Карин Монк - Уступить искушению
Искреннее сожаление, прозвучавшее в ее голосе, удивило Армана. Он понимал, что Жаклин растеряна, но ведь это только начало. Постепенно все образуется: сэр Эдвард и леди Харрингтон сумеют позаботиться о ней, и мысль о мести будет вытеснена заботами о нарядах и украшениях. Она начнет посещать балы, познакомится с молодыми людьми. Ее красота и знатное происхождение сделают ее весьма популярной…
Неожиданно ему вспомнилось, как Жаклин отреагировала, когда он попытался поцеловать ее в лесу. Господи, помоги тому безумцу, который решит побороться за эту девушку!
— К сожалению, мадемуазель, мне пора возвращаться домой, — наконец сказал Арман.
— Да, конечно, — тихо отозвалась Жаклин.
Его миссия окончена, и теперь ему не терпится вернуться к себе, туда, где его ждут объятия женщины по имени Анжелика — так она поняла значение серебряной монограммы на кружевном платке, хранящемся в его шкафу на корабле. «АСД» означало Анжелика Сент-Джеймс. Как же она сразу не догадалась, что он женат!
— Простите, что я задержала вас, — холодно произнесла Жаклин. — Благодарю за мое спасение и желаю безопасного возвращения домой.
Резкое изменение ее тона удивило Армана, но он решил не обращать на это внимания. Пожелав Харрингтонам спокойной ночи, Сент-Джеймс попрощался с Сюзанной и Серафиной, которой прошептал что-то на ухо, чего Жаклин не смогла расслышать, и быстро вышел.
«Теперь никто больше не будет контролировать каждый мой шаг», — успокаивала себя Жаклин. Она посмотрела на Серафину, которая так и не подошла к ней. Терпение, малышке нужно дать время привыкнуть.
— Ну, думаю, нам всем пора ложиться спать, — предложила леди Харрингтон.
Словно не слыша этих слов, Сюзанна подошла к сестре и взяла ее за руку:
— А где Антуан?
Вопрос застал Жаклин врасплох. Она не знала, что девочкам так ничего и не сообщили. Впрочем, сейчас не время говорить им о смерти брата — они и так пережили слишком много горя.
— Антуан арестован и сидит в тюрьме. — Жаклин невольно опустила глаза.
Сюзанна удивленно посмотрела на нее:
— А почему месье Сент-Джеймс не спас его вместе с тобой?
— Понимаешь, очень трудно спасать людей из тюрьмы, — объяснила Жаклин, она старалась, чтобы ее слова звучали как можно убедительнее, — но Антуан недавно прислал мне письмо, где написано, что с ним все в порядке. Он прекрасно себя чувствует и передает вам обеим самый горячий поцелуй.
— Мне кажется, что она рассказывает им о смерти их брата, — неожиданно произнесла по-английски Лаура, обращаясь к своим родителям, которые не понимали, о чем говорят сестры.
— Думаю, не стоило говорить им об этом прямо сейчас, — с сомнением заметила леди Харрингтон. — Но она их сестра, и ей лучше знать, когда сообщить бедняжкам печальную новость.
Сюзанна с ужасом взглянула на леди Харрингтон. Ярко голубые глаза девочки мгновенно потемнели.
— Ты лжешь! — громко закричала она, с ненавистью глядя на Жаклин. — Зачем ты соврала нам? — С этими словами девочка, заливаясь слезами, выбежала из комнаты.
Жаклин не знала, что ей делать, и в растерянности посмотрела на Серафину. Взгляд малышки стал каким-то безжизненным. «Такого взгляда не должно быть у шестилетних детей», — подумала Жаклин.
Серафина повернулась и молча вышла из комнаты; при этом Жаклин почувствовала, что такое молчание для нее тяжелее, чем плач Сюзанны.
Глава 7
Следующие несколько недель оказались особенно трудными для Жаклин.
Хотя встреча с сестрами очень обрадовала ее, она понимала, что ее пребывание в Англии продлится для нее недолго, и поэтому не пыталась хоть как-то приспособиться к новой жизни. Сэр Эдвард и леди Харрингтон очень хотели, чтобы она выучила английский, и даже пригласили для нее учителя, но нежелание Жаклин учить язык превращало ежедневные занятия в настоящее мучение.
Каждое утро она проводила с Сюзанной и Серафиной. Сюзанна вскоре смирилась со смертью Антуана и больше не обвиняла сестру во лжи; что же касалось Серафины, ее мысли и чувства оставались для Жаклин загадкой. Девочка по-прежнему отказывалась говорить. Тогда Жаклин перестала обращать на это внимание и разговаривала с обеими сестрами по-французски. Обычно Сюзанна брала инициативу в свои руки и отвечала за младшую сестру. Жаклин была поражена, как нежно и внимательно относится Сюзанна к Серафине. Длительное пребывание в отрыве от семьи, похоже, очень сблизило этих крошек.
Леди Харрингтон и Лаура направили всю свою энергию на подбор нового модного гардероба для Жаклин, хотя та возражала, не желая, чтобы на нее тратили так много денег. Она не собиралась вести светскую жизнь, и вечерние платья, купленные для нее, так и оставались ненадеванными. Но все это не останавливало двух английских леди, которые продолжали заниматься нарядами Жаклин, словно она была их любимой новой куклой.
Леди Харрингтон была достаточно предусмотрительна и пригласила для Жаклин подругу, француженку по имени Шарлотта, семья которой эмигрировала в Англию в самом начале революций. Обе девушки быстро поладили друг с другом. Увидев неровно обрезанные пряди Жаклин, Шарлотта немедленно вызвалась привести волосы новой подруги в порядок. Затратив немало часов на создание прически, она добилась того, что теперь голову Жаклин украшали красивые, ровно подстриженные локоны. Так как Жаклин весьма равнодушно относилась к своей внешности, она с радостью позволила Шарлотте выбирать для нее платья, шляпки и украшения на каждый день, в результате чего ее внешний вид всегда был великолепен.
Буквально через несколько дней после того, как Жаклин поселилась в доме сэра Эдварда, на ее имя стали приходить многочисленные приглашения на балы и званые обеды, однако она не отвечала ни на одно из них. Пресекая вопросы леди Харрингтон, Жаклин объяснила, что она еще не оправилась от смерти Антуана и, кроме того, слишком плохо говорит по-английски. На самом деле ей просто хотелось провести с сестрами побольше времени, перед тем как вернуться на родину, во Францию. Мысль о том, что там продолжают гибнуть люди, а Никола Бурдон все еще жив, мучила ее каждый день.
Она вспоминала, как Никола, бывая у них дома, великолепно играл роль прогрессивного буржуа, поддерживающего идеи герцога де Ламбера о свержении монархии. Отец невероятно симпатизировал этому начитанному и обходительному молодому человеку, но что-то в нем постоянно настораживало Жаклин. Иногда она ловила на себе его тяжелый, недобрый взгляд, и от этого ей становилось не по себе. Когда Никола узнал, что герцог де Ламбер намерен выдать свою старшую дочь за маркиза де Бире, то с энтузиазмом поддержал это решение, но холодная ярость, бушевавшая в его взгляде, подсказывала Жаклин, что он не смирится. Теперь она постоянно заставляла себя вспоминать ужасную сцену в камере, когда он чуть не изнасиловал ее, чтобы еще сильнее желать его смерти.
