Селеста Брэдли - Мошенник
Бросившись к отцу, Серена обняла его за шею и положила голову ему на плечо.
– Ты слишком много работаешь, папа.
– А ты поздно встаешь, ангел. – Он неловко погладил ее по спине.
Серена закрыла глаза, вдыхая дым и запах сандалового дерева, всегда окружавший отца; такие моменты случались не часто, и она особенно их ценила.
– Почему ты до сих пор не в постели? – Серена вздохнула.
– Джейн строчит очередное письмо. Мне кажется, она из-за чего-то расстроена, потому что даже чуть не сломала кончик пера.
Ей почудилось, что отец напрягся.
– Джейн – и вдруг расстраивается? Я разговаривал с ней днем, она была в порядке.
– Не знаю. Я заглянула ей через плечо, но прочитала только строчку о том, что она что-то подслушала.
Рука отца соскользнула с плеча дочери, и он оттолкнул ее от себя.
– Ступай спать, – бросил он коротко. Вздохнув, Серена выпрямилась. Она рассчитывала провести с ним еще несколько минут, ну да ладно; рано или поздно она снова получит приглашение на широкое плечо отца.
На следующее утро Этан нерешительно переминался с ноги на ногу на Пэлл-Мэлл, где у резиденции принца несли караул королевские гвардейцы. Наконец, набравшись храбрости, он швырнул сигару в канаву. Поручение Мейвелла представлялось ему странным, но он не сомневался, что этот человек преследовал вполне определенные цели.
– Настало время поставить сынка торгаша на место, – пробормотал Этан и тут же заметил, как мимо него стремительно пронесся одетый в строгий костюм человек в очках. Скривив губы, Этан смотрел, как он приблизился к караулу и быстро исчез за дверью. – И почему я не надел костюм королевского служащего? Ах да, я, кажется, отдал его почистить. – Этан пожал плечами и устремился вперед.
Королевские гвардейцы были все как на подбор, высокие, мускулистые ребята с прямыми спинами, и те двое, что стояли по обе стороны от входа, не являлись исключением. Этан вздохнул. Интересно, чем кормят этих молодцов – слоновьим молоком, что ли?
Вытянувшись во весь рост, что немного помогло собраться с духом, он приклеил к губам высокомерную улыбку.
– Привет, ребята. Я пришел просить аудиенцию у принца по личному вопросу.
К счастью, гвардейцы не рассмеялись, за что Этан проникся к ним искренней благодарностью.
– Ваше имя и род занятий, сэр?
Этан снял шляпу и шутливо поклонился:
– Этан Деймонт. У меня нет ни рода, ни звания. И дела никакого тоже нет – я здесь из пустого каприза.
Охранник справа оглянулся через плечо на привратника: тот, склонившись над столом, деловито что-то проверял. Пошелестев страницами, привратник поднял голову:
– Деймонт в списке. Пусть проходит. – Этан вытаращил глаза:
– Я что, правда могу пройти?
Королевские гвардейцы расступились, освобождая проход, и Этан сделал несколько шагов вперед. Он в списке? Чудесно. Но что все это значит?
Оказавшись в помещении, Этан замер в нерешительности и лишь через какое-то время принялся разглядывать великолепие внутреннего убранства. Он стоял посреди огромного вестибюля, который мог бы вместить весь его дом, да еще и с частью сада в придачу.
К Этану подошел лакей в парике, лентах и золоте.
– Следуйте за мной, сэр.
Белая шелковая ливрея, отороченная золоченым кантом, буквально ослепляла. Ввиду ее бесспорного сходства с кондитерской глазурью в голове у Этана возникло множество оскорбительных сравнений, но Этан стоически молчал, шагая по огромному коридору, ширина которого превосходила ширину его дома.
Вскоре слуга остановился перед резной дверью и, открыв ее, шагнул через порог. Обтянутый блестящим шелком зад – вот все, что Этан мог видеть, когда лакей отвесил глубокий поклон.
– Мистер Этан Деймонт!
В комнате что-то тихо ответили, и Этан обнаружил, что его приглашают пройти внутрь. Он думал, что окажется перед каким-нибудь королевским офицером, который потребует от него объяснений, но в комнате, куда он вошел, напротив него стоял человек с лицом, знакомым ему по монетам. Принц-регент Британских островов, Георг IV собственной персоной улыбался ему, Этану Деймонту!
– Здравствуйте, Этан, – произнес его высочество странно знакомым голосом. – Кого-нибудь еще спасли из подземелья?
Этан чуть не лишился дара речи. Наконец его онемевшие губы прошептали:
– Чудаковатый старец.
В это утро Джейн сама отнесла письмо вниз, вместо того чтобы поручить это дело горничной, потому что хотела своими глазами убедиться в своевременной отправке.
Внизу она увидела слугу, который забирал с привычного места на столике в прихожей подготовленную к отправке корреспонденцию.
– Роберт, ты собираешься на почту?
– Да, миледи. Хотите, чтобы я взял и ваше письмо?
Джейн протянула объемистый конверт. Ей потребовалось несколько листков бумаги, чтобы изложить все детали, касавшиеся мистера Деймонта, о которых она ранее не упоминала. На этот раз она ничего не утаила, начиная с первой встречи под вязом и кончая вчерашним неловким свиданием в гостиной. Взывая о помощи, Джейн обнажила душу, но она знала, что Матушка поймет. Должна понять. В любом случае Джейн больше не к кому было обращаться.
Отдавая письмо, Джейн секунду колебалась, но в конце концов одернула себя. Ей повсюду чудился заговор. Ну что могло случиться за время пути на почту? Роберт, что ли, станет читать ее послание? Да и вообще умеет ли он читать, это еще вопрос.
Тем не менее Джейн провожала слугу взглядом до тех пор, пока он не вышел из дома, затем приникла к окну в парадной гостиной и убедилась, что Роберт направился широким шагом вниз по улице в сторону почты.
Только когда он скрылся из виду, свернув за угол, Джейн оставила свой пункт наблюдения. Теперь она не сомневалась, что письмо находится в пути и помощь не заставит себя ждать.
– Чудаковатый старец, вот как? – Смотревшие на Этана ласковые глаза принца-регента на мгновение вспыхнули. – Большинство людей зовут меня «ваше высочество» и даже «ваше королевское высочество». Особо приближенным я позволяю порой именовать себя Джорджем. – Он жестом указал Этану на бархатное кресло и сам уселся перед большим подносом с завтраком. – Вы, мой дорогой Деймонт, единственный человек на Земле, называющий меня Чудаковатым старцем.
Не в состоянии оторвать глаза от принца, Этан нетвердой походкой прошел к креслу. Этого человека, которого он знал лишь как старого дядюшку Коллиса Тремейна, Этан впервые увидел, когда освободил его, несчастного и избитого, из железных оков и вытащил из подвала оружейного завода.
– Боже праведный, – выдохнул Этан, – тот человек, который вас избил и приковал...
Принц кивнул.
