Принцесса Сливового Аромата (СИ) - Воронина Виктория
Они вместе поужинали и перед сном выслушали вечерний доклад всех военачальников армии Поднебесной.
Утром Гунь, как было условлено, уехала в столицу; и Тао Нань начал ждать известий от неё.
» Глава 14
Всю зиму Гунь обдумывала способы, как ей убить престарелую императрицу Тинг, не вызывая подозрений, и весной она составила удачный план устранения своей свекрови. Императрица-мать очень любила запах благовоний в своих покоях и пользовалась ароматами только одного проверенного поставщика Минь Дэ. Драгоценная Наложница знала, что бесполезно с помощью денег привлекать Минь Дэ на свою сторону, но она могла воспользоваться услугами наёмников своего кузена, имевших славу неуловимых призраков. Один из них по её приказу тайно подмешал немного порошка смолы ядовитого лакового дерева в обычные благовония для императрицы-матери; и прислужница Тинг, ни о чём не подозревая, как обычно зажгла вечером ароматическую лампу для своей госпожи.
Утром Мей Фэн, как дежурная придворная дама, первой вошла в спальню Великой Государыни и её глаза расширились от ужаса при виде страшной картины, представшей перед ней. Служанка, прислуживающая старой императрице ночью, была уже мертва, поскольку спала возле роковой лампы, наполненной ядом, сама императрица Тинг еле дышала. Великолепные, стоявшие в изысканной фарфоровой вазе белые пионы почернели; их листья и лепестки покрыли дыры, словно на них брызнули кислотой. Яшмовый Дракончик из последних сил подполз к своей хозяйке и преданно лизал её непривычно безвольную руку. Это всё, что он мог сделать для неё перед своей смертью.
– Великая Государыня, что произошло?! – закричала Мей Фэн, бросаясь к своей покровительнице.
– Гунь всё-таки добралась до меня, – еле шевеля губами, произнесла императрица Тинг. – Лампа… выбрось поскорее ароматическую лампу из спальни. В ней смерть!
Девушка, не мешкая, выполнила приказ императрицы и взволнованно проговорила, прижимая тело верного пёсика к своей груди:
– Я сейчас же доложу Государю Чжуну о том преступлении, которое совершила Драгоценная Наложница. Её нужно достойно покарать за то зло, что она вам причинила!
– Нет, Мей Фэн, не делай этого! – предостерегающе сказала императрица-мать. – У тебя нет никаких доказательств. Не Гунь – любимая наложница императора, а ты пострадаешь от своего доноса. Если все узнают, что я была отравлена, будет казнён невинный человек – поставщик благовоний Минь Дэ, в котором я уверена, как в самой себе. Скажешь всем, что я умерла от удушья, и скрой следы преступления.
– Неужели Гунь останется безнаказанной?! – с возмущением воскликнула Мей Фэн.
– Не думай сейчас о наказании для Гунь, сами Небеса покарают её. Ты должна думать о себе и своём двоюродном племяннике, – с усилием произнесла императрица Тинг и закашляла кровью. – Для вас наступают трудные времена – больше я не могу защищать самых дорогих мне людей от врагов. А Гунь после моей смерти непременно станет императрицей и будет притеснять вас. Но, Мей Фэн, сделай всё, что сможешь для блага Второго принца и жителей Поднебесной, обещай мне это! И полагайся во всём на Гао Чжи. Это верная придворная дама, и она никогда тебя не подведёт.
– Обещаю, Великая Государыня, – ответила ей Мей Фэн, борясь с подступающими к глазам слезами.
– Теперь я спокойна, – прошептала старая императрица после слов своей воспитанницы и навсегда закрыла глаза с умиротворённой улыбкой на лице.
Убитая горем Мей Фэн долго смотрела на мёртвое тело своей доброй покровительницы, заменившей ей родную бабушку, и крупные слёзы обильно текли по её тонкому личику. Отчаяние поселилось в душе девушки, она ощущала себя такой же одинокой и потерянной, как в тот страшный день, когда Тао Нань расправился с её семьёй. Больше некому было её защищать в Запретном Городе, и всё же ей следовало выполнить обещания, данные Великой Государыне, решить ряд важных задач – выжить вопреки всем усилиям рода Тао отправить её на тот свет, сделать наследником престола юного принца Лю Цзиня. И вступить в брак с Цай Юнем. Мей Фэн улыбнулась сквозь слёзы – выйти замуж по любви представлялось ей настолько приятным делом, что даже не считалось затруднением.
