Барбара Картленд - Любовь сильнее дьявола
Они втащили ванну и поставили перед камином.
Было слишком жарко, чтобы разжигать в нем огонь.
Потом они принесли два больших медных таза.
В одном была горячая вода, в другом холодная.
Девушка знала, что по лестнице их нес лакей, поскольку женщинам это было бы не под силу.
Бесси добавила в воду душистого масла сирени.
Первой добавлять масло сирени стала миссис Темплтон.
До этого было принято ароматизировать воду маслом гелиотропа.
Сладкий, нежный запах напомнил Харизе о матери.
Девушка лежала в ванне, мысленно умоляя свою матушку быть рядом с ней в трудном испытании, которое ей предстоит.
Она как раз заканчивала вытираться большим пушистым полотенцем, когда в дверь постучали.
Бесси пошла взглянуть, кто это.
Потом она отступила в сторону и впустила мадам Дюба.
– Я решила проведать вас, моя душенька, – пропела француженка, входя в комнату. – Ваш кузен Жерве всегда о вас заботится; вот и сейчас прислал вам этот восхитительный напиток; он снимет головную боль и позволит вам насладиться тем необычайным вечером, который нас ждет сегодня.
Хариза, все еще завернутая в полотенце, спросила:
– Расскажите же мне скорее, что это будет!
– Непременно расскажу, душенька, только твоя горничная сначала должна вынести ванну.
Она взглянула на Бесси, и та поспешно созвала все тех же служанок.
Они взяли тазы и ванну и вынесли из комнаты.
Пока они этим занимались, у Харизы созрел план.
Она подошла к комоду и выдвинула ящик.
Там лежал ларец с украшениями, который она захватила с собой из дома.
Этот большой кожаный ларец принадлежал когда-то ее матери, и значительная часть украшений, доставшихся Харизе от нее, лежала сейчас в этом ларце.
Не диадема и не то массивное ожерелье, которые мама надевала в особо торжественных случаях.
Не кольца, которые полковник дарил ей на каждую годовщину свадьбы.
Нет, там лежали маленькое жемчужное колье и брошки, предназначенные именно для юной девушки.
Там были также браслеты с подвесками, всевозможные кулончики и дорогие шпильки для волос.
Как только Бесси ушла, мадам Дюба взяла в руки стакан и поставила его на прикроватный столик.
Затем поднесла его Харизе, которая нарочито оставалась сидеть на кровати.
Девушка вовсе не хотела, чтобы мадам Дюба касалась ее сверх необходимого.
– А теперь выпейте это, – настаивала француженка. – Вам обязательно понравится. Скажу больше – вы почувствуете себя так, словно возноситесь на небо.
Хариза помнила, как Жерве говорил о «танце среди звезд».
Можно было не сомневаться, что напиток содержит сильный наркотик.
Она взяла стакан.
– Как мило, что Жерве обо мне беспокоится. Не будете ли вы так любезны, пока я пью, выбрать из моих украшений те, какие на ваш взгляд, мне лучше надеть сегодня?
Они лежат вон в том ящике.
Она показала на комод.
Очень важно, что, когда мадам Дюба станет разглядывать драгоценности, она будет стоять к ней спиной.
– Я с огромным удовольствием это сделаю, – согласилась француженка. – Сегодня вечером вы должны быть прекрасны, как сказочная принцесса, Хариза засмеялась.
– Ну, это маловероятно, но, возможно, бриллианты моей матери меня немного – украсят.
Мадам Дюба не могла отказать себе в удовольствии взглянуть на красивые вещи и устремилась к комоду.
Как только она показала свою спину, Хариза вылила содержимое стакана на ковер между кроватью и прикроватным столиком.
Никто никогда не заметит этого, разве что Жерве взбредет в голову почистить ковер.
Держа пустой стакан таким образом, словно ее рука внезапно ослабела, Хариза нетвердым голосом произнесла:
– Я… я чувствую себя… странно… Я… кажется я… сейчас…
Ее голос оборвался, и она упала на кровать.
– Tiens! – воскликнула мадам Дюба.
Она развернулась и поспешила к девушке.
Хариза не могла видеть ее, но чувствовала, что француженка смотрит на нее с удовлетворением.
Она подняла ноги девушки и положила их на кровать.
Потом сняла с нее полотенце и накрыла атласным покрывалом с кровати.
Несколько мгновений она стояла и смотрела на Харизу, затем подняла стакан, выпавший из ее руки и покатившийся по полу.
Потом направилась к выходу.
Она открыла дверь и, должно быть, увидела снаружи Бесси.
Хариза слышала, как она говорит:
– Твоя любимица не очень хорошо себя чувствует и легла поспать. Никто не должен ее тревожить – никто, ты понимаешь? Ты не должна входить к ней и будить ее. Пускай она спит.
– Вы говорите, что мисс Хариза не пойдет обедать? – удивилась горничная.
– Вот именно, – ответила мадам Дюба. – Если ты ее разбудишь, его светлость очень рассердится!
– Я не буду к ней заходить, мэм, – пообещала Бесси, – только странно все это!
– Твое дело выполнять указания, – категорически заявила француженка. – И если ты не станешь слушаться, то будешь уволена без рекомендации.
Хариза могла себе представить, как испугалась Бесси, с которой доселе никто никогда так не разговаривал.
Потом, решив, очевидно, что Бесси нельзя доверять, мадам Дюба сказала:
– Дабы не сомневаться, что ты не нарушишь ее сон, я запру дверь.
С этими словами она вынула из замочной скважины ключ, вставила его снаружи и повернула.
Раздался щелчок, и Хариза оказалась взаперти.
Только сейчас к ней пришло осознание того, что она совершенно голая.
Она натянула атласное покрывало на грудь, и сейчас же в комнату проник Винсент.
Хариза едва не вскрикнула от радости, увидев его, но он приложил палец к губам.
Неслышно направился к кровати.
Только подойдя вплотную, он прошептал:
– Ты была изумительна, моя радость!
– Ты слышал, что она сказала?
– Я слышал все, – ответил Винсент. – До сих пор не могу поверить, что мне так повезло: ведь ты необыкновенная, умная помощница.
Он обнял ее и дотронулся до обнаженной спины.
Потом нежно поцеловал, и девушка улыбнулась.
Тогда он снова опустил ее на подушки.
– Теперь я должен тебя оставить, моя любовь, потому что мне нужно еще успеть поговорить с твоим отцом, прежде чем он пойдет на этот чудовищный обед, на котором они все будут обжираться.
– А папеньке обязательно туда идти? – беспокоилась Хариза.
– Он еще не решил. Он подозревает, что ему могут подсунуть тот же напиток, который пытались дать тебе. И вообще я буду удивлен, если этого не случится.
– Но он… не будет… пить?
– – Конечно, нет, – улыбнулся кузен.
Он снова нежно поцеловал ее.
– Предоставь все мне. Главное – ты должна помнить, что после сегодняшней ночи мы будем безраздельно любить друг друга и поженимся.
