Сьюзен Джонсон - Греховный соблазн
― Вижу, тебя легко утешить, — рассмеялся Макс. — Никаких алмазов, рубинов или портсигаров от Фаберже?
На этот раз она улыбнулась по-настоящему.
— Это все потом… когда ты прочно запутаешься в моих сетях.
— Поздно, дорогая, я уже пойман, скручен по рукам и ногам и даже не пытаюсь вырваться.
— Хотя обычно пытаешься?
— Просто никто из прежних моих… дам так и не смог затронуть мое сердце.
Тихая радость засияла в ее глазах.
— Значит, я первая.
Макс кивнул.
— И в этом вся проблема, — пробурчал он.
— У нас целых две недели, — напомнила Кристина.
— Начиная с Таттона, — весело заметил Макс, потому что слишком хорошо понимал:, какую роль в ее жизни играет семья. Бесполезно просить ее о большем.
— Ты ужасно добр.
— Просто безумец, если не настоял, чтобы мы убрались как можно дальше от щупальцев Берти.
— Но какой милый безумец!
Глава 10
Макс велел кучеру высадить их, не доезжая до Таттона, в надежде сбить со следа возможную погоню. Правда, вряд ли их будут преследовать, но осторожность никому не помешает.
Он еще до отъезда оставил записки Шейле и Берти, но если Шейла поймет, то Берти всегда был непредсказуем в своих требованиях. В точности как его мать, королева: та тоже вечно стремится настоять на своем.
Макс и Кристина направились по залитой лунным светом улице к деревенской площади и сразу увидели яркую красную вывеску гостиницы.
— Единорог, — отметил Макс, рассматривая вставшее на дыбы белое сказочное животное на алом фоне. — Можно ли считать это добрым предзнаменованием?
— Скорее чистой фантазией.
— Совсем как наша встреча.
— И вправду, словно волшебный сон, — согласилась Кристина.
Макс посмотрел на нее и улыбнулся:
— Представляешь, а я даже не хотел приглашать тебя на прогулку. Вот и не верь в судьбу.
— Или удачу, — вздохнула она, подумав, что, если бы Ганс не был так равнодушен к ее чувствам, если бы не ушел из спальни среди ночи, она, возможно, так и не добралась бы в то утро до конюшни.
— Если нам сегодня удастся снять комнату, я посчитаю себя счастливейшим человеком на свете, — заметил Макс, сознавая, как близок был в то утро к тому, чтобы отказать ей.
— О, дорогой, об этом я и не подумала. Как по-твоему, у них есть свободные номера?
— Вполне возможно, но особой роскоши не гарантирую.
— Главная роскошь — это ты, — объявила она, переплетая его пальцы со своими.
— А ты — сама красота. — Он сжал ее руку. — Пойдем, дорогая жена, посмотрим, что у них есть.
— Знаешь, я уже начинаю привыкать к своему новому положению, — призналась Кристина.
Когда Макс попросил комнату, тощая женщина с поджатыми губами, очевидно, хозяйка, беззастенчиво оглядела парочку, прежде чем пробурчать:
— В такой час?
— Именно в такой, — холодно бросил Макс. — А если не можете мне помочь, придется найти того, кто сможет.
— Здесь никого нет, кроме меня. И не вижу никакого багажа, — презрительно добавила немолодая особа.
— Я маркиз Вейл, и будьте добры делать то, для чего вы здесь сидите.
Не ясно, что подействовало сильнее: то ли титул и нескрываемое высокомерие, то ли ледяной взгляд темных глаз, но грубиянка прикусила язык.
— Прошу прощения, милорд, — подобострастно пропела она, — но молодые парни имеют привычку вваливаться сюда в любое время дня и ночи… особенно в охотничий сезон… вместе с женщинами… э-э… определенной…
— Меня не интересуют деревенские сплетни, — оборвал Макс. — Комнату, пожалуйста, и побыстрее.
Владелица еще раз оглядела Кристину и решила, что драгоценности, сверкавшие под фраком маркиза, были такими же настоящими, как те, что переливались на ее запястьях и пальцах. Все это говорило о богатстве, и, шлюха эта женщина или нет, она, очевидно, весьма состоятельна. А аристократу, свысока цедившему слова, невозможно отказать, ссылаясь на какие-нибудь сомнительные обстоятельства.
Но, несмотря на моральные принципы, деньги оказались важнее всего.
— Я бы попросила плату вперед.
— Прежде всего покажите мне комнату, — велел Макс и, обернувшись к Кристине, пробормотал: — Подожди здесь, дорогая, я посмотрю, можно ли вообще провести здесь ночь.
Хозяйка негодующе фыркнула. И без того тонкие губы совсем вытянулись в ниточку.
— Прошу заметить, у нас заведение приличное. Еще никто не жаловался.
— Позвольте мне самому об этом судить, — обронил Макс, кивком давая знать, чтобы она шла вперед.
Когда женщина проплыла через крохотный вестибюль, он подмигнул Кристине:
— Сейчас вернусь.
Макс выбрал большую из двух предложенных комнат, радуясь про себя, что сумел найти приют в разгар охотничьего сезона.
— Нам и в самом деле повезло, дорогая, — заметил он, закрывая дверь за Кристиной. — Счастливая случайность. Секретарь лорда Пикарда отменил заказ, и только потому мы здесь.
— Нужно послать ему благодарственное письмо, — предложила она. — Анонимное, разумеется.
— Обязательно прикажу своему секретарю, как только доберемся до Минстер-Хилла.
— Ну а пока… ты весь мой.
― Глаза Макса весело сверкнули.
— Мне стоит встревожиться?
— Предпочитаю полную покорность, — горячо прошептала она.
Макс рассмеялся:
— По-моему, мы все это уже проходили раньше. Страстный, готовый на все, даже легко поддающийся убеждению, но покорный… — Он хитро усмехнулся. — Такого гарантировать не могу.
— Не важно, дорогой. Я так истосковалась, что готова вручить тебе все: силу, власть, господство надо мной — при условии, что через несколько минут я кончу.
Повернув ключ в скважине, он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кристина поспешно вытаскивает шпильки из волос. Когда она успела сбросить фрак?
— Опять мы в лихорадочной спешке? — поддел он, прислонившись к косяку.
— Совершенно верно, — кивнула она, — но ведь я честно терпела всю дорогу сюда.
— Как! Да последние пять миль я только и делал, что отбивался от тебя! И это теперь называется терпением?!
Кристина капризно повела плечиком:
— Кое-кто из охотников, остановившихся здесь, наверняка не счел бы мой пыл таким уж неприятным!
— Что ж, если сумеешь проскочить мимо меня и выбежать в коридор, у тебя будет немало возможностей проверить, — лениво протянул он.
Лицо Кристины преобразила кокетливая улыбка.
— О, как я счастлива, когда ты ревнуешь!
— Да? Только шагни к порогу, и сразу ощутишь всю меру моей ревности.
— М-м-м, — промурлыкала она, сбрасывая атласные вечерние туфельки. — До чего же восхитительно ты умеешь убеждать! Вы всегда так убедительны, милорд?
