Тесса Дэр - Богиня охоты
— Я успею спрятаться еще до того, как Тоби досчитает до десяти, — заявила Люси, вставая со своего места. Подойдя к Тоби, она бросила на него многозначительный взгляд. — С поврежденной лодыжкой я не смогу уйти далеко. Думаю, меня будет легко найти.
Джереми поморщился. Люси не давалось искусство флирта. Ей не хватало тонкости и изящества. Она вела себя как слон в посудной лавке. Всем вокруг сразу же стало ясно, что она предлагает Тоби встретиться с ней наедине.
Джереми приказал себе не обращать внимания на ее уловки. Пусть за Люси присматривает брат. Кто она для Джереми? Люси не была для него ни сестрой, ни невестой, ни любовницей. Он решил умыть руки и предоставить ей полную свободу действий.
Тоби стоял между Люси и Софией. Каждая из них стремилась привлечь к себе его внимание.
Тоби откашлялся.
— Полагаю, все знают правила игры, — промолвил он, переводя взгляд с одной девушки на другую.
В этот момент он был похож на буриданова осла.
Чертыхнувшись про себя, Джереми резко повернулся и вышел из гостиной.
— Так нечестно, Джем! — крикнул ему вдогонку Генри. — Не думай, что тебе удастся надежно спрятаться. Тебя выдаст мокрый след, который ты оставляешь на полу!
Люси затаилась в платяном шкафу.
Этот шкаф она считала своим, хотя на самом деле он когда-то принадлежал ее отцу. Он стоял на первом этаже в нише коридора напротив двери в библиотеку Генри и был пустым. За исключением, конечно, тех моментов, когда Люси забиралась в него.
Люси затаилась, прислонившись к задней стенке шкафа. Сквозь кружевную сквозную резьбу в верхней части дверок внутрь проникали полоски света, бросавшие блики на зеленое муслиновое платье Люси. Она закрыла глаза, с наслаждением вдыхая таинственные запахи пряностей, табака, морской соли и рома. Это были ароматы Тортолы, о которой с детства грезила Люси.
Отец Люси привез этот огромный шкаф из Вест-Индии.
Она провела здесь бессчетное количество времени, убегая от нянек и гувернанток. Или прячась от наказания за шалости. Или подслушивая Генри и его друзей, которые пили бренди в библиотеке и вели бесконечные мужские разговоры. В этот шкаф Люси забралась и в тот день, когда умирала ее мать, чтобы спрятаться от ужаса.
Даже теперь, когда Люси выросла, шкаф казался ей все таким же просторным, как в детстве. Здесь вполне хватило бы места для двух Люси. Впрочем, она всегда ощущала, что в ней живут два человека. Бедовая сорвиголова и трогательная фантазерка, мечтающая распахнуть двери шкафа и войти в другой мир. Мир песчаных пляжей и синего ласкового моря, мир Тортолы, в котором она будет вечно жить вместе с папой и мамой. Девочка-мечтательница была прекрасной, изящной, с нежной кожей, светлыми волосами и гладкими коленками без намека на ссадины. Это была настоящая принцесса, но только спящая, ожидающая златовласого принца, который должен был разбудить ее своим поцелуем.
Люси вздохнула. Она давно уже не ребенок. Скоро ей должно было исполниться двадцать лет. Ее кожа имела оливковый оттенок, волосы были каштановыми, а нынче утром она снова сбила свои коленки. И если златовласый принц не придет к ней сегодня, значит, не явится никогда.
Люси прекрасно знала, почему София предложила сыграть в прятки. Она надеялась найти укромный уголок в доме и заманить туда Тоби. София решила разжечь в нем страсть и наконец поцеловаться с ним.
Но чего хочет сам Тоби? Вернее, кого из них он хочет? Люси заметила, как он смотрел на нее в гостиной. Она пару раз ловила на себе его взгляд. В глазах Тоби было что-то необычное — Люси не смогла прочитать его мысли.
Люси боролась с желанием выйти из своего укрытия и отправиться на поиски Тоби. Если он хотя бы немного знает ее характер, то должен догадаться, где она спряталась. Если Тоби хочет найти ее, то непременно найдет. А если не хочет, то даже пытаться не станет.
Люси услышала тяжелые шаги. Они медленно приближались, а затем затихли рядом со шкафом.
Она слышала тяжелое приближение шагов. Замедление. Остановка перед платяным шкафом.
Внезапно обе дверцы распахнулись, и внутрь хлынул свет
— Люси, выходи!
Это был голос Джереми. Его мощная фигура перегораживала весь створ.
— Сгинь! — зашипела на него Люси, прикрывая рукой глаза от слепящего света. — Найди себе другое место! Под лестницей есть прекрасный чулан, где держат швабры. Прячься там!
— Я знаю, что у тебя на уме, Люси. Но время для игр прошло!
Глаза Люси привыкли к свету, и теперь она могла хорошо разглядеть Джереми. Влажные пряди его черных волос прилипли ко лбу и контрастировали с бледно-голубыми глазами. Он успел переодеться в сухую одежду. Но видимо, сделал это наспех, без помощи камердинера. Ворот его накрахмаленной рубашки был расстегнут, и Люси заметила темные завитки волос на его груди. Рукава были закатаны, и ее взгляд скользнул по накачанным мускулам его рук.
— Не я предложила сыграть в эту игру. Как ты помнишь, это была идея Софии и Марианны. Предъявляй претензии им! — заявила Люси и толкнула Джереми в грудь обеими руками.
Но с таким же успехом она могла бы толкнуть прибрежный валун.
Впрочем, нет, камни не бывают теплыми, от них не пахнет дождем, чистой кожей и сосновой хвоей. От них не исходят разряды, не волнуется кровь, не бегут мурашки по всему телу, не ощущается покалывание в самых потаенных местах.
Люси внезапно почувствовала, что в нижней части ее живота становится тепло. Но тут в дальнем конце коридора раздались голоса, и кто-то позвал ее по имени. Люси охватила паника. Недолго думая, она вцепилась в рубашку Джереми, затащила его в шкаф и плотно закрыла дверцы.
Джереми прижался спиной к боковой стенке. В шкафу сразу же стало жарко.
— Ты требовал, чтобы я прекратила играть, — зашептала Люси, — ты хотел, чтобы я призналась Тоби в своих чувствах. Я согласилась с тобой. Зачем, ты думаешь, я здесь. Я жду Тоби, чтобы объясниться с ним! Но ты все испортил!
Люси, сжав кулаки, в сердцах забарабанила по груди Джереми.
— Все испортил! — воскликнула она и подняла глаза на него.
В тусклом свете, падавшем сквозь щели в резьбе дверец, она увидела, что лицо Джереми хранит непроницаемое выражение. Он и бровью не повел, слушая ее взволнованную речь.
Ужасный человек! Люси бесило его ледяное спокойствие. А тут еще эта духота, нестерпимый жар и покалывание во всем теле! Люси не могла связно мыслить. Она до того не владела собой, что прижалась щекой к груди Джереми.
Джереми даже не шелохнулся. Он застыл, как каменное изваяние. Так они и стояли несколько минут в полном молчании и почти в полной темноте. Люси слушала его дыхание и биение сердца и чувствовала, как ее волнение нарастает.
