Барбара Картленд - Огонь в крови
– Ты удивлена, дорогая! А я сумел покончить с делами раньше, чем предполагал, и выехал домой этим утром.
Он подошел к Пандии, крепко обнял ее и поцеловал в щеку. Повинуясь некоему инстинкту, который управлял ею как марионеткой, Пандия выдавила из себя несколько слов каким-то странным, чужим голосом:
– Да… я удивилась… Хорошо… доехал?
«Как банально это звучит!» – с отчаянием подумала она.
– Ну, не очень скверно! А ты, Сильвестер, как поживаешь? Я и понятия не имел, что ты сейчас в Англии!
– Очень рад вас видеть, кузен Джордж! Я здесь, как говорится, проездом.
– И снова уезжаешь? Одному богу известно, почему тебе так нравятся все эти заморские страны! Бедняга Доринкур в нашу последнюю встречу говорил, что очень скучает по тебе. – И, не дожидаясь ответа, граф взглянул на Пандию: – Наверное, ты познакомилась с моим кузеном Сильвестером на похоронах герцога? Уверен, церемония была очень мрачной. Жаль, что тебе пришлось на ней присутствовать.
– Да, а еще… довольно трудно было добираться туда из-за ужасного снегопада, – пролепетала Пандия, но заметила, что граф не очень-то внимательно ее слушает. Он неотрывно смотрел на дверь, в которую вошли Бэйтс и лакей с подносом, на котором стоят графин с виски и сифон содовой воды.
– Вот это мне не повредит! – обрадованно воскликнул граф. – Было очень холодно, когда мы пересекали Ла-Манш, да и потом, в поезде, тоже не так уж комфортно, как нужно бы. Я обязательно напишу об этом председателю правления Южных железных дорог!
Бэйтс налил графу стакан виски и содовую, а второй лакей внес чайный столик с изящными серебряными чашками и ложечками, а также большим блюдом сладостей…
– Выпьешь со мной, Сильвестер? – спросил граф, словно только что вспомнил о вежливых манерах. – Или предпочитаешь дамскую еду?
– Думаю, на этот раз я бы предпочел чашку чая, ведь потом мне надо будет сразу же откланяться.
Пандия едва подавила вопль отчаяния… По выражению лица лорда Сильвестера, по его взгляду она поняла, что ему не нравится видеть ее в обществе мужа и что он тоже был неприятно поражен его внезапным, грубым вторжением в их волшебную страну надежд и желаний. «Единственное, в чем нам повезло, – подумала Пандия, – так это то, что граф принял меня за Селену…»
А граф тем временем уселся в кресло по другую сторону камина.
– Погода в Париже, – заметил он оживленно, – гораздо лучше, чем здесь, и могу без ложной скромности доложить, что мой визит туда был весьма успешен!
Лорд Сильвестер на это ничего не ответил, и Пандии пришлось вступить в опасный диалог:
– Очень рада, что визит… прошел удачно и ты выполнил все… что от тебя ожидали и… так… быстро!
– Да, премьер-министр будет очень обрадован тем, чего мне удалось добиться, – удовлетворенно подтвердил граф, – и у меня есть шанс сообщить ему об этом уже завтра утром, до того, как он отправится на охоту в свое поместье.
– Да, разумеется… – еле слышно подтвердила Пандия.
– А как твой брат? – осведомился граф у лорда Сильвестера. – Все еще в Египте?
Пандия налила лорду Сильвестеру чашку чая, но, даже не притронувшись к ней, он поспешно встал:
– Так как перед отъездом у меня уйма дел, а уезжаю я уже в конце недели, то вы, конечно, извините меня, если я проследую на еще одну, давно намеченную встречу.
– Рад, что ты нашел время поприсутствовать на похоронах, Сильвестер. Что же, до свиданья. Приезжай, когда снова будешь, – в Англию! Вот только когда это будет? Через пять лет, а может, через все десять? – и он засмеялся собственной шутке. Но Пандии она совсем не понравилась. У нее появилось щемящее чувство, что пришел конец всему, о чем она когда-либо мечтала. Ей казалось, что минуту назад она держала в руках Синюю птицу счастья, но та вырвалась, взлетела в небо и уже почти исчезла из вида.
– Как вам хорошо известно, – ответил графу лорд Сильвестер, – когда кто-то путешествует в дальних краях, время перестает существовать. Ленивый мул или лодка с течью могут означать для путешественника задержку и на месяц, и на год. Я, как известно, ничем не могу изменить создавшееся положение…
– А так тебе и надо, – поддразнил граф, – даже если в наших поездах плохо топят, они все равно прибывают на вокзал без опоздания!
Лорд Сильвестер протянул Пандии руку, она подала ему свою, и ей тут же захотелось броситься ему на шею с мольбой никуда не уезжать, а если это невозможно, то пусть он возьмет ее с собой и будь, что будет, лишь бы он ее не покидал. Сильвестер, тоже испытывая сильнейшее волнение, отпустил ее руку и повернулся к графу:
– Прощайте, кузен Джордж! Не вставайте. Я забыл вам сказать, как сильно кузина Анна скучала без вас вчера! Она все слабеет, и, думаю, ее жизнь близка к завершению.
– То же самое мне говорили в прошлую с ней встречу, однако все наши родственники, Сильвестер, цепляются за жизнь до последних сил, так что Анна еще вполне может прожить столько же, сколько наш бедный покойный Рудольф, а то и больше!
Лорд Сильвестер подошел к двери. Пандия, не в силах пошевелиться, стояла там, где он ее оставил, и смотрела, как он уходит. Вот он повернул дверную ручку и – оглянулся. Их взгляды встретились, и ей почудилось, что они прикоснулись друг к другу сквозь толщу Вечности. А потом он отвернулся и исчез за дверью.
– Приятный парень, этот Сильвестер, – заметил граф, – но, как большинство современных молодых людей, он постоянно в движении, никак не может осесть где-нибудь и зажить настоящей жизнью, подобающей приличному человеку…
– Но он… пишет книги, которые пользуются большим успехом, – возразила Пандия, чувствуя, что должна защитить лорда Сильвестера от несправедливых нападок.
– И я слышал, что они приносят ему большие деньги, хотя Сильвестер в этом и не нуждается. Но, говоря между нами, я не могу понять ни слова в его сочинениях! – И граф простодушно рассмеялся, а затем добавил: – Жизнь в современном мире отнимает все мои силы и способности и меня совершенно не интересует то, что болтают о событиях давно минувшего прошлого!
На это Пандия уже ничего не ответила. Она потихоньку пила горячий чай, словно в надежде, что его тепло растопит чувство одиночества, сковавшее ледяной коркой ее сердце.
Граф допил виски и встал:
– Я пойду в кабинет. До обеда надо написать несколько писем, а потом я расскажу тебе кое-что о Париже!..
– Это будет очень… интересно, – пробормотала Пандия.
Никак не отреагировав на ее скупые слова, граф вышел из комнаты.
Только теперь, оставшись в одиночестве, Пандия вздохнула свободно! Она так опасалась, что граф поймет: она – не Селена!
Это просто невероятно, что он не заподозрил подмены! Тем не менее надо срочно разыскать Иветту и посоветоваться, что делать и как вести себя в создавшемся положении. Взяв с дивана книгу, оставленную лордом Сильвестером, Пандия в панике выбежала из гостиной, и, лишь оказавшись в коридоре, сверхъестественным усилием воли взяла себя в руки и прошествовала далее неспешно и величественно, понимая, что лакеям показалось бы весьма странным, если бы она промчалась мимо них стрелой.
