Ханна Хауэлл - Сердце горца
— По крайней мере пока не оторвемся от своры гончих, что висит у нас на хвосте.
— Думаю, нам это уже удалось, но на всякий случай не будем разводить огонь.
— Конечно, не будем. — Она со вздохом посмотрела на изодранный подол платья. — Каким бы стареньким ни было это платье, погоня его доконала.
— Ты в нем прекрасно выглядишь. Если бы нас не прервали так бесцеремонно, я бы показал, какое впечатление ты на меня произвела.
Тэсс улыбнулась. Ривен не любил цветистых фраз. И лесть его тоже была прямой и неприкрытой. А потому правдоподобной. Кроме того, ома хорошо помнила выражение его лица, когда он впервые увидел ее в женском платье. От его восхищенного взгляда она сразу почувствовала себя красавицей. И это было важнее любых слов.
— Прости, что я потратила столько денег, но мне очень захотелось, чтобы ты хоть раз увидел меня в женской одежде. — Она нахмурилась, заметив усмешку на его губах.
— Тэсс, после первой ночи, которую мы провели под одним одеялом, мне никогда не составляло особого труда видеть в тебе настоящую женщину. По правде говоря, я удивился всего раз, когда понял, что под мужской одеждой скрывается прелестная девушка, а потом просто забыл, во что ты одета.
Она едва заметно задрожала от ночной прохлады, и Ривен встал.
— Схожу за одеялами.
Наблюдая, как Ривен стелет одеяло, Тэсс радовалась в душе, что он не обращает внимания на ее внешность. Но не свидетельствует ли это о его равнодушии?
Тэсс села на одеяло, стянула сапоги и легла. Ривен лег рядом и заключил ее в объятия. Тэсс с улыбкой закрыла глаза.
— Тебе действительно все равно, во что я одета?
— Да. Я не обращаю внимания на одежду. Тем более что наша экипировка вполне годится для той ситуации, в которой мы оказались. — Он слегка укусил ее за ухо. — Но стоило мне увидеть тебя в этом платье, как я подумал, что тебе нужны сундуки, набитые роскошными нарядами.
— В самом деле? — Она принялась расшнуровывать его куртку. — Зачем так много? Что я буду с ними делать?
— Сводить с ума всех мужчин в Шотландии, это твое законное право — право, которого тебя лишили Теркетл и его отродье.
— Это не самое страшное их преступление. — Расшнуровав куртку, Тэсс принялась за рубашку.
— А по-моему, это — величайшее из преступлений, — прошептал Ривен.
Какое-то время оба молчали, раздевая друг друга. Тэсс глубоко тронуло искреннее сочувствие Ривена. Это была не жалость, а справедливое возмущение. Значит, он испытывал к ней не только страсть, а еще и другие, более глубокие чувства. И это рождало надежду на исполнение ее самых сокровенных желаний.
Оставшись в одной рубашке, Тэсс легла на Ривена. Она была полна решимости завоевать его сердце. Но если даже ей это не удастся, пусть он никогда не забывает ее.
— Значит, эта самая Мэри опытная девица? — Тэсс прикоснулась к его губам.
— Да, как и любая продажная девка. Но чтобы разжечь огонь желания в мужчине, опыт вовсе не обязателен. Вполне достаточно искренней страсти. По правде говоря, твоя невинность волнует меня больше, чем любой опыт. Жаль, что ты у меня не первая женщина, — прошептал он, обхватив ее лицо ладонями и запечатлев на губах нежный поцелуй.
— Это было бы замечательно, — шепнула она, покрыв поцелуями его шею, касаясь ее кончиком языка. — А может быть, все-таки лучше, когда один из двоих все же имеет кое-какой опыт?
Смех замер на его губах, когда она стала ласкать его грудь. Сегодня она казалась ему какой-то особенной, не такой, как всегда. А что будет дальше? Воображение у Ривена разыгралось.
Тэсс коснулась его живота губами, легонько пощекотала языком. Ривен вздрогнул и застонал. Плоть его напряглась. Тэсс осмелела. Если Ривен ждет от нее только любовных утех, она научится удовлетворять любое его желание. Лаская его, Тэсс обнаружила, что сама возбуждается. Покрывая поцелуями его крепкие бедра, Тэсс осторожно обхватила пальцами его возбужденный член, и Ривен снова застонал. Вспомнив, как обласкал ее в лесу, в заброшенной хижине, она прикоснулась к его мужскому достоинству губами, но тут же отказалась от своего намерения взять его в рот, решив, что зашла слишком далеко. Однако Ривен дал ей понять, что хочет именно этого. Тэсс обхватила его член губами, и Ривен, содрогнувшись от наслаждения, потерял над собой контроль. Ощутив, что близится финал, он осторожно вошел в ее влажное горячее лоно, не сдержав вырвавшийся из груди стон. Теперь оба двигались в одном ритме, тела их слились на пути к блаженству. Яркая вспышка — и Ривен заключил ее вздрагивающее тело в объятия. Какое-то время они лежали, не меняя позы, словно застыли. Наконец Ривен уложил Тэсс рядом с собой и натянул одеяло.
— У тебя еще остались сомнения? — прошептал он.
— Кое-что еще предстоит уяснить.
— Результат твоего эксперимента наверняка был слышен даже в Эдинбурге. — Он покачал головой. — Подобные удовольствия надо отложить до лучших времен. Когда окажемся в полной безопасности.
— Ты получил удовольствие? — Она мысленно проклинала себя за нотки сомнения в ее голосе.
— Слишком глупый вопрос для такой умной девушки. — Ривен рассмеялся, целуя ее в макушку.
— Может быть. Но мой кузен Томас всегда говорил, что страх показаться глупым не должен мешать задавать вопросы. И еще говорил, что лучше перетерпеть легкую неловкость, чем остаться в неведении или сомнениях.
— А у тебя еще есть какие-то сомнения? Святая Дева Мария! В тот момент я, кажется, забыл от счастья даже собственное имя. Не говоря уже об остальном. Будь люди Дугласа хотя бы в миле отсюда, обнаружили бы нас в два счета. А я сейчас так разомлел, что едва ли смогу защитить нас. Я разрешил твои сомнения, Тэсс? Никогда раньше не подозревал, что можно испытывать такое наслаждение, — прошептал он, заметив, что она смотрит на него. — Ты способна заставить мужчину забыть о своем долге.
— Ты никогда не забывал о своем долге. Король должен щедро вознаградить тебя. Особенно после того, как посмел поверить порочащим тебя слухам. Как он мог заподозрить тебя в измене?
— Видимо, решил, что все не без греха. Не забывай, что его отца жестоко убили. А сам Яков еще ребенком фактически был заложником Ливингстона, когда тот похитил его и королеву-мать. Ни разу не удалось привлечь к суду ни одного из Дугласов, даже некоторые его союзники, например род Крайтонов, не доверяли ему. У него есть причины быть подозрительным. Конечно, неприятно, что это коснулось меня, но я могу его понять.
— Может быть, ты и прав. Ничего, скоро он убедится в твоей преданности.
— Да, но при этом тень предательства ляжет па твой род — семейство Теркетлов. Такое пятно трудно смыть.
