Розмари Роджерс - Невеста на одну ночь
– Габриэл, – выдохнула Талия.
– Слышу.
Габриэл кинулся к окну, быстрым движением отдёрнул алые шторы и поднял оконную раму.
Талия метнулась к нему.
– Что вы делаете?
Габриэл перегнулся через подоконник. До земли было далеко.
– Ничего, это ещё не очень высоко.
– Вы с ума сошли! – ахнула Талия.
– Я первый. – Габриэл сбросил узел Талии на цветочную клумбу под окном, затем обернулся и крепко сжал её руку. – Как только удостоверюсь, что путь свободен, свистну, и вы последуете за мной.
В глазах Талии ясно читался страх.
– Хотите, чтобы я вниз прыгнула?
– Я вас поймаю.
– Нет. – Талия решительно мотнула головой, чёрные кудри живописно разметались по обнажённым плечам. – Не могу.
– Талия, посмотрите мне в глаза. – Габриэл взял её за подбородок и заставил поднять взгляд. – Вы уже доказали, что ваша смелость способна преодолеть любые преграды. Вы справитесь.
– Но…
Габриэл опустил голову и заглушил её протесты долгим, нежным поцелуем, хотя жаждал впиться в её губы страстно и яростно.
– Верьте мне, – прошептал он.
Талия до сих пор не пришла в себя после горячего поцелуя Габриэла, а он уже перекинул ногу через подоконник и спрыгнул вниз, в сад. Талия испуганно охнула и выглянула в окно, всматриваясь в темноту, хотя и отдавала себе отчёт, что тревожиться не о чем.
Она не понимала, с чего Габриэл вдруг бросился ей на выручку. Очевидно, нежные чувства здесь ни при чём. Да и такая естественная в некоторых семьях вещь, как забота о жене – тоже.
Этот несносный тип только запугивал, обвинял и оскорблял её, с тех пор как неожиданно зашёл на балкон.
Талия могла только предположить, что гордость не позволяла Габриэлу допустить, чтобы графиня Эшкомбская томилась в плену у французского шпиона.
Однако, к собственной досаде, Талия с нетерпением ждала условленного свиста, желая убедиться, что с Габриэлом всё в порядке. Однако время шло, а снаружи не доносилось ни звука, если не считать далёких криков совы. Талия невольно запаниковала.
Схватившись за край подоконника, она высунулась из окна. Тревога за Габриэла заставила Талию забыть о страхе высоты.
– Габриэл! – позвала она. – Вы целы?
Из ближайших кустов донёсся шорох, и Талия в ужасе застыла – в лунном свете показалась фигура Габриэла. По одну сторону от него шагал Жак, по другую и чуть сзади – французский солдат, нацеливший ружьё в голову пленника.
– Не делайте глупостей, та petite, – приказал Жак, глядя на Габриэла с насмешливой улыбкой. – Жаль будет, если сломаете свою прелестную шейку ради постылого супруга. Ничего, сейчас вы от него избавитесь.
– Жак, не надо. – В отчаянии Талия покачала головой. – Умоляю!
– Ах, как трогательно! Только послушайте, как она просит за мужа, который вышвырнул её прочь, словно ненужную вещь, – протянул Габриэл. – Знаете, что я думаю, милорд?
Габриэл держался с невозмутимым высокомерием, словно вёл светскую беседу в бальном зале.
– Не знаю и знать не хочу. – Губы Жака растянулись в улыбке. – Полагаю, для Талии лучше будет остаться вдовой, – издевательским тоном произнёс он. – Более того, я в этом уверен.
Даже издалека Талия заметила, с какой яростью Габриэл смотрит на ухмыляющегося француза.
– Она моя, – сдавленно произнёс он.
– Non[5], – покачал головой Жак. – Верно, по закону она графиня Эшкомбская, однако вы её не заслуживаете.
Лицо Габриэла приняло угрожающее выражение.
– Вне всякого сомнения, однако если вы её хоть пальцем тронете…
– Я намерен трогать её не только пальцем…
– Жак! – резко воскликнула Талия, понимая, что француз просто дразнит Габриэла.
– Прошу прощения, та petite, – извинился Жак и посмотрел Талии за спину. До неё донёсся звук шагов. – Андрэ проводит вас в ваши покои.
Талия даже не обернулась. Она прекрасно знала молодого худощавого солдата, который часто останавливался поговорить с ней во время её прогулок по саду. Андрэ всегда был очень добр, однако в его преданности Жаку Талия не сомневалась.
– Как вы намерены поступить с моим мужем?
Жак пожал плечами:
– Пока разместим его в наших роскошных подвальных апартаментах.
Талия закусила нижнюю губу.
– Поклянитесь, что не причините ему вреда.
– Во всяком случае, пока он останется в живых. – Жак бросил на Габриэла взгляд, полный откровенного презрения. – А потом… не знаю. Не хочу ничего обещать. – Вскинув изящную руку, Жак подал знак стоявшему за спиной Талии солдату. – Андрэ, позаботьтесь о нашей гостье.
– Нет… стойте…
Однако Андрэ без всякого предупреждения обхватил её за талию и, оттащив от окна, ловко вскинул на плечо.
Последнее, что успела увидеть Талия, – как Габриэл боролся с другим солдатом и Жаком, схватившими его за руки. Лицо мужа исказила гримаса злобы.
– Отпустите мою жену! – кричал он. – Талия!
* * *При виде того, как бесцеремонно обходятся с его женой, Габриэл пришёл в безумную ярость и отчаянно пытался вырваться, пока к виску его не прижали ружейное дуло.
– Без глупостей, граф! – рявкнул Жак. – У вас ничего не выйдет.
Громадным усилием воли Габриэл заставил себя сдержаться. Если его сейчас убьют, спасти Талию будет некому.
Притворившись, будто смирился со своей участью, Габриэл смирно застыл. Жак и солдат осторожно отпустили его руки. Теперь ружьё было нацелено ему в сердце.
Проклятый француз одержал победу… на этот раз. Но скоро Габриэл найдёт способ обратить ситуацию в свою пользу. И уж тогда он с превеликим удовольствием разделается с Жаком Жераром, заберёт жену, и они вместе вернутся домой.
В постель…
– Если с Талией что-то случится…
– Не беспокойтесь, я единственный мужчина в её окружении, который ни разу не причинил ей вреда, – добродушным тоном произнёс Жак и указал на ближайшую дорожку. – Прошу вас.
Габриэл стиснул зубы. Крыть было нечем. Проклятый француз прав.
Даже сейчас, явившись вызволять жену из плена, умудрился с порога оскорбить её.
Почему он так себя ведёт?
Возможно, потому, что Талия будила в нём нечто незнакомое, непонятное – то, что Габриэл всеми силами старался заглушить.
Шагая за французом, он наконец решил, что не время разбираться в запутанных чувствах, когда тебе грозит опасность.
– Неплохой домик для викария, – саркастично бросил Габриэл.
– Oui, – с мрачным торжеством улыбнулся Жак. – Когда-то он принадлежал господину, из-за которого казнили моего отца. Забавно, не правда ли?
– Жители одной страны идут войной друг против друга. Что же тут забавного?
– Вам, избалованным аристократам, легко рассуждать, – с неприятной ухмылкой ответил Жак. – Посмотрел бы я на вас, если бы ваши дети росли в трущобах и голодали.
