Игра на жизнь (СИ) - Майер Флавия

Но обрадуется ли отец возвращению дочери? Пуэлла сжала кулаки. Она была уверена, что оставит обман, притворство и постоянную игру на сцене общественной жизни, даже если мистер Субодла не примет её. Молодая женщина прикоснулась к завязанной на шее ленте: это будет её прощальным обещанием.

Пуэлла приоткрыла окно и вдохнула вечерний воздух. Она впервые за несколько дней искупалась, переоделась и спустилась вниз, чтобы отужинать и приготовиться к отправлению на юг.

Возвращение

Сквозь окна слабо проходили лучи солнца. И день, и ночь люстра и серебряные канделябры со свечами освещали большой зал. «Шляпный магазин мистера Субдола» известна не только за широкий выбор шляп, но и за царственный полумрак.

Щедро украшенные головные уборы стояли на полках возле окон, всевозможные ленточки и перья пестрили на стеллажах. Синие портьеры разделяли главный зал, где продавались шляпы, и гостевую комнату. Ризус Субдола добрую часть жизни содержал это место и никогда не знал бед с деньгами.

Изготовление головных уборов не являлось изначальный родом деятельности семейства Субдола. В далёкие времена отец Ризуса владел графством. Семейство вело праздный образ жизни: они регулярно устраивали торжественные обеды и тратили состояния на роскошные безделицы. За десятилетия род Субдола обзавелся ужасающими долгами. Графство вынужденно продали, а детям в наследство досталась, по своим меркам, скупая доля. К тому моменту еще юный Ризус сообразил начать своё дело. Он составил себе выгодную партию и открыл магазин.

Дело пошло в гору: изделия Ризуса, не лишённые изящества, выделили его магазин среди конкурентов. Но счастье не продлилось долго: мать Пуэллы скончалась после родов, а затем и любимая дочь пропала: сбежала в неизвестном направлении из пансиона. Как бы он не пытался найти следы дочери, все усилия не приносили результата. Через годы поисков Ризус лишился всякой надежды отыскать Пуэллу, и, чтобы забыть горе, с головой погрузился в шляпное дело.

Внешностью мистер Субдола выделялся среди местных. Ему была присуща бледность лица, которая не шла в сравнение с загорелыми лицами жителей городка. Особенно выделяли его глаза — узкие, синие, хитрые. Две прямые линии бровей и нос с горбинкой давали еще большее сходство с дочерью, но черные прямые волосы главным образом отличали мужчину от нее. Он носил черный сюртук и брюки, жилет цвета индиго, белую рубашку с воротником и сапоги — словом, в его внешности сохранялась изящность без намёка на вульгарную роскошь предков.

Лицо Ризуса всегда было неизменно холодным, оно редко украшалось улыбкой или румянцем. Мистер Субдола сохранял невозмутимый вид и никогда не выходил из себя, даже когда слуги роняли его шляпы. Посетители часто видели, как долго порою хозяин магазина смотрел в окно, засматривался на входную дверь и тяжело вздыхал. Ризус ждал. Но как бы он не всматривался в посетителей, как бы он не искал среди темноволосых женщин свою дочь, каждый раз он видел кого-то другого. Была ли хоть малая надежда на то, что судьба наконец смилуется над ним?

Посреди ночи на пороге магазина появилась высокая фигура. Мистер Субдола отвлекся от расчётов. Он сразу узнал её: эти синие глаза, этот четкий подбородок, эти брови. Он с распростертыми объятиями бросился к гостье, к своей единственной, любимой дочери. К Субдоле Пуэлле.

Молодая женщина дрожала, как лист на ветру, и не отрывала взгляда от пола, тяжело дыша. Когда отец безмолвно подошёл к ней, она в слезах встала на колени и сказала:

— Папа…это я, Пуэлла! Помнишь меня?… — хриплым голосом говорила она. — Я…. Я вернулась.

Ризус положил руки на плечи дочери, опустился рядом с ней на колени и крепко обнял Пуэллу. Молодая женщина наполнилась сильными чувствами и, рыдая, начала судорожно рассказывать о побеге из пансиона, о шулерстве и скитаниях. Столь болезненная честность вынуждала её сердце биться все чаще. Она дрожала и прерывала свою речь всхлипываниями. Предстать перед кем-то искренней ранее казалось Пуэлле безумным, а сейчас она отбросила все мысли и изъяснялась прямо, без прикрас и попыток схитрить. Она подняла голову и невидящими от слез глазами посмотрела на отца.

