Мэри Кэттон - Искушение добродетели
— Что это?
— Розовый куст. Я принес его для тебя.
Она нахмурилась:
— Мама видела?
— Конечно, и была очарована.
— Неужели? — Она взяла горшок и скептически оглядела хрупкие веточки.
— Ты как будто не рада? — Улыбка медленно сползла с его лица. — Но ведь это же ужасно романтично.
— В самом деле?
— Да, уж можешь мне поверить. Это символ того, что наша привязанность друг к другу возрастает.
— О, теперь я, кажется, понимаю. — Она осторожно потрогала росток. — Это очень мило. Но, как ты думаешь, Арабелла поняла значение этого подарка?
— Надеюсь, да, — Лоуренса начинала раздражать ее недоверчивость. — Она же профессиональный романтик.
Внезапно лицо Вивьен осветилось.
— Кажется, я действительно поняла! — воскликнула она. — Ведь розовому кусту место в саду, так?
— Так.
— О, Лоуренс, ты волшебник!
— Никогда не замечал за собой ничего подобного, — пробормотал он, но Вивьен уже тащила его к дверям.
— Ты нашел великолепный выход из положения, — оживленно проговорила она. — Ты думаешь, ты принес мне цветок? Нет, ты принес ключ от темницы. Где же лелеять наша растущую любовь, как не в саду?
Через террасу позади дома они вышли в маленький, типично английский садик. Несмотря на небольшие размеры, в нем было полно укромных местечек и оплетенных плющом беседок. Поистине это был райский уголок.
Вивьен дернула шнурок звонка, и тут же словно из-под земли вырос Барни.
— Принеси нам инструменты, удобрение и воду, — велела она и повела Лоуренса по дорожке вокруг дома.
Они остановились под окном ее комнаты. Здесь расходились в разные стороны три тропинки, и в месте их пересечения было ничем не занятое пространство.
— Давай посадим розу здесь, — предложила Вивьен. — Тогда я смогу всегда видеть ее… и вспоминать о тебе. — Она взглянула на него. — Это достаточно романтично?
«Это более чем романтично», — подумал Лоуренс и почувствовал, что тонет, тонет в бездонной глубине ее глаз. Ему хотелось зарыться лицом в ее мягкие волосы, прижаться губами к ее губам, и лишь приход Барни удержал его от этого порыва.
Выхватив у дворецкого лопату и лейку, Вивьен тут же опустилась на колени и принялась рыхлить землю.
— Вивьен, твое платье!
— О, сегодня я могу не беспокоиться о платье, — заявила она и похлопала рукой по земле, приглашая его присоединиться к ней. — Я ведь вся во власти романтики. Разве может девушка в такой момент думать о куске ткани?
Лоуренс принял вызов и опустился рядом. Прощайте, брюки, но чем только не приходится жертвовать во имя любви.
Увидев его кислую физиономию, Вивьен расхохоталась и сунула ему лопату:
— Копай! Сначала нужно вскопать землю, потом сделать ямку в центре…
— Откуда ты все это знаешь? — проворчал Лоуренс. Непривычный к физическому труду, он скоро устал и так взмок, что даже снял сюртук.
— В академии мы сами сажали цветы. Это ведь так романтично, — язвительно добавила она.
— Ну еще бы! — Он нахмурился и энергично заработал садовым совком, готовя почву для розового куста. — То-то я чувствую, что меня как бы подхватывает и уносит. По-видимому, это романтический шквал.
— Копай, копай, — рассмеялась Вивьен. Вместе они разрыхлили землю, добавили костной муки и торфа, а затем торжественно погрузили в ямку ростки. Руки их то и дело соприкасались, плечи сталкивались, а когда они одновременно потянулись за лопатой, Лоуренс на какую-то долю секунды задержал кисть Вивьен в своей ладони. Это длилось всего лишь мгновение, но и его оказалось достаточно, чтобы сердце Вивьен забилось часто-часто.
Когда Лоуренс потянулся за тяжелой металлической лейкой, она просто не могла оторвать от него глаз. Его движения были грациозны и пластичны, а жилет и сорочка, плотно прилегающие к телу, рельефно обрисовывали бугры мышц. Без сюртука граф Сэндборн выглядел намного человечнее и… мужественнее.
Обильно полив цветок, Лоуренс облегченно вздохнул и вытер выступивший на лбу пот. Вивьен сидела на траве, поджав под себя ноги, и улыбалась.
— Почему ты решил подарить мне именно розовый куст?
— Ну, во-первых, мне хотелось сделать тебе приятное, а во-вторых, что же еще дарить «розовому бутону», как не розу?
— Розовому бутону? Что ты имеешь в виду?
— В нашем кругу так называют молоденьких дебютанток с чистыми глазками, — невозмутимо ответил Лоуренс. — За глаза, разумеется.
— Это оскорбление?
— Что ты, совсем наоборот. Эти девушки воспитанны, изнеженны и взлелеянны, как настоящие розы. Они поют, рисуют простенькие акварели, умно говорят и искусно составляют букеты. «Розовые бутоны» выглядят, как правило, очень элегантно и всегда… желанны.
— И, по-твоему, я «розовый бутон»?! — с негодованием воскликнула Вивьен.
— А по-твоему, нет? — Он засмеялся и схватил ее за руку. — Правда, ты играешь вульгарные песенки вместо сонат, читаешь потешки вместо сонетов и не пьешь шампанское, но от этого не становишься менее привлекательной. Скорее, твои действия имеют обратный эффект. — Он присел рядом и оценивающе оглядел ее, отчего сердечко Вивьен так и подпрыгнуло.
— Да? — Она почувствовала, что краснеет, и ниже опустила голову. Его слова ее озадачили и… обрадовали.
— Да. Ты прелесть, хотя и напоминаешь мне иногда не «бутон», а розовый куст с его колючками и шипами.
— О, какой прогресс! Значит, теперь я розовый куст? Что означает эта метафора?
— Не уводи меня в дебри символики, дай сказать. Бутон нежен и раним, а ты стойкая и мужественная. Ты сложнее и совершеннее, чем обычный цветок. А шипы… что ж, шипы делают жизнь интереснее… И любой мужчина захотел бы оказаться рядом в тот момент, когда колючий куст наконец зацветет, — понизив голос, пробормотал Лоуренс.
Вивьен зачарованно смотрела в его темные глаза, такие проницательные, провоцирующие и… манящие. Они, казалось, хранят в себе тысячи тайн, и ни одну она не могла разглядеть. Несколько секунд спустя девушка встряхнулась, прогоняя оцепенение, и весело заявила:
— Твоя речь очень понравилась бы Арабелле.
— А тебе? — тихо спросил он. — Тебе я готов говорить комплименты бесконечно. Потому что ты полна красоты и изящества, твоя кожа как шелковистые лепестки, и пахнешь ты, как цветок на лугу, распустившийся под летним солнцем.
Лоуренс запустил пальцы в ее мягкие волосы и притянул голову Вивьен к себе. Он хотел ее. Она знала, что это так, ощущала его желание как нечто осязаемое, и это нечто подбиралось к ней, захватывало ее… В эту минуту Вивьен ничего не желала так сильно, как оказаться вместе с ним на том самом лугу, на котором распустился душистый цветок. Боже, что происходит?
