Элоиза Джеймс - Поцелуй герцога
— Это недостойно тебя, — сказала Оливия своему отражению.
— Вы что-то сказали, мисс? — спросила служанка.
— Мне очень нравится этот костюм для прогулок, — быстро ответила Оливия.
Нора подошла ближе и одернула край ее платья.
— Этот сливочно-желтый вам ужасно идет. И жакет очень мил. — Она помолчала. — Ее светлость пойдет с вами в деревню?
— Конечно. Она будет следить за бедняжкой Джорджи, чтобы та не сделала что-нибудь не так.
— Внизу говорят, она очень строгая, — призналась Нора. — Я бы не хотела быть ее невесткой.
— Это ужасная судьба, но уверена, Джорджи сможет ее приручить.
Нора кивнула, скрывая недоверие.
— Со временем, — пояснила Оливия. — Может, мне вплести ленту в волосы? Тускло-золотистого цвета, чтобы оттенить желтый.
Обе посмотрели в зеркало. К платью Оливии прилагался симпатичный короткий жакет из бомбазина. Он заканчивался чуть ниже лифа и был отделан рюшами. Оливии пришло в голову, что он прекрасно подчеркивает изгибы ее тела.
— Нет, — решительно произнесла Нора. — Я предлагаю шляпку с пером.
— Ну, конечно же!
— Ее светлости ваш наряд не понравится, — продолжала Нора, перебирая шляпки.
Оливия застонала.
— Подол слишком короткий, и она, наверное, упадет в обморок, увидев ваши лодыжки. Каждую неделю она заставляет дворецкого измерять платья всех служанок: убедиться, что они нужной длины. Им не разрешается показывать лодыжки.
— Лодыжки — моя гордость, — ответила Оливия, глядя в зеркало. Они действительно прекрасно видны, особенно в прелестных новых туфлях. У нее были изящные лодыжки.
— Джентльменам они тоже понравятся, — хихикнула Нора. — Да еще и эти ленты у вас на ногах. Как хорошо, что ваша мать этого не видит.
— Фу! Если уж будущая герцогиня не может надеть модные туфли из лайковой кожи, то что говорить об остальных? Уверена, ее светлость согласится.
Или же нет.
Когда гости собрались перед домом и медленно пошли по тропинке к деревне, Оливия поняла: свирепые взгляды герцогини означали ее недовольство коротким платьем и прелестными новыми туфельками.
Ради своего спокойствия Оливия предпочла идти позади, что было очень любезно с ее стороны: один вид ее лодыжек и послушно трусившей рядом Люси почти доводил герцогиню до удара.
Однако по опыту Оливия знала, что мужчин больше интересует грудь и бедра, нежели лодыжки. О лодыжках думали только женщины, подобно ей мечтающие о стройной фигуре.
Конечно, было бы глупо говорить об этом герцогине. Зачем дразнить львицу?
— Оливия! — Джорджиана отделилась от группы.
— Да? — Оливия знала, что сейчас будет.
Но Джорджиана ее удивила.
— У меня не было случая сказать тебе, пока мы не вышли из дома. Твои туфельки просто очаровательны.
— Я хочу продемонстрировать лучшее, что у меня есть. Странно, но еле сдерживаемый гнев герцогини меня веселит. Возможно, сегодня вечером за ужином я прочту лимерик.
Джорджиана поправила зонтик, чтобы солнечный свет не падал ей на лицо. Конечно, ее зонтик был более солидным, чем у Оливии, с высоким остроконечным куполом, защищающим ее с головы до пят.
— Мама не поехала с нами.
— За последний час никто так и не процитировал «Замшелое зеркало», и если я в скором времени не услышу несколько наставительных фраз оттуда, то начну забывать все его заповеди. Хотя перед нами шагает его живое воплощение.
— Мамы нет, — повторила сестра, — поэтому у тебя нет нужды вести себя так, словно она то и дело следит за тобой и заставляет делать что-то ужасное. Например, выйти за Руперта. — Джорджиана махнула рукой в перчатке. — Посмотри вокруг, Оливия. Здесь никого, кроме нас двоих.
— Если тебе удастся не обращать внимания на герцогиню, герцога, леди Сиблторп и юную дурочку Алтею. Не говоря уже о несчастных слугах с корзинами, изнемогающих в своих ливреях. Жаль, что лорд Джастин не смог к нам присоединиться. Прогулка ужасно скучная по крайней мере, а он заставил бы меня смеяться.
— О чем вы разговаривали в гостиной незадолго до нашего ухода? Кажется, вы прекрасно проводили время.
— Мы с Джастином довольно поверхностны, поэтому затеяли игру, чтобы выяснить, кто сумеет придумать самое неприятное оскорбление.
— Зачем вам понадобилось придумывать оскорбления? — Джорджиана искренне огорчилась и скорее всего подумала, что Оливия собирается навредить герцогине Сконс. — Для чего они тебе?
— Это просто игра. Для мужчины Джастин сочинил вот это: «Безмозглая, дрянная, подлая собачонка».
Джорджиана взглянула в сторону герцогини.
— Ради Бога, Оливия, тише! Неужели ты не понимаешь, как это низко?
— Не уверена. — Оливия уже пожалела, что поделилась с Джорджианой. Конечно, сестра не одобрила столь глупого времяпровождения. — Мы просто веселились, — сказала она в свое оправдание.
— Звучит ужасно вульгарно. О подобных словах нельзя даже думать, не то что произносить вслух.
Внезапно герцог отстал от гостей и обернулся.
— Собачонка — это собака с закрученным вверх хвостом. Или другими словами, непородистая, — заметил он, даже не извинившись за то, что подслушал чужой разговор.
Сердце Оливии тут же забилось быстрее. Таких широких плеч, как у герцога, она никогда не видела ни у одного знатного человека. Зачем такие плечи тому, кто все время проводит за испещренными цифрами бумагами?
— А какой вклад вы внесли в игру с моим кузеном, мисс Литтон? — спросил он, устремив на нее пристальный взгляд темных глаз.
Будь у Оливии выбор, она не стала бы произносить эти слова вслух, но герцог и Джорджиана выжидательно смотрели на нее.
— Мое оскорбление для женщины: «тощий хорек с костлявыми бедрами и плоским задом».
Внезапно герцог расхохотался. Смех показался Оливии несколько натянутым, но все же это был смех.
Джорджиана не смеялась.
— Надеюсь, ты не думала обо мне, — прошипела она.
— Нет. — Оливия кивнула в сторону худощавой, хотя и прелестной леди Алтеи.
— Это оскорбление говорит о тебе больше, чем о ней. — Джорджиана бросила на сестру многозначительный взгляд.
Поправив зонтик, она взяла герцога под руку. — Расскажите мне еще о бесконечно малых величинах, ваша светлость.
Оливия никогда прежде не слышала, чтобы у Джорджианы был такой воркующий голос. Она чуть наклонилась, притворившись, будто развязалась лента на туфельке, надеясь, что герцог с Джорджианой уйдут вперед.
Она представляла их вместе. Лорд и леди Чопорность, ее великолепие…
Герцог обернулся.
— Мисс Литтон, мы не хотим оставлять вас позади! — Он без улыбки посмотрел на нее, и ее сердце вновь безумно забилось.
