Карен Монинг - Поцелуй горца
- Вы не хорошо выглядите, дорогая Беатриса разволновалась, поправляя широкий край соломенной шляпки на ее мягких серебристо-голубых локонах - Немного больной
- Это все из-за ухабистой дороги, Беатрис
- Хорошо, мы около деревушки и вы должны немного поесть с нами перед тем как мы пойдем туристничать Сказал Берт твердо. - Мы бы могли сходить посмотреть этот дом, понимаешь, один тех, где этот колдун, Алистер Сроуэли жил. Говорят это самое посещаемое место! сообщил он, шевеля густыми седыми бровями.
Гвен апатично кивнула. Она знала, что протестовать было бесполезно, потому что, хотя она подозревала, что Беатрис могла испытывать жалость к ней, Берт был тверд в уверенности, что она - в порядке . Понадобилось только несколько дней, что бы понять, что она никогда не избавиться от этих нелепых попутчиков.
Но дома в Санта Фе, когда она выглядывала из окна ее кабины, в страховой компании споря, пока застрахованный пострадавший, который умудрился накопить гипотетических чеков, стоящих поражающие $9,827 от случая который чистыми стоил $127 за повреждение заднего бампера, мысль быть в Шотландии, или хоть где-нибудь еще, в этом отношении – была великолепной.
Так она позволила туристическому агенту убедить себя, что четырнадцати дневный тур по романтическому высокогорью и равнинам Шотландии был то, в чем она нуждалась, стоимостью $999. Цена была приемлемой, сама мысль о том, что бы сделать, что-то настолько импульсивное была ужасающей, и точно тем в чем она нуждалась что бы встряхнуть свою жизнь.
Она должна была знать, что четырнадцатидневная поездка на автобусе по Шотландии за тысячу долларов была поездкой Пожилых людей! Но она так обезумела от желания сбежать с изнурительной работы и пустоты своей жизни, что она только бегло взглянула на маршрут и не подумала о возможных попутчиках.
Тридцать восемь пожилых людей, в возрасте от шестидесяти двух до восьмидесяти девяти, болтали, смеялись и охватывали каждую новую деревню, паб, передвигаясь с беспредельным энтузиазмом, и она знала что, когда они, возвратятся домой, будут играть в карты и потчевать своих старших и завистливых друзей нескончаемыми анекдотами. Она думала, что за истории они буду рассказывать о двадцатипятилетней девственнице, которая путешествовала с ними.
Колючая, как дикобраз? Настолько глупа, чтобы попытаться бросить курить пока была в первом настоящем отпуске в ее жизни, и одновременно пытаясь лишиться девственности?
Она вздохнула. Пенсионеры были очень милы, но милость была не тем, что она искала.
Она искала страстный, гоняющий сердце секс. Секс, который был низкий, грязный, дикий, потный и горячий.
Недавно она чем-то болела, чему даже не могла дать названия, чем-то, что сделало ее беспокойной и тревожной, когда она смотрела - Десятое Королевство или - Леди Ястреб . Была бы она все еще живой, ее мать, известный физик Доктор
Элизабет Кейсиди, ручалась бы ей, что это не больше чем биологическое стремление, заложенное в ее генах.
Следуя по следам своей матери, Гвен получила степень по психологии, затем не долго работала как научный сотрудник в Тритон Корпарейшен. Пока завершала свою докторскую(прежде чем ее Большой Припадок Мятежа забросил ее в Алстейт) Иногда, когда ее голова плавала с уравнениями, она думала, если ее мама не права, если все в жизни объяснялось генетическим программированием и наукой.
Засовывая кусочек жвачки в рот, Гвен смотрела в окно. Она, конечно, не собиралась найти своего соблазнителя на этом автобусе. И при этом она не имела успеха в предшествующих деревнях. Она должна была сделать, что-то поскорее, потому что, если она не поторопиться, она, в конце концов, вернется домой, не изменившись с отъезда, и откровенно, это мысль была более ужасающей, чем идея о соблазнении мужчины, которого она едва знала.
Автобус дернулся, останавливаясь, подавая Гвен вперед. Она ударилась ртом о металлический корпус сиденья впереди нее. Она бросила сердитый взгляд на полного, плешивого водителя, думая, что старые лисы, казалось, всегда ожидали неожиданных остановок, в то время как она никогда не могла предвидеть их. Они были просто более осторожны со своими ломкими костями? Пристегнуты к сиденью лучше? В сговоре с древним, дородным водителем? Она покопалась в своем рюкзаке ища пудреницу, она была уверенна, что ее нижняя губа распухла.
Ну, может это заманит мужчину, она подумала, выпячивая ее чуть больше, когда она послушно следовала за Бертом и Беатрис из автобуса в солнечное утро. Разве люди не засматривались на пухлые губы?
- Я не могу, Берт Сказал она, когда добродушный мужчина спрятал ее руку в своей. - Мне надо побыть немного одной прибавила она извиняясь.
- Твои губы снова распухли, Дорогая? Берт нахмурился. - Почему ты не пристегиваешься? Ты уверенна, что в порядке?
Гвен проигнорировала два первых вопроса. - Я в порядке. Я только хотела сходить прогуляться и собраться с мыслями Сказала она, пытаясь не замечать, что Беатрис разглядывает ее из-под широких полей ее шляпы с напряженной силой женщины, которая пережила нескольких дочерей.
Достаточно убедительно, Беатрис толкнула Берта к главным ступеням постоялого двора. - Иди, Берт сказала она ее новому мужу. - Мы, девочки, должны поболтать немного
Пока ее муж исчезал в причудливом, с соломенной крышей, постоялом дворе, Беатрис отвела Гвен на каменную скамью и усадила перед собой.
- Для вас найдется мужчина, Гвен Кейсиди сказала Беатрис.
Глаза Гвен расширились. - Как вы узнали, что я ищу мажчину?
Беатриса улыбнулась, голубо-васильковые глаза морщились на ее пухлом лице. - Послушай, Беатрис, дорогая. Отбрось всякое благоразумие. Если бы я была твоего возраста и выглядела как ты, Я бы трясла мой Бум-бум везде, где бы была
- Бум-бум? брови Гвен поднялись
- Петуния, дорогая. Добыча позади… сказала Беатрис…… - Уезжай от сюда и найди своего мужчину. Не разреши нам испортить твое путешествие, тащя за собой. Вам не нужны вокруг старые люди подобные нам. Вам нужен здоровы, рослый, молодой мужчина, который вскружил бы тебе голову.И не позволял прийти в себя очень и очень долго , она говорила обоснованно.
- Но я не могу найти мужчину, Беатрис Гвен выдохнула обреченно. - Я искала своего сладкого соблазнителя много месяцев
- сладкого… Ох.. плечи Беатрис согнулись, закутавшись в розовую шерсть и жемчуга, тряслись в смехе.
Гвен поморщилась. - О боже, как неудобно! Не могу поверить, что я сказала это. Так я стала звать его в моем воображении, потому что я самая старая живущая…
- Девственница Беатрис пришла на помощь с еще одним смешком.
