Черил Портер - Влюбленные скитальцы
Девушка стала тихо молиться, чтобы показался большой караван фургонов. В суматохе, вызванной его появлением, она могла бы ускользнуть вместе с раненым. Несчетное число раз в многочисленных караванах, возвращавшихся из Санта-Фе, находился кто-нибудь говоривший, что некая ферма расположена в идеальном месте, где можно заработать кучу денег на продаже съестных припасов, и предлагал отцу купить у него эту ферму. Она могла бы быстро продать кому-нибудь участок и без труда спастись бегством. А, может быть, прибытие большого каравана с людьми в основном погонщиков, которые хорошо знали их семью и саму Джесси, заставило бы этих подозрительных людей убраться отсюда.
Вздохнув, Джесси была вынуждена признать, что рассчитывать на это так же безнадежно, как на появление солдат из форта. Нет, придется полагаться на собственную сообразительность, чтобы выпутываться из затруднительного положения, так она и поступала с тех пор, как умер отец два месяца тому назад от укуса гремучей змеи. Уже минуло три года, как дизентерия унесла ее мать. И хотя девушка очень любила эти места, понимала, что никогда не сможет управиться здесь одна. Эта мысль ей была ненавистна, но она знала: рано или поздно придется расстаться с фермой. Может быть это к лучшему, рассуждала она, убеждая себя. Кроме того, она ведь женщина, которой нужно… а что ей нужно? Джесси не имела ясного представления, что именно, но что-то ей было нужно. Ведь что-то должно было означать необъяснимое беспокойство, не оставлявшее ее в последнее время, несмотря на изнурительный труд.
Джесси не знала, долго ли кто-то тихо стучался в дверь, прежде чем услышала стук, – настолько была погружена в свои мысли. Теперь же напряженно прислушивалась к звукам, доносившимся из-за двери. Прежде всего она в ужасе подумала о людях возле амбара и быстро огляделась в поисках чего-нибудь пригодного для защиты. Наконец решила, что большой нож вполне подойдет. Держа его в левой руке и пряча в складках широких отцовских штанов, Джесси направилась к двери. Никому и в голову не придет взглянуть на ее левую руку, решила она, ведь все держат оружие в основном в правой. Джесси не приходилось убивать людей и сейчас она надеялась, что не придется прибегать к такому крайнему средству. И, кроме того, она не могла убить никого из них, ведь это сразу же обнаружится. Джесси стала молиться, чтобы до этого не дошло.
Собираясь открыть дверь, она вспомнила о бинтах и прочих принадлежностях для перевязки, оставшихся на полу под окном, и быстро задвинула их ногой под китайский шкафчик, который ее мать непременно хотела взять с собой, когда они оставляли дом в Индепенденсе. Дрожащими пальцами Джесси отодвинула засов на двери, чуть приоткрыв ее, чтобы посмотреть в щелку, кто стоит снаружи. Собираясь осадить наглеца, кем бы он ни был, девушка совсем не была готова к тому, что дверь резко распахнется и она будет отброшена в комнату. Она упала на стол и стулья, стоявшие посреди комнаты, и свалилась на пол у очага.
Пока Джесси не пришла в себя, ей ничего другого не оставалось, как лежать и охать. Она видела, что дверь широко открыта, но никто не стоит ни в дверной проеме, ни в комнате. Джесси была одна. Совершенно неуместно она подумала о буре, но это слишком невероятно: ветер совсем не дул.
А где же ее нож? Безусловно, теперь он понадобится. Несмотря на острую боль, пронзающую всякий раз, когда она поворачивала голову, Джесси огляделась. Ножа не было. Нужно двигаться, если она хочет найти свое оружие. Джесси хотелось заплакать и ничего не предпринимать, но упрямство, что было в крови у всех Стюартов, не позволяло ей опускать руки. Она должна сохранять твердость и силу духа, чтобы спасти того раненого человека, теперь придется заботиться не только о себе. Нет больше одиночества – она нужна тому незнакомцу.
Очень осторожно Джесси начала шевелиться, чтобы проверить, не сломано ли у нее что-нибудь. Вроде все было в порядке. Она тихонько села, чувствуя, как болят все ушибы, и стала всматриваться в темноту. Угасшая свеча упала, когда девушка наткнулась на стол, и только слабый свет луны проникал в хижину через открытую дверь.
Джесси терялась в догадках: из-за чего или из-за кого распахнулась дверь. Собрав все свое мужество и постаравшись забыть о боли во всем теле, она очень медленно поползла вокруг опрокинутых стульев, останавливаясь, когда голова начинала кружиться. Удар головой о деревянную стену ничего хорошего ей не принес. Продолжая ползком свои поиски, девушка вдруг резко остановилась, дотронувшись до чьей-то руки, большой и грубой. Джесси отпрянула так быстро, насколько позволяли ее ушибы, и подавила крик, готовый вырваться из груди.
Она зажала рот руками, пока не прошел страх и желание закричать. Только когда осознала, что ни рука, ни сам человек не пошевелились от прикосновения, сердце у нее перестало бешено биться. Присмотревшись к тому, кто лежал ничком перед нею после падения через порог в комнату, Джесси поняла, что это тот самый незнакомец, которого она закрыла в погребе, раненый, а не кто-то из так называемого отряда – среди них раненых не было. Но как же он выбрался из погреба? Она отчетливо помнила, что закрыла дверь на засов, когда выбежала оттуда. Открыть ее изнутри не было никакой возможности.
Решив, что ответ на этот вопрос можно найти позже, Джесси постаралась осторожнее перевернуть на спину раненого, который так и не пришел в сознание. Потом принялась втаскивать его в хижину. Для этого потребовалось много сил, так как мужчина был в два раза больше ее самой, и давали о себе знать последствия падения. Наконец все его тело оказалось в хижине. Джесси быстро закрыла и заперла дверь. Незнакомец так и не пошевелился. Джесси села, опустив голову и руки на согнутые колени, теперь необходимо собрать все силы, прежде чем приступить к такому трудному делу, как укладывание раненого на постель.
Джесси подняла голову, пытаясь рассмотреть незнакомца, насколько это было возможно в полумраке комнаты. Человек выглядел высоким, мускулистым, темноволосым, так же покрытым пылью и грязью, как и люди у амбара, и так же основательно вооруженным. В кобуре у него виднелся большой револьвер, низко свисавший с ремня на правое бедро. То, что он вооружен, Джесси не обеспокоило – почти все мужчины, в том числе и ее отец, имели при себе оружие. Но насторожило другое: как он носил его, как большинство мужчин, которых они видела по пути сюда, или, например, как солдаты в Кэмп-Николс. Их револьверы были предназначены для самообороны – подтянуты к поясу с надежно застегнутой кобурой. А этот человек носил свой револьвер, как боец, низко опущенным и наполовину вынутым из кобуры. Как будто у него было что-то общее с теми сомнительными людьми, что расспрашивали ее сегодня.
