Биверли Хьюздон - Серебряные фонтаны. Книга 2
Когда доктор ушел, миссис Чандлер быстро сказала:
– Не бойтесь. Сегодня ей намного лучше, мы все это видим. А доктор сам сказал, что в болезни наступил перелом, – она фыркнула. – Эти доктора всегда сгущают краски – если дела пойдут плохо, их будет не в чем обвинить. Но если дела пойдут хорошо, все будут думать, каким же умным был доктор, если вылечил такое! – она ободряюще улыбнулась. – Ваша Флора крепкая девочка, и она умеет бороться. Она миновала худшее, я уверена в этом. Я столько детей выходила, что и не сосчитаешь, и знаю, когда они идут на поправку.
– Спасибо, миссис Чандлер.
– А вам, мой лорд, нужно пойти и выспаться, ведь у вас больная рука. Идите теперь в постель, как собирались.
Но, конечно, Лео, не смог заснуть, как и прежде. Когда миссис Чандлер ушла спать, он вернулся и сел рядом с Флорой, читая ей сказки, пока она не задремала.
– У нее исчезает сыпь, – обернулся он ко мне, когда она заснула.
– Да. И взгляни на ее шею – опухоль почти не заметна.
– Она уже нормально дышит.
– Температура упала – это чувствуется, если потрогать ее кожу.
Мне удалось уговорить Лео выйти после обеда на прогулку с Неллой, но вскоре он вернулся. Когда он вошел в дверь, я воскликнула:
– Ее температура снизилась еще!
Лео поспешил к кроватке и склонился над ней.
– Флора, хорошая девочка, папа гордится тобой, – она улыбнулась ему, и его лицо осветилось радостью. Мы стояли рядом, глядя на нее и упиваясь чудом ее улыбки. Затем Лео вытащил из-за спины руку, в которой была ветка с бутонами.
– Смотри, Флора, я принес тебе зеленых петушиных гребешков, – он засмеялся, увидев радость на лице дочери.
На следующий день Лео обессилел. Температура Флоры стала почти нормальной. Ее сыпь приняла бледно-розовый цвет, а опухоль на горле почти рассосалась. Флора снова стала разговаривать, на обед она выпила целую чашку мясного бульона и съела кусок цыпленка. Я стала чувствовать себя гораздо оптимистичнее, – но вдруг Лео стало дурно.
Лео сидел в деревянном кресле у подножия кроватки Флоры, глядя на дочку, и вдруг издал странный стонущий звук. Взглянув на него, я увидела, что его лицо посерело, а затем он повалился вперед. Я едва успела подхватить его, чтобы он не упал на пол.
Миссис Чандлер уже была рядом со мной.
– Это только обморок, моя леди. Давайте поднимем ему голову. Вот, он уже приходит в себя.
Лео взгромоздился обратно на кресло, но его лицо было белее мела, а на лбу выступили крупные капли пота.
– Ничего, – бормотал он. – Здесь слишком жарко.
Но в комнате не было жарко – мы поддерживали температуру шестнадцать градусов, как велел нам доктор Маттеус. Я переглянулась с миссис Чандлер, она заверила меня:
– Скоро придет доктор.
– Папа! – закричала Флора, и села в постели. Я быстро обернулась к ней.
– Ты должна лежать, мой цветочек. Папа всего лишь немного задремал.
Мы уложили Лео, на кровать в соседней комнате и стали ждать доктора.
После осмотра Лео доктор Маттеус позвал меня и сказал:
– У него полное истощение сил, леди Ворминстер, – Лео запротестовал, но доктор был непоколебим. – Вы уже неделю нормально не спали ночью, лорд Ворминстер. Вам не следовало этого делать.
– Но Эми тоже не спала нормально.
– Ваша жена почти на тридцать лет моложе вас, – лицо Лео нахмурилось, – и, кроме того, она не пострадала недавно от серьезных ранений. По правде говоря, вам нужно бы все еще оставаться в госпитале – и вы окажетесь там, если не будете бережнее относиться к себе.
Лео нетерпеливо встряхнул головой.
– Просто дайте мне бутылочку какого-нибудь вашего мерзкого пойла...
– Единственное лечение, которое я пропишу вам – двухнедельный постельный режим.
– Вздор! К вечеру мне станет лучше, – Лео попытался встать, но его лицо было осунувшимся от утомления.
Я встревоженно взглянула на доктора Маттеуса, тот твердо положил руку на плечо Лео.
– Ворминстер, если вы не будете выполнять мои предписания, я не отвечаю за последствия.
– И не отвечайте. Как вы заметили, я достаточно стар, чтобы уже не бояться возможных последствий, – сердито проворчал Лео.
– Лео, ты ведешь себя как капризный ребенок, – сказала я. – Делай то, что сказал доктор.
– Нет! – зарычал он уже на меня. Хотелось бы мне отшлепать его.
– Леди Ворминстер, – прервал меня доктор, – я думаю, нам нужно приставить к нему личную сиделку.
– Нет! – поднял голову Лео. – Вы все равно не найдете ее – они все сейчас в военных госпиталях.
Доктор Маттеус проигнорировал его, обратившись прямо ко мне.
– И миссис Витерс, и ее сестра, мисс Винтерслоу, постоянно предлагали свои услуги по уходу за вашей дочерью. По-моему, вместо этого мы можем пригласить одну из них присматривать за вашим мужем.
Лео издал возмущенный вопль:
– Я не потерплю ни одной из этих гарпий в своей спальне!
– Лео, – сказала я, – если ты не пообещаешь мне лечь в постель и оставаться там полных две недели, то я позову сюда их обеих.
Прежде чем Лео успел ответить, доктор Маттеус успокаивающе добавил:
– Они уверяли меня, что обе перенесли скарлатину, поэтому нет никакого риска.
– Лео, у тебя скарлатина? – ужаснулась я. Он хмуро покачал головой. Я повернулась к доктору Маттеусу. – Вы думаете, что...
– Взрослые меньше рискуют заразиться, но здоровье лорда Ворминстера ослаблено ранениями. Это достаточное основание для беспокойства...
Склонившись над Лео, я взглянула ему в глаза.
– Лео, ты немедленно ляжешь в постель, и останешься там на полных две недели по календарю.
Он хмуро взглянул на меня в ответ и сдался.
– Тимс будет приносить мне еду, но за мной никто не будет ухаживать. Ты слишком занята.
Это был легчайший намек, но я поняла его.
– Я буду заходить к тебе вечером, на часок, когда Флора заснет.
Буркнув «спасибо», Лео встал и нетвердым шагом направился к двери. Доктор Маттеус поддержал его под руку, и Лео без сопротивления принял помощь. Когда он ушел, и мы уложили Флору спать, миссис Чандлер сказала.
– Его светлость не самый легкий человек для попечения. – Я от чистого сердца согласилась с ней. Она улыбнулась. – Он очень нуждается в любви, но так упрям, что порой нуждается и в твердой руке, как сейчас, например, – она взглянула на меня и, отвернувшись, продолжила: – Первая леди Ворминстер не могла справиться с ним, совсем не могла. Но еще он очень нуждается в любви.
Слушая ее, я украдкой вздохнула, потому что не любила его достаточно. «Я не хочу твоей убогой любви», – бедный Лео. Миссис Чандлер была права – ему было нужно больше, он заслуживал большего.
Повернув стул так, чтобы лучше видеть лицо спящей Флоры, она сказала:
