Черил Холт - Любовный эликсир
Кейт тщательно взвешивала все «за» и «против», пока они подходили к ванне, но ответ сам собой сорвался с ее губ.
– Почему бы и нет, – ответила она. В самом деле, почему?
Глава 9
Маркус не спеша расстегнул на ней платье, хотя ему больше хотелось просто сорвать с нее это убогое мрачно-серое одеяние. Кейт казалась ему такой исключительной, одухотворенной, к ее удивительному облику совсем не шел жалкий наряд, который полагался прислуге. Жаль, что ей в жизни выпал такой невысокий удел.
Грустная ее будущность возбуждала в Маркусе мысль о том, что ему следует решительно изменить ее положение. Но как это сделать?
Единственное, что он мог предложить ей, была участь любовницы, что-то вроде хозяйки дома, но он не мог даже себе представить, чтобы она на это согласилась. Какая женщина в здравом уме захочет иметь с ним дело?! Да и был ли он готов поступить таким образом?
Ему не хотелось обладать Кейт в качестве любовницы. В этом было что-то унизительное, не отражающее его настоящих чувств к ней. Однако он никак не мог представить себе роль, которая лучше всего подходила бы ей. Он просто знал, что должен быть рядом с ней. Целый день он ломал голову над тем, каким образом они могут встречаться чаще незаметно для посторонних глаз.
Огромный дворец оказался совершенно непригоден для их свиданий, слишком много народу жило в нем. Маркус хотел увезти Кейт в свою усадьбу – кстати, у него их было целых две, – умчать ее сейчас же туда в карете. Там они бы прыгали и развлекались до тех пор, пока он не пресытился бы ею, пока ее очаровательное общество не приелось бы ему, когда бы он смог думать о чем-нибудь другом, кроме нее.
Неужели эта навязчивая идея совсем свела его с ума? Или проклятый напиток повредил его рассудок? Если это так, то как избавиться от его воздействия?
Маркус снял с нее платье. Затем он удобно усадил ее в кресло. Ее ноги оказались такими изящными, что он, не спеша и любуясь ими, снял с нее туфли, развязал подвязки и свернул чулки. Что касается нижнего белья, которое носила Кейт, хоть оно и было отделано превосходными кружевами, но сильно заношено, многие потертости и дырочки были старательно зашиты, и Маркусу стало интересно, не вещи ли это ее матери.
Все более и более возбуждавшийся Маркус продолжал раздевать ее, при этом раскрасневшаяся Кейт что-то шептала – это служило хорошим признаком. Маркус испытывал странное чувство нереальности происходящего, словно он стоял в стороне и наблюдал за тем, как другой мужчина обольщает Кейт. Да, у него хватало недостатков, но он никогда не соблазнял чистых и целомудренных девушек. Это было не в его правилах, но сейчас он не мог устоять.
Страсть к Кейт овладела им, словно прилипчивая лихорадка, его кровь заразила болезнь, и он не мог избавиться от нее. От Кейт не было лекарства. Маркус был обречен.
Кроме сорочки, на ней уже ничего не осталось. Тут он приподнял Кейт и спустил с ее плеч бретельки, ветхая сорочка мягко соскользнула вниз. Маркус полагал, что внезапная нагота как-то смутит ее, но, судя по всему, она решилась на все. Кейт слишком быстро перешла границы приличий. Что предвещала такая стремительная перемена в ее настроении? Что означало нарастание ее нежности? Или тут скрывалось нечто большее?
Маркус надеялся на большее. Всю жизнь он отгораживался от людей, поэтому почти забыл, как полагается себя вести, чтобы не оттолкнуть от себя человека. Ему очень хотелось, чтобы Кейт узнала его с лучшей стороны, видела в нем совсем другую личность, того, каким он некогда был.
Как только сорочка упала, Кейт спокойно перешагнула через нее, словно разбросанные в беспорядке вокруг нее вещи были для нее обычным делом.
– Кейт, ты такая прекрасная. – Его восхищенный взор скользнул по ее телу. Фигура у Кейт была без малейшего изъяна, все у нее было на месте. – Я тебе раньше об этом не говорил?
– Нет.
Тело Маркуса напряглось, им овладело возбуждение, о чем заявляла его восставшая плоть. Ее высокая грудь, красновато-коричневая полоска волос между ног сводили его с ума. Ему нестерпимо захотелось овладеть ею.
Схватив Кейт за руку, он подвел ее к ванне, она села в нее, млея от теплой воды.
– О-о, – тихо протянула она. – Какое блаженство!
– Если бы я знал, что такая незатейливая штука, как ванна, может заставить тебя так мне улыбнуться, то предложил бы тебе эту услугу еще два дня назад.
– Это самый приятный подарок, который ты мне сделал.
– Может, вымыть тебе волосы?
– Они потом будут сохнуть вечность.
– Мы высушим их перед огнем.
– Ты зажжешь огонь? В середине дня? Как это необычно! – И Кейт рассмеялась. Ее полный неги смех нарушил тишину маленькой гардеробной.
– Я богат, если мне хочется огня в июне, то у меня будет огонь.
– Понимаешь ли ты, какой ты счастливый?
– Понимаю.
Подтянув к ванне стул, Маркус сел рядом с ней. Она погрузилась с головой в воду, а он принялся намыливать ей волосы, затем Кейт снова окунулась в воду, чтобы он мог смыть мыло. Окончив ополаскивать ее волосы, Маркус налил ей стаканчик бренди.
– Выпей это.
– Крепкие напитки? Я ни на что не буду годна к концу вечера.
– Будет намного веселее, если ты слегка охмелеешь.
– Как ты плохо влияешь на меня.
– Да ладно.
Кейт расслабленно откинулась на край ванны, в то время как Маркус принялся расчесывать ей волосы, длинные пряди которых касались пола. Она охотно позволила ему ухаживать за собой, и у него возникли подозрения, что ее нечасто баловали лаской или любовью. Несомненно, услужить Регине Льюис было занятием не из легких.
Кто-нибудь вообще заботился о Кейт? Любил ее? Или она, как и он сам, была совершенно одинока в этом мире?
Вода становилась прохладной, поэтому Маркус быстро вымыл ей голову, а затем промокнул длинные волосы простыней, стараясь не потакать своим тайным желаниям.
Однако с каждым брошенным на нее взглядом он распалялся все сильнее, все больше терял голову.
Чуть раньше, как только он понял, что Кейт тайком забралась в его покои, в нем вспыхнули самые низкие и гнусные желания, ноеперь, когда этот сладострастный момент приблизился, он уже не знал, как ему поступить. Ему надо было все как следует обдумать и взвесить. Для начала он должен помочь ей выбраться из ванны. К нему пришла мысль, что нужно провести ее в спальню. Но едва он представил ее и себя лежащими на широкой кровати, нежно прижавшимися друг к другу, как в голове у него возник вопрос: а лучшее ли это? – но ответить себе он не решался.
Маркус накинул на нее халат, затянул на ее тонкой талии поясок, а также закатал рукава на халате. Кейт смотрела ему в лицо; ее зеленые глаза безбоязненно и с наивной доверчивостью глядели на него. Она выглядела невероятно юной, явно не соответствуя своему возрасту. Его вдруг больно кольнула проснувшаяся совесть.