Ризус был неподвижен, когда дочь исповедовалась перед ним. Пуэлла рассказала, как из-за случая с бабочками, который ранее говорила Апонану, поссорилась с преподавателям, учинила скандал, оттого и сбежала, а затем добрую часть своей жизни плутовала. Его дочь переступала через совесть и закон, ломала судьбы людей и лишала их благополучия. Ризус окинул Пуэллу мягким взором. Он всматривался в эту женщину, которую помнил маленькой девочкой. Не было сомнений, что перед ним его дочь, но та отныне была лишена ангельской чистоты. Как поступить с ней? Не задумывает ли она новое зло или искренне раскаивается? Ризус взял Пуэллу за подбородок и заставил поднять на него взгляд. Непоколебимый вид отца вселил в душу дочери ужас, от которого она побледнела.

— Я тебе верю, дорогая, — прошептал Ризус, сдерживая слезы. — С возвращением, Пуэлла. Так долго тебя ждал. Пуэлла, милая Пуэлла, сколько бед на тебя обрушилось!

В глазах молодой женщины хлынули слезы. Они обжигающими ручьями потекли по щекам от мысли, что Пуэлла была еще любима отцом. Ризус заключил дочь в долгие крепкие объятия.

Отец предложил дочери пройти в комнату. Там Пуэлла приняла чашку чая от слуг и исповедалась о долгих годах отсутствия в родном доме. Она говорила о бродячих актерах, о переездах, о Фелиции. В попытках совладать с гложущем чувством стыда Пуэлла прерывалась, но тут же продолжала, не желая более лгать. Ризус внимательно слушал дочь и иногда останавливал её, требуя рассказать подробнее. Она тотчас подчинялась его просьбе.

— Папа, — утирала слезы Пуэлла, — Фелиция погибла по моей глупости: я перепутала порошковою колоду с обычной. Не будь я такой рассеянной, то не было бы беды! Нет мне прощения за грех, — произнесла молодая женщина, невольно прикоснувшись к ленте на шее, — но я отказываюсь в дальнейшем обманывать. Связываться со злом я больше не намерена.

— Твоя исповедь, — сказал низком голосом Ризус, — коль ты честна пред отцом, заслуживает милости Божьей. Но ты должна искупить грех, чтобы обрести спокойствие. Останься у меня и помоги с магазином.

Пуэлла закивала и рассыпалась в благодарностях. Отец разместил её в спальне, предназначенной для гостей, и шепнул слугам приглядывать за ней. Пуэлла почти не имела своих вещей, потому сразу переоделась в предложенную слугами строчку. Она легла на кровать и прикрыла глаза.

Отец её принял: какое счастье! Приятное тепло разлилось по телу Пуэллы от этой мысли. За добродушие и благодетель отца она была обязана отплатить честностью и прилежанием. После стольких лет скитаний её душа вернулась родной дом, где Пуэлла обещала быть добросовестный дочерью и подавлять малейшие признаки былой шулерской жизни. В её ли это силах?

Спустя несколько дней Пуэлла свыклась с новым режимом жизни. С утра до обеда она выполняла мелкие поручения отца: разговаривала с заказчиками, подносила вино гостям за карточным столом и бегала в мастерскую к мелким работникам. Всюду Пуэлла удостаивалась пристальному вниманию: либо Ризус глядел на нее, либо кто-то из слуг ходил возле неё и едва ли не дышал в спину. Пуэлла понимала, с чем была связана такая бдительность, потому не принимала её близко к сердцу.

Пуэлла вскоре привыкала к изменившейся обстановке в шляпном магазине. Когда она была маленькой, то Ризус владел только первым этажом: общим залом с минимальной мебелью, залом ожидания с одним зеркалом, мастерской и спальней на двоих. Слуг на тот момент он еще не имел. Спустя годы отец заимел еще один этаж с винтовой лестницей.

Родной дом Пуэллы нынче обставлен бархатной мебелью. Видимо, Ризус воссоздавал в своем жилище доступную ему роскошь. Молодая женщина понимала, что такое богатство было заработано упорным и долгим трудом в шляпном магазине. Отец добился благополучия благодаря своему честному делу, она же стремилась к тому же с помощью хитрой карточной игры. Способ мистера Субдола оказался надежнее и эффективнее.