Эмма Уайлдс - Искушение герцогини
Дэмиен чуть приподнял брови и, к ужасу Ребекки, предложил ей руку.
— Позвольте мне сопровождать вас.
Нет! Он так похож на него — эти густые каштановые волосы и профиль…
Ребекке очень хотелось остаться одной и собраться с мыслями. Но если она откажется от предложения Дэмиена, ее отец рассердится, а сама она покажется Дэмиену неприветливой. Поэтому Ребекка легко коснулась рукава лорда Нортфилда и заставила себя улыбнуться.
— Я буду очень рада.
Через распахнутые стеклянные двери они вышли на улицу. Вечерело. Дэмиен повел Ребекку мимо изгиба террасы к задней части дома, где был разбит английский парк размером не менее пятнадцати акров, как успел скромно заметить Дэмиен. Они шли не торопясь. Если бы Ребекку действительно занимали цветы и изысканно подстриженные кустарники, она бы искренне наслаждалась обществом своего спутника, но только не сейчас, после того как ее мать говорила о лорде Дэмиене как о возможном кандидате в мужья.
Ребекке было не по себе.
Дэмиен выбрал тропинку, и она послушно пошла рядом с ним, стараясь казаться спокойной. Чтобы он не счел ее неприветливой и глупой девицей, она вежливо поинтересовалась:
— Вы рады отдохнуть от своих обязанностей в Испании, милорд?
Дэмиен выглядел задумчивым, на его губах играла чуть заметная улыбка.
— Было бы глупо не признаться в этом, верно? Кто бы решился променять это чудесное место, возможность повидаться с семьей и друзьями и отдохнуть от тягот военной жизни?
Ребекка не знала, как ответить. Ей показалось, она уловила легкое раздражение в голосе Дэмиена, но она слишком плохо его знала, чтобы судить.
— Порой я бываю глуп, — коротко добавил он.
Ребекка прикрыла глаза.
— Значит, вы бы предпочли вернуться в Испанию?
— Мне нравится моя работа, — признался он. — Я считаю за честь бороться против корыстных целей Бонапарта. Было приятно побывать дома, но, как бы странно это ни прозвучало, мне не терпится вернуться.
— Это замечательно. — Втайне Ребекка жадно просматривала газетные репортажи, где говорилось о попытках избавить Европу от неумолимых тисков Бонапарта. — Каждый, начиная с герцога Веллингтона и заканчивая простым солдатом, рискует жизнью ради Англии и всего мира.
— Я люблю, когда мне бросают вызов.
Ребекка ясно видела — Дэмиен говорит правду. Впервые с момента прибытия в Ролтвен она искренне улыбнулась.
— Уверена в этом.
— Не поймите меня превратно, я люблю свою семью, но я не Колтон с его поместьями и множеством обязанностей. И не Робби с его беспечным отношением к жизни. Нет, я бы не назвал своего младшего брата поверхностным. Не многим это известно, но он необычайно хорошо разбирается в цифрах, и это касается как денежных вложений, так и карточных игр. Даже не пытайтесь сражаться с ним в вист, мисс Марстон, вы обязательно проиграете, это я вам точно говорю.
Почему они опять говорят о Роберте?
Или она просто принимает слишком близко к сердцу все, относящееся к нему? Ничего странного в том, что Дэмиен говорит о младшем брате.
— Приму ваши слова к сведению, если мне когда-нибудь придется играть против него.
— К тому же он отличный виолончелист. Вы не знали?
С чего Дэмиен решил, будто Ребекке все известно про юного повесу?
— Конечно, нет, — отрезала она. — Мы почти не знакомы.
— Я просто подумал, — тихо и чуть удивленно заметил Дэмиен, — не говорила ли об этом Брианна. Естественно, сам Робби не любит упоминать о своих интересах, поскольку музыка отнюдь не мужественное занятие, но у него настоящий талант. Мне кажется, и здесь в нем говорит математик. Стоит ему взглянуть на ноты, и он уже знает все о музыкальном ритме и размере.
Ребекке казалось, ее сердце перестало биться. Роберт — музыкант? Она на мгновение прикрыла глаза. Всего лишь легкий взмах ресниц, но это случилось против ее воли.
Роберт Нортфилд, о котором она лишь мечтала, оказался ее родственной душой. Ребекка представила его длинные, изящные пальцы, держащие смычок, скользящие по ее коже…
Похоже, в ее репертуаре появилась новая фантазия. Превосходно. Только этого ей не хватало.
— Видимо, он очень способный. — Ребекка была не в состоянии вразумительно ответить Дэмиену, поэтому постаралась сменить тему, чтобы ничего больше не слышать о талантах Роберта Нортфилда. — А вы, милорд? Какие у вас таланты?
Лицо Дэмиена приняло загадочное выражение.
— Не знаю, можно ли назвать это талантом, но я умею думать в точности как неприятель. Благовоспитанным молодым дамам не пристало интересоваться подобными делами, однако мои умения порой могут значительно помешать французам.
На тропинку легли длинные тени, и к шелесту гравия под ногами примешивалось щебетание птиц в кронах огромных вязов. Ребекка легко вздохнула.
— Я совершенно уверена, ваш талант нужен Англии. Не стоит заблуждаться, милорд, но некоторые благовоспитанные молодые дамы интересуются военными делами.
— Неужели? — Дэмиен опустил глаза, и Ребекке показалось, что в них промелькнула искорка удивления, несмотря на суровый тон его голоса. — Полагаю, вы одна из них? Тогда прошу извинить меня — я недооценил ваш интерес к борьбе против Бонапарта.
— Мне не за что вас прощать. — Ребекка слегка поморщилась. — Моя мать считает интерес к политике недостойным леди. — Это было мягко сказано. Разговоры о войне считались столь же неподобающими, как и сочинение музыки.
— Вы само олицетворение женственности, миледи, — галантно заметил Дэмиен.
— Благодарю.
Он указал на блестящую гладь пруда с искусственными руинами на берегу. В лучах заходящего солнца они казались очаровательными и мирными.
— Пойдемте? Приятно отдохнуть там, где нет шумных разговоров и вечных чайных столиков.
— Как пожелаете. — Ребекка склонила голову, не уверенная, хочется ли ей на самом деле сидеть на берегу пруда, но не решилась сказать «нет», чтобы не показаться грубой. Плоские ступени вели к прелестному летнему домику, внутри стояли маленькие кушетки с яркими бархатными подушками, столики, а в углу даже шкафчик с хрустальными бокалами и множеством красиво расставленных графинов. Ребекка присела на стул лицом к пруду и с отсутствующим видом принялась разглаживать платье. Дэмиен Нортфилд прислонился плечом к греческой колонне и пристально посмотрел на Ребекку — его взгляд привел ее в замешательство.
— Вам уже лучше? Вы выглядели такой несчастной, — заметил Дэмиен, к ее смятению.
Зря Ребекка надеялась, что он не заметит.
Она уже было собиралась все отрицать, но он опередил ее очередным проницательным замечанием:
