Дорин Малек - Влюбленная пленница
Эми повиновалась, и совсем скоро предстала одетой, как номад[7] – в длинных одеждах, с плотной вуалью и шарфом, закрывающим нижнюю часть лица.
Малик подвел двух лошадей. К седлу одной из них были приторочены два одеяла, большая фляга и дорожная сумка.
– Ты говорила, что умеешь ездить верхом, – словно оправдываясь, проговорил Малик, заметив, что Эми несколько смущенно разглядывает его коня.
– На этом я не смогу, – ответила она.
– Не сомневаюсь. Мехмет подчиняется только мне.
– Но кобыла кажется довольно смирной, – продолжала Эми.
– Она действительно смирная. Ее зовут Доша. Ну, залезай!
Малик вытянул руки, и Эми подошла ближе, чтобы он мог подсадить ее в седло. Доша заволновалась, и Эми слегка натянула поводья, чтобы успокоить ее. Лошадь послушалась.
– Хорошо! – произнес Малик, и Эми сама удивилась, как согрело ее одно лишь это слово.
Малик что-то сказал по-турецки Юрию, который стоял неподалеку, всем своим видом демонстрируя неодобрение. И под взглядами всего лагеря двое выехали в дальний путь.
Они ехали все утро, спустившись с гор и пересекая песчаную долину, – до тех пор пока жаркое солнце не заставило их остановиться. В надежде найти отдых путники свернули в небольшую рощу. Малик спешился первым, и Эми доверчиво нагнулась, чтобы он снял и ее. Он взял ее за талию, и на какой-то момент девушка почувствовала на своем лице его теплое дыхание.
– Устала? – спросил Малик, когда Эми села, прислонившись спиной к дереву и закрыв глаза.
– Все в порядке. Просто немного отвыкла от верховой езды. Кто устал, так это, должно быть, ты. Ведь еще вчера ты воевал в армянском квартале, а всю ночь ехал, возвращаясь в лагерь.
Малик жадно глотнул из фляги и передал ее девушке.
– Откуда ты знаешь, что я воевал именно там?
– Мне сказала Риза.
– Слишком много она болтает, – мрачно проворчал Малик.
– Это я спросила ее, куда ты делся. Я проснулась и увидела, что все мужчины куда-то исчезли. Очень испугалась.
– Меня предупредили, что султан задумал нападение на армянский квартал, и мы отправились туда, чтобы обеспечить янычарам достойную встречу.
– Вы победили?
– Победили, но лишь в этой битве, а не в войне.
– Почему султан выступает против армян?
– Они – сепаратисты, хотят иметь свою собственную землю и страну. В данный момент мы с ними союзники, поскольку у нас общий враг. – Он ухмыльнулся. – Армяне так же не любят платить дань султану, как и мы.
– А кто такие янычары? – поинтересовалась Эми. – Все их почему-то боятся.
– «Йены черы», – медленно произнес Малик, давая девушке услышать истинно турецкое звучание слова, означающего гвардию султана. Достал из сумки ломоть сыра и, разломив его пополам, часть потянул Эми. Но она лишь отрицательно покачала головой.
– «Призванные люди». Их еще мальчиками забирают из родного дома и специально обучают. Их долг – преданно охранять Хаммида и каждого, кто подал хоть малейший повод усомниться в его верности султану, немедленно казнят.
– У них нет выбора – поступать или не поступать на эту службу?
Малик коротко рассмеялся.
– Султан не допускает альтернативы. Но обычно янычар набирают из христианских семей, как правило, многодетных, поэтому выбор юноши прост: или армия, или голод. А вообще-то, в империи мало кто может позволить себе роскошь выбора.
– Но вы же хотите все изменить, – задумчиво произнесла Эми.
Малик поднял голову.
– Ты думаешь, что это всего лишь мечта? – спросил он, доставая из сумки каравай ячменного хлеба.
– Кажется, обстоятельства не благоприятствуют вам, – спокойно ответила девушка.
– Возможно, это и так. Я могу и не дожить до победы, но мое дело откроет путь тем, кто наверняка ее увидит.
– И этого для тебя достаточно?
– Я не хочу прожить жизнь раба. Если мне и суждено умереть молодым, то по крайней мере это будет достойная смерть. – Он протянул ей горсть оливок, но Эми положила их на землю.
– Пожалуйста, съешь что-нибудь, – попросил Малик. – У нас впереди еще четыре часа пути.
– Слишком жарко, есть совсем не хочется, – отказалась девушка, снимая шарф с лица и обмахиваясь им. – Ты уверен, что мы успеем добраться до города, прежде чем базар закроется?
Малик кивнул.
– Я уже много раз ездил этой дорогой. У тебя будет еще по крайней мере полчаса, чтобы купить все необходимое, и мы сразу отправимся в обратный путь.
– Ты очень любишь Анвара, да? – спросила Эми.
– Мы выросли вместе недалеко отсюда – в деревушке такой маленькой, что у нее даже нет названия. С пяти лет Анвар был мне, словно брат; а едва мы взяли в руки оружие, он стал и моей правой рукой. Мне его жизнь так же дорога, как моя собственная.
– Тогда поехали, – решительно произнесла Эми, вставая. – Когда дело касается лихорадки, все решает время.
– А ты хорошо отдохнула? – Малик тоже быстро поднялся.
– Отдохну, когда вернемся.
Он сложил так и не съеденный обед в сумку и привязал ее вместе с флягой к седлу. Потом помог Эми сесть в седло, подождал, пока она устроится поудобнее, и сам сел верхом.
– Закрой лицо, – напомнил он, – вдруг мы кого-нибудь встретим по дороге.
Эми послушалась.
– Спина у тебя не болит? – озабоченно поинтересовался Малик. – Если ты какое-то время не ездила верхом, то обязательно будешь ее чувствовать.
– Немного ноет, – призналась Эми.
– Ночью будет хуже, – предупредил опытный всадник и пришпорил коня.
Эми выехала вслед за ним из рощи в жару и пыль.
* * *– Отец, ты обещал, что разрешишь сегодня покататься верхом на Хане, – напомнил Тарик, потянув Калида за рукав.
Калид отложил книгу и посмотрел на сына.
– К сожалению, Хан стареет, Тарик. Я не уверен, что он выдержит тебя.
– Но ты же обещал! – захныкал мальчик, обиженно надувая губы.
Калид взглянул на Сару – которая проверяла контрольные по математике. Но она лишь подняла руку, словно прося избавить ее от споров.
– Насколько я помню, я обещал подумать об этом, а это нечто другое, как ты понимаешь, – сухо пояснил Калид.
Тарик продолжал выжидательно смотреть на отца. Наконец отец поднялся и покачал головой.
– Ну хорошо, беги в конюшню и скажи Алефу, чтобы седлал его. Я спущусь через несколько минут, и мы сделаем несколько кругов по двору. Мне нужно быть уверенным, что ты не загонишь до смерти моего старого и верного друга.
Мальчик с радостным криком выбежал из комнаты. А Сара укоризненно взглянула на мужа.
– Ты балуешь его, Калид!
– Не понимаю, за что он так любит этого коня, – недоуменно произнес Калид.
– Не понимаешь? – повторила за ним Сара. – Но ты же сам рассказал ему столько историй о своих подвигах верхом на Хане, что странно, как он вообще еще не спит в конюшне с ним рядом! Калид улыбнулся.
