Бренда Новак - Из знатного рода
– Ты заплатишь за это. – Джейк изворачивался, но с раненой рукой он не мог справиться с Тини. – Ты не знаешь, с кем имеешь дело.
Забыв о своих бедах, окружающие весело рассмеялись.
– Ты только погляди. Его высочество матрос с «Восточного горизонта» лысый, как ребенок, – закричал кто-то из толпы.
Трентон рассмеялся.
– Мне крупно повезло. Меня эти насекомые обошли стороной, – сказал он Натаниэлю. – Не сомневаюсь, что ты сделал бы то же самое и со мной.
– Я бы сам постригся наголо, если бы... – Внезапно Натаниэль замолчал.
Гарт закончил стричь Джейка, и на его безволосой голове проступило родимое пятно в форме ботинка.
При виде этой отметины у Натаниэля заныло сердце. Тини был прав. Джейк не обычный матрос.
Джейк открыл рот, чтобы выругаться, но его взгляд встретился со взглядом капитана, и он промолчал.
– Отведите его вниз, – скомандовал Натаниэль, – и приступайте к работе.
– С тобой все в порядке? – встревоженно спросил Трентон.
Натаниэль не ответил. Он никогда еще не чувствовал себя хуже, чем сейчас. Дав знак первому помощнику следовать за ним, капитан быстро спустился вниз.
Глава 9
В его каюте лежала Александра, поэтому Натаниэль прошел в каюту Трентона, где они могли поговорить без помех.
– В чем дело? – спросил Трентон, как только закрыл за собой дверь. – Что случилось?
– Имя Альберт Джекоб Кимболтон ни о чем тебе не говорит? – спросил Натаниэль.
– Это же имя герцога, – ответил Трентон. – Почему ты спрашиваешь?
– Потому что Джейк – это и есть Альберт Джекоб Кимболтон, младший сын герцога.
Трентон замер, словно пораженный громом.
– Не может быть! Он – маркиз Клифтон? Джейк разговаривает, как матрос, а не как высокородный аристократ.
– Да, но в нынешних обстоятельствах это самое лучшее.
– Он вспыльчивый глупец...
– Но кому мог доверить мой отец такую важную вещь, как пересылка оружия?
– И все же... – Трентон покачал головой.
– У него родимое пятно. Может, ты его видел?
Трентон кивнул.
– Помнишь, когда я был маленьким, Марта отвезла меня к герцогу? Он тогда сказал, что его первый ребенок умер, и приказал няне принести своего сына. Так вот у того младенца было такое же пятно на голове.
Трентон потер подбородок.
– Это было восемнадцать лет назад.
– Ты думаешь, о смерти Марты можно забыть?
– Натаниэль, тебе было всего семь лет. Марта сама приняла решение вернуться в Бридлвуд-Мэнор. Кто мог предположить, что герцог пошлет людей за вами...
– Но я хотел ехать, – тихо сказал Натаниэль. – Я так надеялся, что отец... – Его голос сорвался.
– Ты надеялся на то, на что надеется любой мальчик в твоем положении. Что отец в конце концов признает его.
– Что ж, я больше не ребенок, но я и не беспомощная женщина, которая безмерно любила уродливого мальчугана. Я могу дать сдачи. Грейстоун убил Марту. Я знаю это!
Натаниэль словно воочию увидел тело своей названой матери. Вспомнил свое горе и гнев. Трентон сел за стол.
– Марта действительно собиралась пойти к адвокату и заявить о твоих правах на наследство?
Натаниэль пожал плечами.
– Не знаю. Она много говорила об этом. Она знала, что если ей удастся доказать, что я сын герцога, то я стану его наследником. Но она была единственной, кто мог рассказать о том, что случилось в день моего рождения.
– Например, то, что Грейстоун пытался убить своего ребенка.
– Да, и ее смерть была ему очень выгодна.
– Так же выгодна ему и продажа ружей в Россию. Требуется много денег, чтобы поддерживать огромную торговую империю, – размышлял вслух Трентон.
Натаниэль закрыл глаза и потер лоб кончиками пальцев.
– То, что случилось с Александрой, этв моя вина, а не твоя, – сказал Трентон, словно прочитав его мысли. – Это я сказал, что она – леди Анна, которую я видел четыре года назад.
Натаниэль покачал головой.
– Это был мой план с самого начала. Я виноват в том, что схватили Ричарда.
– Но твой отец заслуживает...
– В этом-то вся проблема, – оборвал его Натаниэль. – Я знаю, что заслуживает мой отец, и собираюсь рассчитаться с ним. Но при этом не должны страдать безвинные люди. Маркиз слишком молод, чтобы отвечать за деяа отца. – Он вздохнул. – Я должен забыть о прошлом.
Трентон немного помолчал, словно пытаясь придать больше значения своим словам.
– Натаниэль, та дюжина лет, когда я чистил карманы богатым, избавили меня от угрызений совести. Этим я хочу сказать, что я не самый лучший советчик, но ты в любой момент можешь завязать с пиратством и никто тебя не осудит.
– Если бы все было так просто. – Натаниэль смотрел куда-то вдаль.
– И как это связано с Александрой?
Натаниэль, встряхнувшись, приказал себе не хандрить.
– Никак. Я отвезу ее обратно, как и обещал.
Натаниэль вошел в каюту, как раз когда Нанчу кормил свою подопечную бульоном. Александра тут же подняла на него глаза. На исхудавшем лице они казались невероятно большими, и у Натаниэля заныло сердце. Несмотря на постоянные уверения Нанчу в том, что пуля не причинила особого вреда, его беспокоило состояние девушки.
– Эта больная знает, что ей полезно, – сказал Нанчу, когда Александра снова потянулась к ложке с бульоном. – Не то что молодой человек.
– Маркиз отказывается от твоих услуг?
Нанчу покачал головой.
– Я не могу спасти дурака от его глупости.
Натаниэль нахмурился. Он перевел сводного брата в отдельную каюту, где за ним могли лучше наблюдать. У мальчишки была гордость и упрямство отца, но мудрости не хватало.
– Мы ничего не можем поделать. Возможно, его организм сам справится с инфекцией.
Вместо ответа Нанчу лишь презрительно фыркнул.
– Подойди. – Он махнул рукой в сторону кровати. – Доделай здесь, а я пойду посмотрю руку у Генри.
Генри был матросом, который несколько дней назад упал и сломал руку. Натаниэль не сомневался, что ему требовалась забота врача, но ему не хотелось кормить Александру. Намного легче скрываться за щитом равнодушия, когда ты не видишь человека.
Бросив короткий взгляд на кровать, Натаниэль подумал, не отказаться ли под каким-нибудь благовидным предлогом, и тут же обругал себя за трусость. Взяв у Нанчу чашку с бульоном, он занял место врача.
– Проследи, чтобы она съела все до последней капли. – Нанчу поклонился и вышел.
Александра улыбнулась, и Натаниэль отметил, как засияло ее лицо. Темные круги вокруг глаз стали менее заметными, на щеках появился румянец.
Интересно, что будет, если он сейчас тронет рукой ее золотистые кудри, прикоснется губами к ее рту... Натаниэль тут же пожалел, что остался с девушкой. Как бы он хотел оказаться на палубе или в каюте Трентона – где угодно, лишь бы не болело его сердце.
