Шерил Флурной - Объятия судьбы
– Мистер Томас, кажется, вы хотите сообщить мне что-то неприятное, но не решаетесь. Уверяю вас, я все выдержу. Говорите. Для меня нет ничего страшнее смерти отца.
– Сомневаюсь, Темпл. – Томас тяжело вздохнул и с заметным усилием продолжал: – Вы должны кое-что узнать, прежде чем пойдете к отцу. Вчера он пытался поговорить с вами, но был слишком слаб.
Томас поднялся и начал медленно ходить взад и вперед по дорожке.
– Я знаком с Натаном Гаррисом много лет. Ваш отец – хороший человек, и то, что он вырастил вас, делает ему честь. Когда умерла ваша мать, Натану пришлось отдать вас в пансион, потому что он часто и надолго уезжал из дома. Поверьте, – Томас внимательно посмотрел на Темпл, – ему вовсе не хотелось разлучаться с вами, но этого требовала его работа. Теперь вы уже взрослая и, конечно, поймете, что он разрывался между долгом и любовью к вам.
Сердце подсказывало Темпл, что друг ее отца говорит правду. Натан Гаррис заменил ей мать, и она не сомневалась в его любви.
– Несколько лет назад, – продолжал Томас, – Натан отправился по делам в Италию, встретил там молодую женщину по имени Ла Донна и очень привязался к ней. Впервые после смерти вашей матери в сердце Натана вспыхнула любовь. Они встречались несколько месяцев, потом Ла Донна решила вернуться домой, на Сардинию. Не желая расставаться с этой женщиной, он последовал за ней. Их счастье продолжалось всего несколько месяцев.
Поняв, что носит ребенка Натана, Ла Донна сказала ему об этом, он начал умолять ее выйти за него замуж. Прежде Натан уже несколько раз делал этой женщине предложение, но она неизменно отвечала отказом, уверяя, что их брак невозможен. Ваш отец по-настоящему любил Ла Донну и мечтал жить с ней и с их ребенком. Наконец она призналась ему, что замужем, чем глубоко ранила Натана. Однако в душе он поклялся, что Ла Донна будет принадлежать только ему. Между тем судьба распорядилась иначе – эта женщина умерла.
Потрясенная Темпл молчала. Ей и в голову не приходило, что у отца после смерти матери была столь романтическая история. Впрочем, в ту пору она сама была еще ребенком, и Натан, конечно же, считал, что дочь не поймет его. Сейчас девушку почему-то мучил вопрос, разделяла ли чувства отца таинственная Ла Донна.
– А эта женщина любила моего отца, мистер Томас?
– О да, милая! Их связало взаимное и очень глубокое чувство. Правда, позже Натан усомнился в любви Ла Донны, узнав, что она никогда не была замужем.
– Но зачем же она обманывала его? – удивилась Темпл, испытывая горькую обиду за отца.
– Из страха, – ответил Томас.
– Из страха? Она боялась моего отца? Но почему?
– Нет, моя девочка. Она боялась своего отца. Натан узнал все, лишь похоронив ее. – Томас опустился на скамью. – Эта женщина сказала Натану, что ее зовут Ла Донна Каллас и у нее нет родных. Она никогда не приглашала его к себе домой. Они встречались в уединенных местах или в гостиничном номере Натана. На самом же деле она оказалась единственной дочерью Роско Силоне. Ла Донна обманывала Натана, боясь за него. Она не хотела, чтобы ее отец знал о нем.
– Бедный папа! – прошептала Темпл.
– Да. Роско – человек тяжелый и очень суровый.
Ла Донна любила его, но он внушал ей страх. Она не сомневалась, что отец, с презрением относившийся к американцам, сочтет Натана недостойным руки своей единственной дочери. Для Силоне, потомственного итальянского аристократа, верного традициям своей страны, Натан Гаррис был чужаком.
– Мистер Томас, вы сказали, будто мой отец узнал все. Что же еще он выяснил?
– Например, то, что причина смерти Ла Донны – выкидыш. Тогда он решил, что ее убила его любовь. Натана хоть немного утешало одно – что эта женщина до последнего вздоха звала его. Но тем самым она выдала отцу имя своего возлюбленного.
– О, мистер Томас! – горестно вскричала Темпл. – Значит, мой отец страдал все эти годы, а я и не подозревала об этом! Почему же он мне ничего не рассказал? Может, мне удалось бы облегчить его боль. Неужели он думал, что я не пойму?
– Вы были еще ребенком в то время, иначе он, вероятно, поделился бы с вами. – Томас устало покачал головой. – Натан просто обезумел от горя. А старый Силоне как одержимый накинулся на Натана с кнутом и едва не убил его, когда тот, стоя на коленях перед могилой Ла Донны, оплакивал свою любимую. Роско поклялся отомстить Натану за смерть своей дочери.
Помолчав, Томас тихо продолжил:
– Видите ли, Темпл, родина Силоне – Сардиния, остров в Средиземном море, автономная область Италии. А сардинцы – одни из самых мстительных людей на свете. Суровые, непреклонные, гордые, они не прощают обид. Таков и Силоне. Кредо сардинцев – «око за око, зуб за зуб».
Томас пригладил свои седеющие волосы.
– Понимаете ли вы, Темпл, к чему я веду? Девушка покачала головой. И в самом деле, почему именно сегодня Томас решил рассказать ей о событиях прошлых лет? Какое отношение имеет Роско Силоне к тому, что происходит сейчас? Темпл хотелось одного – поскорее увидеть отца. Джон Томас может досказать эту историю в более подходящее время. Она нетерпеливо поднялась, но собеседник снова удержал ее.
– Все эти годы Натан горевал о Ла Донне и очень страдал. Теперь ему пора отдохнуть. Однако его покой зависит от вас, дорогая. Поверьте, без вашей помощи ему не обойтись. – Томас с мольбой посмотрел на девушку.
– Никак не пойму, мистер Томас, зачем вы рассказываете мне сейчас эту старую историю? Я должна идти к отцу, он ждет меня…
– Да, Темпл, – перебил ее Томас, – Натан ждет вас. Сейчас вы нужны ему как никогда. Вот поэтому вам придется дослушать все до конца. – Девушка хотела было возразить, но Джон жестом заставил ее молчать. – Прошу вас, уделите мне, пожалуйста, еще немного внимания. Тогда, много лет назад, Натан дал Силоне клятву. И старик проследит за тем, чтобы он сдержал ее.
– Какую клятву? – встревожилась Темпл.
– Когда ваш отец стоял, преклонив колени, у могилы Ла Донны, Силоне обрушил на него свой гнев, поклялся отомстить ему и потребовал, чтобы Натан отдал ему свою дочь. Роско сказал так: «Моей дочери был двадцать один год, когда ты отнял ее у меня, Гаррис. Когда твоей дочери исполнится столько же, ты отдашь ее мне и таким образом возместишь мою утрату. Твоя дочь будет носить фамилию Силоне и выйдет замуж за Дамона, моего единственного сына и наследника». – Томас тяжело вздохнул. – И вашему отцу пришлось согласиться на это.
– Нет! Не может быть! Мой отец не мог согласиться с подобной нелепостью! – Потрясенная, Темпл не верила своим ушам. – Пожалуйста, скажите мне, что это неправда! – взмолилась она, в отчаянии заламывая руки.
Осознав страшный смысл услышанного, Темпл сказала себе, что все это вздор. Отец никогда не связал бы ее и себя таким глупым обещанием! Они же американцы, граждане свободной страны. Отец с самого раннего детства говорил ей о свободе слова, свободе выбора – свободе вообще.
