьмите ее в свой фургон, ведь вы едете в Техас!
Чарльз Эвери ласково погладил руку больной девушки.
— Это не годится, Джоанна, дорогая. Одинокая молодая девушка не может ехать в фургоне одинокого мужчины, хоть и пожилого. Все мои спутники — пуритане, они этого не допустят. А собственного фургона Вирджиния не раздобудет — очень дорого, да еще мулов надо купить и припасы в дорогу.
Джоанна посмотрела в честные голубые глаза — этот простодушный великан хоть не уверял ее, что она выздоровеет. Джоанна лихорадочно ухватилась за его руку и заговорила умоляющим шепотом:
— Она должна укрыться в Техасе, сэр. У ее отца в Джорджии и на Западе враги, ее могут убить или похитить. Она назовется моим именем и будет в безопасности ожидать известий от своего отца. Она должна была приехать на ранчо вместе со мною, и мой отец обещал помочь ей, но теперь, когда я умираю, придется изменить планы.
Чарльз Эвери запустил руку в седеющие темные волосы, встал и сказал:
— Надо мне минутку подумать…
Джинни дала Джоанне напиться, и теперь обе с ожиданием смотрели на высокого сорокалетнего фермера из Джорджии, с которым они познакомились на корабле. Чарльз Эвери охранял девушек от приставаний пассажиров и моряков, помогал Джинни ухаживать за Джоанной, когда та заболела.
— Пожалуй, Джинни, — сказал он, — это будет неплохо и для меня. Вы можете готовить на привалах, а иногда и править фургоном. Так что я вам помогу, а вы мне. Придется выдать вас за мою дочь. Анна была примерно ваших лет; бедная девочка училась в школе на Севере во время войны и уже должна была вернуться домой, но простудилась и умерла. — Он смахнул слезу, девушки тактично отвернулись.
— Но в дороге будет трудно, Вирджиния: придется править фургоном и прокладывать путь наравне с остальными. Наш проводник Стив Карр всю эту неделю инструктирует мужчин, а потом станет обучать женщин. Отправляемся в среду; я уже снарядил свой фургон. Сбор на реке Огичи к востоку от города. Война кончилась, южане разбиты, и много людей двинулось на Запад осваивать новые земли.
Джоанна схватила руку Джинни и из последних сил сжала ее:
— Дорогая моя, сделай то, о чем я тебя прошу. Ведь мы были как сестры. Я бы для тебя это сделала, ты знаешь. Умоляю тебя.
— Это невероятный план, Джоанна. Я могу выдать себя и попасть в беду.
— Никто не догадается. Будет знать только мистер Эвери.
— Я сохраню все в тайне, — заверил мужчина.
— Спасибо, мистер Эвери. Сделай это для меня, Джинни. Во имя нашей дружбы!
— Я согласна, Джоанна, — со вздохом сказала Джинни. — Я выполню твою последнюю волю. Ну а сейчас ты выпей лекарство и отдохни. И попробуй немножко поесть.
— О-о, и я с вами за компанию, — бодро сказал Чарльз Эвери, ставя у кровати поднос.
— Спасибо, мистер Эвери. Спасибо, Джинни, дорогая моя.
Незадолго до полуночи Джоанна Чепмен тихо вскрикнула, глаза ее закатились. Нагнувшись к ее лицу, на котором еще шевелились губы, Джинни скорее глазами, чем ухом, уловила прощальный шепот:
