Барбара Картленд - Недосягаемая
— Я так рада, что ты со мной дома, дорогой, — и больше не развивала эту тему.
Реакция Кристин на новость о том, что Иван привезет в дом незнакомую эмигрантку, оказалась более бурной. Филип выпалил известие за обедом, когда они сидели за столом втроем. Глаза Кристин расширились от удивления, а затем она быстро взглянула на мать, словно искала у нее подсказки.
— Правда? — спросила она.
— Абсолютная правда, — ответила Лидия. — Твой отец сообщил мне сегодня утром. Это несчастная датчанка, ее родители все еще в Дании.
— Почему он хочет привезти ее сюда? — продолжала спрашивать Кристин.
Тот же самый вопрос Лидия задавала и самой себе, но она не собиралась позволить Кристин критиковать Ивана.
— Дорогая, тебе не кажется, что ты ведешь себя немного эгоистично? — спросила она. — У нас так много всего, что, конечно, мы можем поделиться с теми, у кого нет ничего.
— Я бы предпочла сама выбирать тех, с кем мне хотелось бы поделиться, — загадочно ответила Кристин.
Разговор на этом иссяк. Но позже, когда Лидия отправилась спать, потому что устала, Кристин пришла к ней в комнату. В отличие от отца, который был здесь только сегодня утром, она сразу заговорила о деле, усевшись на кровать. Лидия еще подумала, как необычно привлекательна, легка и воздушна ее дочь сегодня, в этом неярком тюлевом платье, надетом к обеду.
— Что ты знаешь об этой женщине, которую отец привозит сюда? — спросила она.
— Только то, что рассказал отец, — ответила Лидия. — Мне жаль, если вы с Филипом против нее, но думаю, она будет занята своей музыкой и не слишком обеспокоит вас.
— Дело не в этом, — сказала Кристин.
Она, по-видимому, хотела добавить что-то еще, но потом передумала.
Кристин встала с кровати и подошла к туалетному столику. Лидия гадала, чем встревожена дочь. Быть может, ребенок, которому было отдано много внимания, вернувшись домой, просто испытывал ревность. Кристин, однако, ничего больше говорить не собиралась. Она расчесала волосы, затем взяла в руки маникюрные ножницы матери и подрезала кожу в лунке ногтя.
Молчание нарушила Лидия.
— Кристин, — сказала она, — и ты, и Филип просили меня не приглашать сюда молодежь, но я чувствую, что пренебрегаю своим долгом. Ты много времени проводишь в Лондоне, но до сих пор не рассказала мне, чем ты там занята. Я так и не знаю, скучно ли тебе или весело и что ты обо всем этом думаешь.
Кристин вернулась к кровати.
— Бедная мамочка, я нехорошо с тобой поступила, знаю. Но меня постигло одно разочарование. Не хочу об этом пока говорить, да и вряд ли смогла бы рассказать кому-нибудь, но все мои надежды потерпели крах, поэтому мне хотелось побыть одной. Ничего интересного в Лондоне я не делала, просто бродила где придется и смотрела на людей. Заходила в церкви и разбомбленные дома, а один раз во время дождя пошла одна в кино.
— Ты моя родная! — попыталась утешить ее Лидия.
— Прости, что заставила тебя волноваться, — сказала Кристин. — Мне ненавистна сама эта мысль, но внутри клокотали и гнев, и обида, так что из меня вышла бы плохая компания для тех новых людей, с которыми ты хотела меня познакомить. А еще, если честно, мне хотелось подумать. Ты же знаешь, у меня никогда в жизни не находилось времени подумать, я была постоянно окружена людьми.
— Тебе не так уж много лет.
— Да, но, по-моему, дело здесь не в летах. А ты как считаешь?
— Пожалуй, — согласилась Лидия.
— Я так много размышляла за последнее время, — продолжала Кристин, — что уже чувствую себя старше. — Она рассмеялась, заметив невольную улыбку Лидии. — Ну хорошо, я знаю, что это звучит высокопарно, но это правда. Постараюсь объяснить. В жизни есть много вещей, которых я не понимаю, а я хочу во всем разобраться. Но если я не буду о них думать, как же мне прийти тогда к какому-нибудь выводу?
— И ты уже пришла к какому-то выводу? — спросила Лидия.
Кристин покачала головой.
— А ты не расскажешь мне о своем разочаровании? — попросила Лидия. — Мне бы очень хотелось попытаться понять тебя.
— Не могу, — в отчаянии произнесла Кристин. — Пока еще очень болит.
— А знаешь, ты ведь и маленькая была такой же, — сказала Лидия. — Когда случались неприятности, ты ни за что не признавалась. С Филипом было все по-другому. Если он падал и ушибался, или получал плохую отметку в школе, или что-то в его жизни не ладилось, он тут же бежал ко мне за сочувствием и поддержкой. Ты же обычно замыкалась в себе. Помню, как-то раз ты очень сильно ушиблась, упав с лошади. Няня узнала об этом по твоей изорванной, грязной одежде; должно быть, ты была в синяках, к тому же, наверное, сильно напугана. Я помню, что зашла к тебе в детскую поговорить об этом. Ты убирала кукол перед тем, как отправиться спать.
«Кажется, сегодня ты упала, дорогая», — сказала я. После рассказа няни я послала за грумом, и он объяснил мне, как все произошло. Он бы и раньше сделал это, если бы не был уверен, что ты сама все расскажешь, как только вернешься домой. Сначала ты ничего не ответила. Как сейчас вижу: ты проталкивала маленькую пухлую куклу в двери кукольного домика, слишком узкие для нее.
«Ты не ушиблась? — спросила я. — Джарвис говорит, ты вела себя очень смело».
«Я уже все забыла», — ответила ты очень отчетливо, и нам не удалось вытянуть из тебя больше ни слова.
Кристин рассмеялась:
— Наверное, это моя гордость. Теперь и я припоминаю этот эпизод. Я свалилась на тропинку и довольно сильно ушиблась. Помню, ночью все тело болело, и все же я бы ни за что не попросила о помощи.
— Трудно тебе придется в жизни с таким характером.
— Но это мой характер, — мягко ответила Кристин.
— Тогда нам всем нужно просто смириться с ним.
— Боюсь, что да. И спасибо тебе, мамочка, за то, что ты такая понятливая.
— Ты не часто даешь мне возможность продемонстрировать это, — с упреком сказала Лидия и сразу добавила: — Я не пытаюсь проявлять любопытство или совать нос в чужие дела, ни в коем случае. Просто мне кажется, что я достаточно много пропустила в вашей юности, и теперь не хочу оставаться в стороне.
— Теперь ты никогда ничего не пропустишь, если это будет в моих силах, — с жаром заверила ее Кристин.
Она наклонилась и поцеловала Лидию, и в благодарность за такую ласку Лидия прижалась к ней на мгновение.
— Из-за всех нас тебе приходилось мириться со многим.
— Я избалованна, это правда, — с радостью проговорила Лидия, не обратив внимания на скрытый смысл в словах Кристин. — Для меня нет ничего хуже, чем жизнь без детей, какими бы утомительными они ни были.
Кристин еще раз ее поцеловала и спустилась вниз к Филипу. Разлегшись на софе, он читал детектив.
