Мэри Рич - Отважный спаситель
Неделю назад Саманта, открыв глаза, обнаружила, что ей не известно ничего из того, что ее окружает, — ранчо, комната, люди. Да и о себе она ничего не помнила. У нее не осталось прошлого, было лишь настоящее, которое ее пугало, и совершенно неясное будущее. За эту неделю она стала узнавать Макбрайдов и Розу, общаться с ними, хотя до сих пор не могла вспомнить, как они появились в ее жизни.
Иногда осколки и обрывки прошлого проносились в ее мозгу — в виде какой-то фразы, лица, имени, но они мало что объясняли. Она ковыряла пальцем лоскутное одеяло на кровати, думая о том, как оно напоминает ее собственную жизнь, которая состоит из отдельных кусочков, сложенных без всякой выкройки и плана. И еще из снов — мрачных, кровавых, кошмарных, от которых ее бросало в пот, которые заставляли кричать по ночам и просыпаться. И ей приходила в голову мысль, что, может быть, было бы лучше, если б она так ничего и не вспомнила.
Саманта закрыла глаза и обхватила себя руками, как бы снова переживая приятные ощущения от объятий Ника, в которых она проснулась прошлой ночью. Она не могла вспомнить подробностей того сна, в памяти осталось лишь чувство ужаса. Он держал ее в объятиях, успокаивая и убеждая, что она в полной безопасности.
Почувствовав себя лучше, она сказала, что готова освободить его спальню и перебраться в одну из свободных комнат, однако Ник не согласился. Он сказал, что ему удобно находиться там, где он сейчас, что он хочет, чтобы она оставалась в этой комнате.
Саманта сделала глубокий вдох, ощутив легкий запах табака, кожи и дыма от горящей хвои. Это его комната, его запахи, они здесь присутствовали — и ускоряли ток в крови.
Ник Макбрайд. Ее муж. При мысли об этом у нее в душе появлялись противоречивые чувства. Хотя она его и не помнила, но находила достаточно красивым, сильным и мужественным, способным заставить трепетать любое девичье сердце. Однако иногда что-то в нем ее пугало — что-то дикарское, хотя временами он мог быть удивительно нежным и деликатным.
Саманта вздохнула, вспомнив, как Ник, помятый и окровавленный, смертельно усталый, со сломанными ребрами, настоял на том, что сам понесет ее к дому. Даже тогда его руки казались ей знакомыми, словно она когда-то прежде уже была в его объятиях.
Роза рассказала ей, что Ник оставался у ее постели, когда она была без сознания, и даже купал ее во время горячки. При этой мысли лицо у Саманты вспыхивало, хотя она и знала, что они женаты.
Женаты… Саманта хотела бы вспомнить их свадьбу… и медовый месяц. Она улыбнулась. Да, особенно их медовый месяц. Ее бросало в жар, когда она начинала об этом думать. Закрыв глаза, девушка попыталась представить себе, каким образом он мог заниматься с ней любовью, однако дальше поцелуев ее воображение не шло. Проклятие! Вместо кошмарных снов почему бы ей не приснился сон об этом?
Желая поскорее увидеть Ника, она встала с кровати и сняла с себя просторную, явно не ее размера ночную рубашку. Взяла платье, надела его и состроила гримасу. Остается жить надеждой, что ее чемодан, который потерялся во время путешествия на дилижансе, скоро найдут. Сама она этого не помнит, но Ник сказал, что все ее вещи потерялись, когда они были в свадебном путешествии. Саманта нахмурилась. Он не объяснил, откуда у нее эти два черных платья. Она собрала руками избыток материи у талии и посмотрелась в зеркало. Нет, эти платья не могут принадлежать ей — они слишком велики.
Саманта взяла щетку и попыталась хоть немного привести в порядок волосы. Кое-как распутав вьющиеся пряди, она выпустила волосы на свободу, и они блестящими волнами упали до самой талии. Прибрав в комнате, Саманта спустилась по лестнице вниз.
Войдя в столовую, она увидела за столом Джейка и Розу.
— Доброе утро, — сказала Саманта с улыбкой.
На лице Розы засияла ответная приветливая улыбка, и она пошла за чашкой.
— Утро доброе, голубушка. Как ты себя чувствуешь сегодня? — спросил Джейк.
— Чудесно! — Она села рядом. — А где Ник?
— Он с Джеффом отправился в город за продуктами. — Джейк вздохнул. — Может, хоть на этот раз они его привезут.
Саманта посмотрела на него, не понимая, что он имел в виду, и хотела было задать ему вопрос, но в этот момент вернулась Роза, неся тарелку с бифштексом, яйцами и бисквитами.
— Твой завтрак, малышка. Ешь, а потом мы поищем тебе какую-нибудь другую одежду, — сказала она, поставив тарелку перед Самантой.
— Спасибо, Роза. Очень аппетитно выглядит. — Саманта принялась намазывать ароматный хлеб маслом. — И слова про одежду меня радуют. Мне уже надоело быть похожей на уродливую старую каргу.
Джейк погладил ее по щеке.
— Ты никогда не будешь похожа на старую каргу, в каком бы наряде ни была.
После завтрака они с Розой ушили одно из платьев экономки, и теперь у Саманты появилась замена. В гардеробе Розы были либо коричневые, либо красные платья, но поскольку красные сочетались с рыжими волосами Саманты плохо, то они обе остановились на коричневом, недавно приобретенном платье, которое было тесновато для Розы.
Саманта деловито простегала швы, радуясь тому, что наконец-то будет выглядеть прилично. За последнюю неделю она обнаружила, что по хозяйству нужно делать много такого, чего она не умеет, — например, готовить, печь, стирать. Под руководством Розы она уже кое-чему успела научиться.
Саманта улыбнулась. Теперь она может сделать даже пахнущее розами мыло, похожее на то, которое было среди ее вещей. Она вздохнула, досадуя на недостаток своих знаний и умений. Должно быть, в своей прежней жизни она была страшно ленивой или избалованной.
Девушка подняла глаза на сидящую напротив нее седовласую женщину, которая сосредоточенно чинила носки.
— Роза, расскажите мне про Ника. Какой он был, когда был маленький?
Роза взглянула на Саманту и улыбнулась:
— Ты не поверишь, видя его сейчас, но он был очень застенчивый и добрый, chica[4]. Он часто приносил мне в подарок то, что находил, — полевые цветы, крохотные птичьи яйца, блестящие камешки. — Опустив ресницы, она помолчала, словно что-то припоминая, затем подняла глаза на Саманту. — Очень не любил, когда его дразнили. Когда ему делали больно, не признавался, хотя это было видно по его глазам.
Саманта вспомнила, как темнели его серые глаза, если он сердился, и светились, словно ртуть, когда смеялся.
Нахмурившись, Роза продолжала:
— Помню, однажды Джеффа пригласили в город на вечеринку. Ники такого приглашения не получил. Он скрыл обиду и уговорил Джеффа идти без него. Джефф так и сделал, однако вскоре вернулся домой с подбитым глазом. Я узнала позже, что он ввязался в драку, потому что кто-то назвал Ника грязным индейцем. Джефф не сказал об этом Нику, но я уверена, что он каким-то образом потом узнал об этом.
