Шеннон Дрейк - Обрученная с ветром
— Нет! — воскликнула она и рванулась к ножу. Но как только она успела схватить его, он шевельнул шпагой, отбрасывая крошечное оружие прочь. Нож вылетел из ее пальцев и ударился о дальний угол каюты.
В панике, внезапно охватившей ее, Роза начала искать что-нибудь, что можно было бросить. На письменном столе лежал вахтенный журнал, и сначала она швырнула его. Смуглый пират увернулся. Потом она нашла бутылки с напитками. Полетел жгучий карибский ром, потом хорошее ирландское виски и колониальная хлебная водка. Пират снова уворачивался и приближался к ней. Она вытащила из капитанского стола ящик и изо всей силы бросила в него. И все же он приближался, и она не успела опомниться, как лезвие оказалось снова прижатым к ее горлу, и ее глаза встретились со странным свечением его глаз. Он прижал лезвие к ее горлу, вынуждая отступить.
— Тогда убейте меня! — воскликнула она. — Вы — безрассудный, глупый негодяй! Ну же!
Наконец он заговорил. На великолепном английском языке.
— О мадам! Я намерен вонзить мое лезвие. И поверьте мне, леди, я очень хорошо знаю, кто вы. Вы бы заплатили мне выкуп деньгами Дефорта, не так ли? О леди, я не думаю!
«Голос! — пронеслось в голове. — Слова…»
Он подтолкнул к ней шпагу — но очень легко, прикосновение его оружия и вкрадчивость его тона заставили ее удивиться, какое именно лезвие он имел в виду. Но на этот раз прикосновение отбросило ее назад. Как ни старалась она избежать падения на койку капитана, она снова очутилась там и теперь лежала на спине. Шпага все еще была прижата к ее горлу, глаза ее не отрывались от его глаз.
Воспоминание нахлынуло вихрем. Голос. Она знала этот голос. Знала его скрытый жар, его тембр и модуляции, самые бурные его глубины. Но этого не могло быть.
И все же у нее перехватило дыхание. Сердце яростно забилось. Боль была глубокой, останавливающей дыхание. Палящей, пронзившей ее насквозь. Боже милостивый, нет. Боже милостивый, пожалуйста, да.
На мгновение прикосновение шпаги ослабло, и, сорвав черную повязку, закрывавшую его глаз, пират бросил ее под койку.
Вначале сердце ее взлетело. Потом опустилось, словно камень. Действительно, это был он. Угольно-черные волосы, очень густые и вьющиеся, окаймляющие сильные суровые линии лица. Эти глаза, такие бесстыдно серебристые и резкие под четкими дугами бровей. Высокие, четко вылепленные скулы, нос, прямой как стрела, благородный рот, который мог быть таким мрачным и безжалостным…
Таким дьявольски чувственным…
Было время, когда его желала каждая молодая женщина Лондона, как знатная, так и простолюдинка. Большой друг короля, победитель всех игр, могущественный, поразительный, герой под огнем, легко смеющийся в лучшие времена. Благородный, великодушный, проницательный, так о нем говорили, и всего этого она никогда по-настоящему не узнала, потому что судьбой, казалось, с самого начала им предназначено было стать врагами.
Он с насмешливой любезностью низко поклонился ей, срывая с головы украшенную плюмажем роялистскую шляпу.
— Ну что, миледи! Вы выглядите так, словно увидели привидение!
Привидение, Боже, да! Человек, которого она считала мертвым.
Человек, научивший ее всему, что она знала о страсти, голоде, желании, муках… и любви. На мгновение сам факт, что он жив, вызвал в ней чувство радости, наполнившее всю ее словно серебряными струями. Да, она любила его. Когда ей сказали, что он умер, ее охватило чувство, что умерла часть ее самой. Но он был жив, он стоял сейчас перед ней, и это было такое неправдоподобное чудо, что она почти закричала, рванулась к нему. Она жаждала прикоснуться к нему, почувствовать его.
Нет!
Нет! Господи! Это было очевидно! Он ничего не знал об истине, он не доверял ей, никогда не доверял. Теперь, когда прошло столько времени, он все еще осуждал ее!
Она почувствовала внутреннюю дрожь. Она никогда не позволяла ему знать, как глубоко любила его. Никогда!
Она приподняла подбородок.
— Привидение? Действительно! Вытащенное из глубин ада!
— Да, леди, действительно, — тихо сказал он. — И, Роза, ты узнаешь, что пробудила демона!
Она попыталась проигнорировать его тон, попыталась не услышать ярость и месть в его голосе. Как презирала она себя в этот момент, ведь, видит Бог, после всего, что прошло, теперь она вступила в новую полосу страданий. Даже когда он говорил, она вспоминала ощущение его шепота у своего тела, прикосновение его сильных пальцев, тепло, идущее от него, сладкое колдовство его объятий.
Нет!
Она не подбежит к нему, не будет дурой. Конечно же, она не могла отбросить в сторону всякое достоинство и гордость!
— Я думала, вы мертвы! — сказала она, подняв подбородок.
— Мне очень жаль, что я разочаровал вас, — хрипло ответил он, осуждая ее этими серебристыми глазами.
— Но… Победитель драконов…
— Ну, видите ли, моя радость, меня оставили умирать. — Обращение было чем угодно, только не лаской. — Но мне повезло. Меня подобрал испанец, имеющий зуб против англичан. Надо мной трудились и избивали день и ночь и сделали меня вечно благодарным за спасение. Естественно, когда я обрел свободу… — На мгновение он замолчал и добавил с едкой горечью: — И когда я избавился от капитана, я стал пиратом, грабящим других испанцев.
Его захватили испанцы. Били. Эти слова снова вызвали боль в ее душе, но она не могла показать этого. Нет, ведь он так сильно гневался на нее.
— Это английское судно! — напомнила она, стараясь не выдать своих чувств.
— О да, я знаю, — ответил он низким хриплым голосом.
Потом он склонился над койкой. Близко к ней. Так близко. Его пальцы обхватили резное изголовье койки. Его рука рядом с ней напоминала стальную перекладину в тюремной двери.
— Но я услышал, что вы на борту, любовь моя, — мягко сказал он, заливая ее серебром своих глаз, принося новую жизнь ее телу и вызывая горячую дрожь в спине. — Не говоря о том, что это мой собственный корабль.
— Так чего же вы хотите? — воскликнула она, решив не отодвигаться больше и держаться холодно. Но она дрожала и молилась, чтобы голос не выдал ее.
— Чего я хочу? — он оттолкнул изголовье, неотрывно глядя на нее с высоко поднятой темной бровью. Губы искривились в сардонической улыбке. Внезапно в воздухе снова блеснуло серебро его клинка, кончик снова уперся в ее горло.
Она заставила себя не шевелиться.
Он снова наклонился близко, улыбка изогнула губы еще больше.
— В самом деле, чего вы хотите? — повторила она холодно, не обращая внимания на шпагу, встречая его взгляд прищуренными глазами.
— Чего я хочу? — повторил он очень, очень тихо.