Траур по Великой Государыне должен был длиться год, и всё же император Чжун после пышных похорон матери не замедлил исполнить собственное давнее желание и провозгласил фаворитку своей законной супругой. Гунь стала Императрицей, хозяйкой гарема Запретного Города и, кроме других ценных даров, она получила в дар от императора Третий Нефритовый Диск, который давал ей право на исполнение любого её желания. Гунь чуть было не попросила у царственного супруга казнить Мей Фэн, но в последнюю минуту она одумалась, понимая, что эта просьба не вызовет его понимания и она даром истратит своё право. Мей Фэн всё же была родственницей императора Чжуна, хотя и дальней, и требовалась веская причина для её казни.
Поэтому Гунь пришлось скрепя сердце умерить свои амбиции, и она попросила только, чтобы Мей Фэн включили в список её придворных дам.
– Но Мей Фэн – старшая придворная дама в свите Второго принца, – возразил ей император Чжун. – Кто будет заботиться о моём сыне, если его родственница станет твоей придворной?
– Вам не следует беспокоиться об этом, Государь, – сладко улыбнулась ему молодая императрица. – Я стала Вашей супругой и матерью всем Вашим сыновьям, и потому достойно позабочусь о Втором принце.
Император признал доводы супруги убедительными и выполнил её желание, издав указ о включении Лю Мей Фэн в свиту жены.
Для дочери покойного Первого Министра наступили чёрные дни. Новая императрица не упускала случая унизить и обидеть ненавистную ей девушку. Сначала она только словесно оскорбляла её при своих слугах, затем перешла к рукоприкладству, мстя за прежние свои обиды и гибель семьи Тао.
– Держи ровнее передо мной зеркало! – закричала она, когда Мей Фэн по её приказу подняла перед ней бронзовый до блеска отполированный диск, и затем закатила девушке пощёчину. – У тебя кривые руки, ты даже зеркало в руках правильно держать не можешь!
У Мей Фэн левая щека вспыхнула огнём, но она молчала, стойко перенося побои и издевательства от Гунь. Гораздо хуже для неё оказалось то, что она лишилась возможности постоянно видеться со своим двоюродным племянником. Мей Фэн тосковала по мальчику, который был ей добрым другом. И ещё она догадывалась, что жестокое обхождение новой императрицы с нею являлось только цветочками. Гунь, как и её кузен Нань, мечтала о её смерти, и Мей Фэн не сомневалась в том, что новая императрица всерьёз подставит её при первом же удобном случае.
«Что императрица замыслила мне сделать и как навредить? – принялась размышлять Мей Фэн ночью после случая с зеркалом, лёжа в своей постели. – Добиться моей казни она не может, беспричинное лишение жизни родственницы царствующего императора и воспитанницы его матери, Великой Государыни Тинг, вызовет слишком много удивления и порицания в народе и у придворных. Тайно убить Гунь меня не решится, она несёт ответственность за своих придворных дам и за мою жизнь будет держать ответ перед самим императором. У неё остаётся только одно – обвинить меня в каком-либо проступке и столь серьёзном, что Государь или заключит меня в тюрьму, или велит казнить. Но теперь я не такая беспечная хохотушка как раньше! Я сейчас самая дисциплинированная и покорная служащая императорского двора, так как понимаю, что моя жизнь висит на волоске. Остаётся одно – Гунь обвинит меня в колдовстве и наведение порчи на Государя! Да, это для неё беспроигрышный вариант, – если в моих покоях найдут улики, указывающее на наведение порчи, то меня сожгут заживо!
Поняв, что ей грозит, девушка испуганно всхлипнула, но тут же постаралась взять себя в руки во имя собственного спасения и придумать нужный план. На следующий день она сказалась больной, и Гунь легко удовлетворила её просьбу остаться в своём павильоне, поскольку тоже не желала её видеть лишний раз перед своими глазами.
