Мэри Джо Патни - Не меньше чем леди
Джулия распустила и расчесала волосы, так что теперь они свободно падали ей на плечи. В слабом вечернем свете она выглядела не старше той невинной шестнадцатилетней девушки, которой была в свою первую брачную ночь. Если не считать глаз, в которых застыло слишком много боли после печального опыта.
Она сняла розовое свадебное платье, затем надела красивую муслиновую ночную сорочку и пеньюар — подарки миссис Гауан на свадьбу. Рукава у наряда были длинные, и вырез не слишком глубокий, но полупрозрачный материал и изысканная вышивка белым по белому заставляли Джулию чувствовать себя именно новобрачной.
Улыбаясь, Джулия вернулась в спальню. Рэндалл, сцепив руки за спиной, стоял у окна, наблюдая, как последние отблески дня исчезают за величественной громадой высящегося на скале Эдинбургского замка. Его темно-синий халат удачно подчеркивал светлые волосы, крепкое мускулистое тело и широкие плечи.
Это был истинный викинг-завоеватель, и от осознания того, что она стала его женой и теперь находится наедине с ним в спальне, Джулия ощутила даже некоторую неловкость.
Ее беспокойство тут же исчезло, когда он с улыбкой обернулся. Этот бескомпромиссный воин, который так пугал ее, когда они впервые встретились, оставался по-прежнему грозным, став таким только в силу необходимости. Но на самом деле он был бесконечно добр. Джулия подозревала, что доброта была основой его натуры. Иначе ему не удалось бы выжить в детстве.
— Вы выглядите восхитительно, — сказал он с веселым блеском в глазах. — Должно быть, нелегко маскироваться, прикидываясь воробышком, в то время как от природы дано сверкать оперением, как зимородок.
— Эта птичка слишком бросается в глаза, но, наверное, меня можно сравнить с самым обычным зябликом. — Она одарила его благодарной улыбкой. — Вы и сами прекрасно выглядите. Спокойным и здоровым.
Он удивленно рассмеялся:
— Я не напрашивался на комплименты, Джулия. Просто думал, как мне повезло, что вы согласились рискнуть и попытать счастья со мной. — Он подошел к столу с закусками. — Не хотите бокал шампанского?
— С удовольствием. — Ей нравилось наблюдать за ним. В его плавных, спокойных движениях не было и намека на долгие месяцы боли и хирургических операций, которые ему пришлось перенести. И на него было очень приятно смотреть.
Рэндалл разлил искрящееся вино в узкие высокие бокалы и один из них протянул ей. Кончики их пальцев соприкоснулись.
— За нас — и в радости, и в горе.
— Наверное, нам еще предстоит вдоволь хлебнуть и того и другого, — сказала она, улыбнувшись, и отпила глоток. Затем еще один, побольше. Под шипение пенящегося шампанского напряжение начало отпускать ее. — Александр, — задумчиво произнесла она. — Кто-нибудь называл вас когда-либо полным именем?
— Когда-то родители называли. С тех пор мало кто звал меня так. Все больше Алекс или Рэндалл...
— Александр, — прошептала она. — Когда-нибудь вас будут звать Александр, лорд Давентри. Это имя будет прекрасно смотреться на именной табличке на вашем роскошном портрете, который поместят в портретной галерее в Тервилл-Парке. Вы будете изображены на нем в полной парадной форме со всеми регалиями, чтобы поражать воображение грядущих поколений. Или, может быть, художник изобразит вас в виде рыцаря в сверкающих доспехах верхом па белом коне.
Рэндалл усмехнулся:
— У вас богатое воображение, миледи.
— Вы называете меня так, потому что я леди Джулия? — с любопытством спросила она. — Это всего лишь случайность рождения и большого значения не имеет.
Он слегка смутился.
— Когда я был мальчишкой, мне очень правились старинные рыцарские романы. Блистательные милостивые дамы и рыцари, поклявшиеся им верно служить. Вы моя дама, Джулия. Моя госпожа. Миледи.
Так, значит, в основе его желания защитить ее, когда она оказалась в беде, лежали рыцарские порывы? Раз так, ей следует только благодарить Бога. Джулия выпила еще шампанского и почувствовала, что счастлива.
Сегодня ночью она предпочитала верить, что муж непременно сумеет защитить ее от жаждущего ее смерти бывшего свекра. Она даже поверила, что наступит день, когда они с Рэндаллом по-настоящему станут мужем и женой в полном смысле слова. Она подняла свой бокал, салютуя Рэндаллу.
— За счастливое будущее!
— За наше будущее! — Они чокнулись бокалами. — Иногда у себя в полку мы выпивали, сцепив руки, вот так. — Он продел правую руку ей под правый локоть, отчего их тела соприкоснулись от талии до колена. — Таким образом двое собутыльников могут поддерживать друг друга, когда оба навеселе.
— Я пока держусь на ногах. — Остро ощущая тепло его крепкого тела, Джулия подняла правую руку и поднесла свой бокал к губам. Рэндалл сделал то же самое с задорным выражением на лице. Почему ей прежде казалось, что глаза его холодны как лед? Их ясный, светлый цвет был чистым и безупречным, как алмаз.
Когда шампанское подействовало, Джулия начала расслабляться. Ей нравилось, как соприкасаются их тела. Он весь был воплощением силы, твердости и мужества викинга. Осмелев, она прижалась к нему теснее.
Выражение его лица изменилось. Он залпом опорожнил бокал и отставил его в сторону.
— Джулия...
Он поцеловал ее, и сердце ее бешено забилось. Их первый поцелуй! Ошеломляющая вспышка страсти пронзила ее, всколыхнув все ее чувства.
У Джулии перехватило дыхание. Рэндалл осторожно высвободил бокал из ее пальцев и поставил его на стол. Затем он обнял ее обеими руками, тесно прижав к себе.
— Моя дорогая жена... — прошептал он.
Ощутив его возбужденную плоть, Джулия почувствовала, что к удовольствию примешивается страх. Она тут же прогнала его. Рэндалл ничуть не походил на Брэнфорда. Ничуть. Он хотел ее, и это было его право.
И она тоже хотела его. Страсть, которую она давно выбросила из своей жизни, нахлынула вновь, жаркая и требовательная, когда его большие, сильные ладони гладили ее спину и бедра. Ах, Господи, как она могла забыть?..
Ее губы приоткрылись, и их поцелуй стал глубже. Дыхание Рэндалла стало прерывистым.
— Ты так прекрасна, Джулия, — хрипло произнес он. — Так восхитительна...
Ладонь его скользнула вниз, спуская с плеча рубашку и пеныоар. Холодный воздух, следуя за его обжигающими пальцами, приятно ласкал ее разгоряченную кожу.
Внезапно он замер, нащупав грубые шрамы, о которых она так старательно пыталась забыть.
— Джулия?
Ужасные воспоминания вспыхнули с новой силой, прорвавшись сквозь жаркий поток эмоций, когда прошлое перемешалось с настоящим в вихре удовольствия, страсти и боли.
