Стефани Блэйк - По воле судьбы
Четверть часа спустя Генриетта провела Андрию и Ли в комнату, очень похожую на ее кабинет. Вот только обстановка явно указывала на присутствие мужчины. Картины на стенах были подобраны по сюжетам, подчеркивающим мужские пристрастия, – перестрелка, взвившиеся на дыбы дикие лошади, нападающие на поезд индейцы. В воздухе стоял явственный запах кожи, табака и виски. Вдоль одной из стен располагался бар. У стойки сидели двое мужчин, а третий выполнял обязанности бармена. Когда женщины вошли, все трое повернулись к двери.
Взгляд Андрии сразу приковал мужчина за стойкой – громадного роста с бычьей шеей. Хотя прожитые годы покрыли его лицо глубокими морщинами, а багровые щеки говорили о пристрастии к выпивке и о беспутном образе жизни, сходство было поразительным. Глаза, подбородок, высокие скулы, орлиный нос… Еще до того, как мадам Д’Арси представила его, Андрия точно знала, кто перед ней!
– Дитя мое, это Калеб Каллаган.
Отец Люка!
Андрии вдруг стало трудно дышать, и она невольно схватилась рукой за горло. Потом ее тело словно растворилось в воздухе, и Андрия потеряла сознание.
Откуда-то издалека, как сквозь вату, пробивались далекие возбужденные голоса:
– Она очень много пережила! – Голос мадам Д’Арси.
– Кажись, она просто хворая. На черта мне сдалась больная девка!
– Да она здорова как лошадь! – Возмущенный голос Ли. – Просто за эти три недели ей здорово досталось!
– Добрый глоток бренди – вот что ей нужно. Лучшее средство.
Она почувствовала, как сильная рука приподняла ей голову, и горькая жидкость обожгла горло. Андрия закашлялась и села, завороженно глядя в ярко-голубые глаза Калеба Каллагана. Когда он улыбнулся, то стал еще больше похож на Люка. Голос его звучал мягко, в нем чувствовалась доброжелательность.
– Ну-ну, детка, все в порядке, сейчас это пройдет. – Он посерьезнел и с сомнением оглядел девушку: – Скажи-ка, почему ты на меня так смотришь?
Андрия открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли у нее в горле.
– У нее такой вид, будто она увидела привидение, – заметил другой мужчина. Звали его Сприклз, и был он торговцем сахаром.
Третий мужчина, опрятно, с иголочки одетый, высоколобый парень в очках без оправы, взглянул на свои карманные часы:
– Генриетта, может быть, мы завершим это дело? Внизу меня дожидаются важные шишки из Вашингтона.
– Конечно, конечно, мсье Доул. Между прочим, сегодня вечером в игорном зале мы подаем в вашу честь шампанское и ананасы бесплатно!
– Я польщен, мадам. Девушка, похоже, пришла в себя. Ну и ну! Да она писаная красавица!
– Я должен ее иметь, – жизнерадостно объявил Сприклз и в ответ на дружный смех смущенно добавил: – То есть отвезти ее к сыну в Сакраменто. Там нужна служанка. Его жена Долорес все время хворает после последних родов, и ей нужна девушка с сильной спиной.
Мужчины уже откровенно хохотали.
– Скажи уж правду: твоему жеребцу требуется девчонка с сильной спиной, после того как его усердия не выдержала спина жены! – ворчливо заметил Доул.
Каллаган продолжал украдкой разглядывать Андрию. Девочка и вправду оказалась жемчужиной, мадам Д’Арси не соврала. Но было в ней нечто такое, что удерживало его от желания иметь с ней дело.
Прямо чертовщина какая-то! Обыкновенно он сразу предлагал хорошую цену за такую аппетитную штучку. А эта еще и девственница! Последний раз, дай Бог памяти, он переспал с девственницей лет сорок назад.
– Встань, Андрия, пусть джентльмены хорошенько тебя рассмотрят! – повелительно сказала Генриетта.
С помощью Ли девушка неуверенно поднялась на ноги.
– Повернись кругом.
Пока его приятели увлеченно обсуждали цену, Калеб потихоньку отошел к бару и налил себе виски. Там он и остался стоять, опершись локтем о стойку красного дерева и внимательно изучая девушку из-под полуопущенных век.
– У меня нет особой охоты покупать еще и мать, – недовольно заметил Сприклз.
– Только вместе, – твердо заявила Генриетта.
– Меня это мало волнует, – сказал Доул. – Даю за обеих двадцать тысяч.
Генриетта пренебрежительно рассмеялась:
– Калеб, ты слышал, что предложил этот человек? За кого, интересно, он меня принимает? Ну а ты-то, Калеб, ты же знаешь истинную цену красивой женщины. Сколько даешь ты?
К изумлению своих приятелей и особенно Генриетты, Каллаган равнодушно ответил:
– Торгуйтесь без меня. Пусть она достанется кому-то из них.
Мадам Д’Арси решительным шагом направилась к бару и, уперев руки в бока, встала перед Каллаганом.
– Ушам своим не верю, Калеб Каллаган! – воскликнула она и, понизив голос, продолжила: – И это говоришь ты, заплативший десять тысяч монет за одну ночь с такой старой кошелкой, как я? Ты упустишь девственницу, откажешься попробовать этот сладкий и сочный плод! Боже мой!
Калеб наклонился к Генриетте и доверительным тоном проговорил:
– Дело в том, Генриетта, что девушка отчего-то пугает меня. У меня такое чувство, будто я ее откуда-то знаю, и мне это не по душе. А ее глаза, прости Господи! Они глядят прямо в душу!
– Да пошел ты, Калеб, ко всем чертям! – громко воскликнул Сприклз. – Даю пятьдесят тысяч за обеих.
– Ты что-то разогнался, дружище, – заметил Доул. – Я передумал – семьдесят пять. – И он полез в карман за чековой книжкой.
– Да ты просто скряжничаешь! Восемьдесят тысяч! – самодовольно бросил Сприклз.
– Черт с тобой, упрямый осел! Ладно, даю сто тысяч! На этот раз это действительно мое последнее слово.
С этими словами он шагнул к двери и остановился, выжидающе положив руку на дверную ручку.
Сприклз с недовольным видом молчал. Прошла минута. Генриетта вздохнула и подняла руки. Не совсем то, на что она надеялась, но тем не менее весьма приличный куш. Она бросила еще один озадаченный взгляд на Калеба, который угрюмо стоял у стойки, машинально катая в ладонях стакан с виски.
– Хорошо, джентльмены. Полагаю, торг окончен. Мистер Доул, я готова принять от вас чек.
– Подождите! – Андрия резко выбросила руку вверх, чтобы привлечь к себе внимание, и подошла к бару. – Мистер Каллаган, я подруга вашего сына Люка. Очень близкая подруга. Мы любили друг друга.
Его лицо стало мертвенно-бледным.
– Ты бессовестно врешь! Как ты могла знать моего сына?
– Он был направлен в мормонскую миссию в Кантоне. Я уже шесть лет была там сестрой, когда он приехал.
Калеб недоверчиво покачал головой, хотя все сказанное девушкой о Люке было правдой.
– Здесь какая-то хитрость… То есть… – Вдруг до него дошло, что она говорит о его сыне в прошедшем времени.
– А где мой сын сейчас? На прошлой неделе я получил от него письмо.
